Совиный сказ - Анна Владимировна Завадская

напротив входной двери. Семь утра. Вот это Тихон разоспался. Видимо, стресс вчерашнего дня всё же сказался на молодом организме. Ну а иначе почему тело, привыкшее просыпаться в пять и полчаса разминаться, а потом только идти завтракать, сегодня позволило себе так долго спать? Только из-за этого.

— Благодарю за заботу, матушка, — сказал Тихон, когда Василиса Никитишна налила ему чай и положила оладушки на тарелку. — Только вы меня лучше будите пораньше. Мне приятнее будет завтракать со всеми. А оставшееся время я лучше потрачу на разминку во дворе. Я же правильно понимаю, что сейчас у меня время осталось лишь на завтрак и дорогу до школы, да?

— Верно, — кивнула матушка. — Тогда может тебя будить вместе с Глебом Гориславовичем? Он перед завтраком тоже разминается во дворе.

На секунду Тихон задумался, сделав вид, что тщательно пережевывает пищу. Комплекс упражнений, который собирался начать использовать Тихон, слегка отличался от того, что принят тут. Ну, в принципе, всегда можно отговориться, что этому комплексу его учили с детства. У княжичей и бояр техники подготовки могут отличаться. Так что батюшку подобное смутить не должно.

— Да, матушка, думаю, это будет лучше всего. Спасибо за завтрак, — вставая из-за стола, сказал Тихон с легким поклоном.

— На здоровье, сынок, — с тёплой улыбкой ответила Василиса Никитишна.

Тихон так и застыл. «Сынок». Как же непривычно это слышать не от великой княгини! А женщина, уловив состояние Тихона, слегка смутилась и сказала:

— Слишком рано, да? Прости, Тихон, ты просто так уверенно называешь меня матушкой, а Глеба Гориславовича — батюшкой, что я подумала…

— Нет, матушка, всё в порядке, — выпрямившись, перебил женщину Тихон. — Вы правы. Пора делать непривычное повседневным.

Часы на стене тихонько бумкнули, отбивая полвосьмого. Переключив на них внимание, Тихон вдруг осознал, что у него совсем нет времени на рефлексию. Если занятия начинаются в восемь — времени не осталось совсем.

— Да, точно! Тебе пора бежать, сынок, — спохватилась матушка и тут же сунула ему в руки кожаный портфель. — Там тетрадки, перья, карандаши. Ну и обед, конечно. Иван!

— Я тут, хозяйка! — крикнул с выхода дворник.

— Иван проводит тебя до школы. И встретит после уроков. Дождись его.

— Хорошо, матушка, — спокойно сказал Тихон, принимая подобную заботу с благодарностью.

И нет, ему будет не стыдно идти в школу в десять лет в сопровождении взрослого. Потому что для Тихона сейчас Кремны — чужой и неизвестный город. Потеряться среди кривых улочек старого города было бы гораздо позорнее, чем прийти в сопровождении взрослого. Пусть и дворника.

* * *

— Удачного дня вам, ваше благородие, — с поклоном сказал Иван, отступив назад. — После завершения уроков я буду ждать вас тут.

— Ага, до встречи, — рассматривая массивную кованную ограду школы боярских детей, сказал Тихон.

Школа, да. Дворец, занимающий целый квартал! Из кирпича и камня, как и все здания в Кремнах, с высоченным, не менее метра, цоколем, со ставшими уже привычными высокими остроконечными крышами-теремами-светелками, высоким крыльцом и парными оконцами. Здание, выполненное в форме буквы Н, было ориентировано по сторонам света. Главный вход, у которого сейчас и стоял Тихон, был направлен на север. Трехэтажные левое и правое крыло здания, они же — восточное и западное, тремя стенами выходили прямо на улицы, как и было принято тут. Так что та самая ограда, перед которой на мгновение застыл Тихон, начиналась там, где заканчивалась стена одного крыла, шла до середины школы, прерывалась на ворота и продолжалась до стенки другого крыла. Центральная же часть школы была четырехэтажной.

И, кстати, от ворот до парадного крыльца школы было меньше двадцати метров. То есть, совсем ничего. Некоторые из идущих в школу детей, буквально пробегали это расстояние за секунды. Торопятся, видимо. Тихону тоже пора бы поторопиться. Ведь ещё надо понять, в какой класс ему идти. А потом и найти саму классную комнату. Так что мешкать больше нельзя.

Радовало то, что внутренний двор не выглядел плацем. Всё свободное пространство двора, не занятое мощеной дорогой от крыльца к воротам, было превращено в небольшой парк. Деревья, кусты, клумбы. Красиво, ухожено, приятно посмотреть. И есть где подышать воздухом на переменке. Хотя… Орава детишек, которая взбирается по деревьям, срывает цветы на веночки и мутузит друг друга в поломанных кустах… Да не, не может такого быть, это же школа, здесь, как и в академии, учатся те, кто знает нормы приличия. И кого спокойно выпускают из дома, не боясь, что они порушат репутацию семьи.

А вот и крыльцо. Меньше десятка ступеней, легкотня. И два старшеклассника, лет по восемнадцать-двадцать каждому, у дверей. Дежурные, что ли? Кстати, одежда на них такая же, как на Тихоне. То есть это школьная форма такая? Интересно.

— О, новенький? — спросил один из парней. — Чьих будешь?

Как же Тихон долго привыкал к этому вопросу! Так и подмывало ответить, что он — ничей, свой собственный. А ведь здесь это — всего лишь вопрос о том, из какой ты ветви рода. Фамилию и имя с отчеством тут так принято спрашивать.

— Совин я, Тихон Глебович, — представился парень. — Не подскажете, как узнать, куда мне?

— Да, как всегда, после отбора в равноденствие. К доске в общем зале подойди, там все списки, — и тут же переключил внимание на другого ученика, который только подходил к крыльцу. — Так, Прошка, чисть сапоги! Я не пущу тебя на крыльцо с такими комьями грязи! Меня девчонки убьют за это!

Опа. Взгляд Тихона сам собой опустился на сапоги. Свои. Не, нормально. В принципе, откуда грязи-то взяться, если он всё время по мощеной дороге шёл?

— Да тут и без списков понятно, — хмыкнул второй дежурный, осмотрев Тихона с ног до головы. — На второй этаж тебе, по левой лестнице и сразу справа увидишь дверь в класс. Там в прошлом полугодии сидели теперешние новички-западники, так же?

Тихон постарался сделать вид, что хоть что-то понял.

— Так, — подтвердил первый парень. — Им всем уже по пятнадцать стукнуло, так что их всех в западное крыло по направлениям раскидали. Да на двери табличку увидишь, шестой «А», осенний.

О, теперь стало понятнее. Западное и восточное — это крылья школы. И, судя по всему, в западном учатся старшие, а в восточном — младшие. И шифр класса тоже ясен. Шестой год обучения, буква класса и время поступления, то есть осень.

— Благодарю, — сказал Тихон и вошёл наконец-то в школу.

* * *

Школа. Класс. Доска для мела, стол учителя, вешалка при входе, парты на двоих с наклонными столешницами. Три ряда, по пять парт