Персона царских кровей - Наталья Александрова

Надежда закрыла глаза с твердым намерением крепко заснуть и проспать до утра, чтобы встать свежей и бодрой. И постараться наладить отношения с хозяйкой дома, потому что провести три дня в такой атмосфере – это полный кошмар. Может быть, они сойдутся с Алисой на почве любителей котов? В конце концов, что с того, что у Алисы кошка лысая? На вкус и цвет, что называется, товарищей нет. Кому-то нравятся такие голые сфинксы, а кому-то – пушистые рыжие разбойники, как Надин кот Бейсик.

Надежда вспомнила про своего кота и тяжко вздохнула. Бейсик сейчас на даче, она хотела его навестить, да вот, вместо этого попала в этот тоскливый дом. И должна теперь тут сидеть, как привязанная.

Нет, определенно заснуть не удастся. Надежда ворочалась на жестком ортопедическом матрасе, было жарко и душно. Наконец, оставив бесплодные попытки, она встала, завернулась в зеленый купальный халат и вышла на балкон.

«Подышу воздухом, глядишь – и засну… – подумала она, – воздух какой свежий…»

Ночь и вправду была хороша. Звенели кузнечики, воздух был напоен запахом цветов. Надежда вдохнула полной грудью и прикрыла балконную дверь – сыровато, как бы из парка комары не налетели. Вроде бы пора им уже отойти, да больно погода хорошая, теплая, вот они и плодятся…

Она облокотилась на перила. Внизу газон был освещен разноцветными фонариками, сверху пыталось накрыть Надежду огромное небо, усыпанное бесчисленными звездами:

«Тиха украинская ночь.

Прозрачно небо. Звезды блещут…» —

вспомнились пушкинские строки.

Надежда уже перестала удивляться – видно, и впрямь над этими местами витает дух Александра Сергеевича, который подсказывает слова стихов. Надежде стало удивительно хорошо и спокойно.

Она постояла еще немного, думая, можно ли пересказать этот эпизод мужу. Выходило, что нельзя – супруг у Надежды – человек наблюдательный, сразу же обнаружит нестыковки, пойдут расспросы. Она сама не понимала, отчего не хочет признаваться, что проведет эти три дня в гостях у старого сослуживца. Вроде бы муж и Сергея в свое время знал… Или тот к тому времени уже уволился…

Из сада пахнуло сыростью, да еще ветерок подул. Надежда зябко пожала плечами и решила пойти спать. Она взялась за ручку балконной двери, дверь не открылась.

Надежда попыталась повернуть ручку, та не поддавалась. Надежда дернула сильнее. Дверь не шелохнулась.

– Что за черт! – Надежда рванула изо всех сил, и проклятая ручка отвалилась. Тупо глядя на ручку, Лебедева с трудом осознавала свое положение. Оно было настолько диким, что не укладывалось в голове. Быть среди ночи запертой на балконе! В чужом доме, среди незнакомых и неприветливых людей!

Надежда Николаевна взяла себя в руки и попыталась успокоиться.

«Нет такого положения, из которого не было бы выхода!» – мысленно воскликнула она с самой бодрой интонацией.

Но ручка, валявшаяся на плиточном полу балкона, доказала ей обратное. Надежда ощупала дверь и при свете выплывшего из маленького облачка месяца увидела наверху небольшую задвижку. Многолетний инженерный опыт помог ей сообразить, что при выходе на балкон полагалось эту задвижку защелкнуть, тогда замок на двери блокируется. Надежда не заметила в темноте задвижки, и дверь через некоторое время захлопнулась автоматически. Очевидно, так было предусмотрено проектом – мало ли кто забудет дверь закрыть или сама она нечаянно распахнется…

Мысли Надежды Николаевны обратились к архитектору Олегу.

«Вот паразит! – в сердцах подумала она. – Мало того, что спроектировал такое безобразие, так еще и норовит выловить рыбку в мутной воде! Меньше бы думал о хозяйской жене, а больше о работе, тогда я бы не сидела сейчас, как воробей на ветке!»

Она тут же опомнилась. Сюда на ночной балкон она попала по собственному легкомыслию и глупости. Ну с чего ей вдруг захотелось погулять посреди ночи? Лежала бы себе в теплой постельке…

При мысли о теплой постели с чистыми простынями и легким одеялом Надежду пробрал озноб. Да тут еще ни с того ни с сего налетел порыв ощутимо холодного ветра – все же глубокая ночь на дворе!

«Ветер, ветер, ты могуч, —

забормотала Надежда, стуча зубами,

– Ты гоняешь стаи туч,

Ты волнуешь сине море,

Ты гуляешь на просторе…»

Она усмехнулась в темноте. Рано утром ее найдут на балконе, окоченевшую от холода и бормочущую стихи Пушкина. Что там еще?

«Ветер по морю гуляет

И кораблик подгоняет.

Он бежит себе в волнах

На раздутых парусах…»

Надежда поняла, что следует срочно взять себя в руки. И оставить в покое королевича Елисея и царя Салтана. Они ей не помогут, как, впрочем, и Царевна-Лебедь, и все тридцать три богатыря вместе взятые. Надеяться она может только на себя.

Она сосредоточилась и вспомнила, что балкон, как и нижняя терраса, проходит вдоль всей восточной стены дома, и даже немного заворачивает на северную. И все спальни тоже были расположены по восточной стороне, чтобы утреннее солнышко приветливо заглядывало в окна. Надежда Николаевна усмехнулась, вспомнив, как Алиса выговаривала мужу – дескать, не поспать толком, солнце светит, и птицы орут с утра пораньше.

Наде пришло в голову, что можно пройти по балкону и попытаться открыть хоть какую-то дверь, возможно, ей повезет. То есть, конечно, в спальню к хозяевам она ни за что не вломится, но вдруг найдется пустая комната? Нельзя опускать руки.

Надежда подхватила босой ногой свалившийся шлепанец и двинулась по балкону влево. Там, как она помнила, была еще одна гостевая комната. И, разумеется, не только балконная дверь, но даже и форточка были плотно закрыты. Черт бы побрал эту Марианну Васильевну с ее аккуратностью!

Надежда сделала еще несколько шагов. На плитки балкона перед ней падало пятно света. Это была комната, которую в данный момент занимал Олег. Занавески были отдернуты, и форточка открыта. Сам обитатель комнаты сидел на неразобранной кровати в одних брюках и разговаривал по мобильному телефону. Вернее, он не говорил ни слова, а только слушал. И на лице его было при этом какое-то странное выражение, совсем не такое, как обычно. То есть Надежда мало знала этого человека, но видела, что с ним происходит что-то не то. На лице его было самое настоящее отчаяние. Олег беспокойно пошевелился, и Надежда отпрянула от окна. Потом прижалась к стене и осторожно бросила взгляд в комнату. Олег внимательно и сосредоточенно слушал, плотно прижав трубку к уху. Понемногу злость и отчаяние уступили место спокойствию и умиротворению. Олег даже улыбнулся чему-то.

«Что за разговоры во втором часу ночи? – подумала Надежда. – Неужели он слушает какой-нибудь сексуальный канал? А тут я влечу в окно, как ведьма! Вот извращенец несчастный!»

Надежда развернулась и, пригибаясь, как солдат под пулями, отправилась назад. Миновала свою балконную дверь, дальше была комната Петра Афанасьевича. Форточка была приоткрыта, из нее раздавался богатырский храп.