Этюд багровых вод - Ава Райд

вокруг пыли: – Дом пришел в такой вид после смерти вашего отца?

Янто фыркнул, будто вопрос его позабавил, и все же в нем ощущалось некое беспокойство.

– Дом начал ветшать еще во времена моего детства. Отец не очень-то заботился об обустройстве, а здешний климат не облегчает ухода.

Слева раздался легкий всплеск – Престон перешагнул через мутную лужицу.

– Я иду наверх, – коротко сообщил он. – И так уже потратил впустую изрядную часть утра.

Эффи уловила в его словах скрытую насмешку и с прищуром взглянула в ответ.

– Хотя бы выпейте кофе. – Тон Янто вовсе не предполагал отказа. – А потом поможете мне провести экскурсию для мисс Сэйр. Полагаю, в настоящий момент вы лучше меня знакомы с некоторыми частями дома. К примеру, с кабинетом отца.

Престон вздохнул, но не стал спорить. Эффи тоже отнюдь не радовало, что он будет таскаться по пятам, но ради Янто она попыталась скрыть недовольство.

Из вестибюля они прошли прямо в кухню – маленькую, тесную каморку, где дверцы шкафов свисали с петель, а заляпанные грязью белые плитки походили на кривые зубы во рту старика.

Янто протянул Эффи щербатую кружку с кофе. Тыльную сторону его ладони покрывали черные волосы, совсем как у мастера Корбеника.

Эффи сделала глоток, но кофе оказался таким же кислым, как и воздух. Престон тоже держал кружку, но не пил. Его рука то и дело тянулась к карману, и Эффи вспомнила, как он сунул туда пачку сигарет. Она невольно загляделась на длинные, тонкие, почти безволосые пальцы, но почувствовав, как к щекам приливает жар, поспешно отвела взгляд.

– Мне в самом деле пора возвращаться к работе, – попытался объяснить Престон.

Однако Янто, будто не слыша его слов, уже вел их в столовую. Там доминировал длинный стол, покрытый изъеденной молью белой скатертью, концы которой напоминали перепачканный в грязи подол платья.

С потолка свисала странного вида пыльная люстра, которая держалась на честном слове. Прежде Эффи не доводилось видеть ничего подобного. Кусочки зеркального стекла, вырезанные в форме узких ромбов, ловили и отражали свет, из-за чего казалось, что люстра движется, хотя сам воздух в комнате сохранял гнетущую неподвижность.

– Как красиво, – сказала Эффи, указав на потолок. – Откуда она?

– Полагаю, ее купила мама, хотя, честно говоря, не помню. В последнее время мы нечасто здесь ужинаем, – пояснил Янто с коротким смешком, вяло прозвучавшим в сгустившейся тишине.

Они обошли остальные комнаты на первом этаже: кладовую, где вывелись даже крысы и тараканы, гостиную, которая нечасто видела гостей, и ванную, при виде которой, молчаливо извиняясь, нахмурился даже Янто.

К этому моменту желудок Эффи так скрутило, что она решила – ее сейчас вырвет.

Янто повел их вверх по лестнице, по пути указывая на портреты. Здесь не было реальных людей – семья Мирддин не могла похвастать аристократическим происхождением, сам Эмрис родился в семье рыбака. Так что на стенах висели изображения персонажей и сцены из книг Мирддина.

Ангарад на брачном ложе с железным поясом на талии разметала по подушкам светлые пряди. А вот и сам Король фейри, чьи черные волосы струились по плечам, как ручейки зловонной воды, а бесцветные глаза, казалось, следили за каждым шагом Эффи. Она вдруг замерла, ощутив, как дрогнуло сердце. Эти волосы, глаза, тонкий рваный силуэт, похожий на дыру в ткани мира…

– Мистер Мирддин… э-э… Янто, – сказала она. – Прошлой ночью я кое-что видела в темноте…

– Что именно, Эффи? – сдержанно-равнодушно отозвался Янто, который поднимался на пару шагов впереди.

Однако Престон тут же окинул ее взглядом. И пусть лицо его было бесстрастным, парень явно ждал, что она продолжит.

– Ничего, – миг спустя сказала она. – Не берите в голову.

Лестничный пролет заканчивался деревянной аркой, покрытой замысловатой резьбой – виноградные лозы и морские раковины обрамляли торжественные лица двух мужчин.

– Святой Юфим и святой Маринелл, – заметил Престон и опустил голову, словно сожалея, что вообще заговорил.

Святой Юфим считался покровителем рассказчиков, святой Маринелл – владыкой моря и покровителем отцов. В обычных обстоятельствах Эффи наверняка полюбопытствовала бы, кого Мирддин выбрал хранителем собственного порога. Однако сейчас она ощущала лишь легкое недомогание.

– Возможно, вы посчитаете кощунством, что портрет Короля фейри висит рядом с ликами святых, – начал Янто, проходя под аркой. – Но отец был южанином до мозга костей. Он больше не покидал дома, знаете? После публикации «Ангарад». Не давал интервью, не говорил ни с кем. Критики звали его чокнутым, но ему было все равно. Он не покидал этот дом, пока сотрудники музея Спящих не погрузили его тело в машину и… Ну да ладно, не стану утомлять вас подробностями. Я просто хотел сказать, что, несмотря на чисто южное воспитание, отец никогда не стремился каким-либо образом очеловечить или оправдать Короля фейри.

Эффи подумала о Короле фейри – очаровательном, жестоком и в конечном счете жалком в своих разрушительных желаниях. Он любил Ангарад, но та, кого он любил превыше всего, его и погубила. Эффи нахмурилась. Что может быть человечнее?

– Вообще-то я бы предположил обратное, – вдруг холодно сказал Престон. – Король фейри – само воплощение человечества со всеми его пороками и низменными слабостями, особенно в конце книги, когда Ангарад показывает ему отражение в зеркале, обнажающее всю его суть.

Именно так Ангарад в конце концов и уничтожила Короля фейри – показала ему в зеркале его истинное лицо. Повисла тишина. Янто медленно повернулся к Престону и, сузив светлые глаза, тихо сказал:

– Что ж, полагаю, вы у нас эксперт, Престон Элори, ученик Седрика Госсе, выдающегося исследователя творчества Мирддина. Или, может, лучше назвать вас мальчиком на побегушках? Думаю, сам Госсе слишком занят, чтобы копаться в старых письмах в доме на краю света.

Престон ничего не ответил, лишь костяшки пальцев, сжимающих корешок записной книжки, побелели. Эффи на миг застыла, пораженная. Он нашел в себе достаточно храбрости и красноречия, чтобы высказать то, о чем она осмеливалась только думать. Конечно, Эффи не собиралась ему об этом сообщать, но, что касается Короля фейри… кажется, она была почти согласна с Престоном.

Однако Эффи поспешила выбросить эти мысли из головы. Она не хотела иметь ничего общего с Престоном, особенно когда дело касалось «Ангарад».

Вслед за Янто они двинулись по коридору, где под потолком мерцали голые лампочки без абажуров. Первая дверь слева оказалась приоткрыта.

– Библиотека, – пояснил Янто, поворачиваясь к Эффи. – Наверняка вы согласитесь, что здесь предстоит проделать наиболее важную работу.

Следом за ним Эффи вошла в комнату. Света из единственного грязного окна вполне хватало, чтобы разглядеть набитые книжные полки, хромой письменный стол