Обретенная любовь - Бренда Джойс

— Ты бессовестно заигрывала с ним, и тебе это отлично известно.

Элис глубоко вздохнула, оскорбленная его словами.

— Это несправедливо. Все женщины заигрывают с мужчинами. Почему же ты винишь в этом меня?

— Я пытаюсь защитить тебя. Флиртуй, сколько душе угодно — я знаю, что в этом занятии ты совершенно ненасытна, — но только не с моим рулевым.

— Ты самеще более бесстыдно заигрывал с Луизой.

Он невесело улыбнулся:

— Во-первых, я мужчина, а во-вторых, истинный де Уоренн. А она женщина — и к тому же вдова.

Он только что высказался о своих намерениях вслух. Он станет ухаживать за Луизой, но не ради того, чтобы жениться на ней, далеко не за этим. Почему эта связь ранила Элис еще больше, чем его критика? Тяжело дыша, она сняла шубу:

— Что ж, приятно повеселиться.

— Я слышу в твоем голосе нотки раздражения. Или нет, ты просто ревнуешь. Ты же ревнуешь, правда, Элис?

На глаза ей навернулись слезы.

— Я леди, мне не пристало ревновать тебя к твоим любовницам.

Произнеся эти слова, Элис ощутила смятение. Она не могла понять собственных чувств.

Взгляд Алексея сделался пронизывающим.

— Уильям мой друг. Я обязан ему жизнью. Поэтому прошу тебя перестать флиртовать с ним и оставить его в покое. Ничего хорошего из ваших отношений не выйдет.

Элис всецело доверяла Алексею и совсем было собралась согласиться с ним, но тут в голову ей пришел закономерный вопрос: а оставит ли он Луизу, если она попросит его об этом? Ответ был ей и без того известен.

— Мы просто собираемся покататься в коляске, Алекси! Едва ли Монтгомери можно считать моим поклонником. И кто теперь ревнует?

Алексей покраснел:

— Играя его чувствами, ты совершаешь большую ошибку, Элис. Поверь мне, я разбираюсь в этом вопросе гораздо лучше тебя.

— Я просто стараюсь вести себя приветливо. Этот человек — твой гость, а вчера он был и нашим гостем тоже. Не понимаю, к чему ты стремишься все усложнить?

Алексей приблизился к Элис. На лице его застыло решительное выражение, но широкие шаги были неторопливы. Элис напряглась. Молодой человек остановился перед ней и, к ее удивлению, провел кончиками пальцев по ее щеке.

— А что ты станешь делать, если он захочет всерьез ухаживать за тобой?

Такое просто невозможно было предположить.

— Если он захочет ухаживать за мной? — Теперь Алексей заправлял ей за ухо выбившуюся прядь волос, отчего пульс ее становился чаще. — Я не знаю… Но выбор все равно за мной!

Алексей резко опустил руку и произнес ровным голосом:

— Я не доверяю Монтгомери.

Элис очень хотелось, чтобы он продолжал касаться ее лица — или плеча, или руки, или любой другой части тела. Тело ее пылало огнем. Она в смущении отступила. Она же знает Алексея всю жизнь — и не имеет значения, насколько он красив и отважен, он же ее друг!

— Это абсурд! Что он может сделать? Да, он всего лишь рулевой, но в душе настоящий джентльмен.

— Никакой он не джентльмен, Элис. И мне это давно известно. Предупреждаю тебя: завоевывая женщину, Монтгомери забывает о жалости.

— Зачем ты мне это говоришь? — раздраженно вскричала она.

— Я пытаюсь защитить тебя, — просто ответил Алексей.

Элис вздрогнула. Впервые за долгие годы она вспомнила об обещании, данном им ей в Ирландии, когда они были детьми.

— Я польщена и благодарна тебе, Алекси, но в защите твоей не нуждаюсь.

Взгляды их встретились. Казалось, время остановилось, уступив место вечности. Наконец, молодой человек нарушил молчание:

— Монтгомери настолько ослеплен твоей красотой, что забывает о здравом смысле.

— Глупости, — запротестовала она.

— Не задумывалась ли ты о том, что любой мужчина, пробудь он в твоем обществе хоть мгновение, забудет о правилах хорошего тона? — очень тихо поинтересовался Алексей.

— Нет, — прошептала девушка, — я не думала об этом.

— Лгунья, — тут же обвинил он, глядя ей прямо в глаза.

Содрогнувшись всем телом, Элис коснулась его руки. Глаза его расширились от удивления, когда она провела ладонью по его мощным бицепсам. Элис же чувствовала себя так, будто кожа ее пылает огнем. Ей было очень трудно размышлять трезво. Она в действительности не понимала, что делает, но это казалось ей совершенно правильным, даже несмотря на то, что сердце ее грозило в любую минуту выпрыгнуть из груди.

К ее разочарованию, Алексей отпрянул от нее. Щеки его раскраснелись, голубые глаза блестели. Он окинул ее шокирующе откровенным взглядом, но тут же отвернулся.

Элис же попятилась, обхватив себя руками. Тело ее испытывало небывалое томление, и у девушки больше не оставалось сомнений касательно того, что же с ней происходит. Она желала Алексея, желала, как никогда и никого прежде.

— Ты могла бы влюбиться в него? — резким тоном произнес он. — В мужчину без титула, повелителя морей? В простого отважного моряка, стремящегося к своей цели? — Он прочистил горло и медленно повернулся к девушке. — Нам обоим известно, что Девлин сделает все, что ты пожелаешь. Если бы ты захотела выйти замуж за рулевого — он одобрил бы твое решение, в случае если это будет брак по любви.

О чем это он толкует? — не понимала Элис.

— Ты говоришь о мистере Монтгомери?

Он кивнул:

— О ком же еще? Кто еще прибыл в твой дом сегодня на встречу с тобой?

Комната вдруг закрутилась перед ее глазами. Никогда еще Элис не чувствовала себя настолько лишенной душевного спокойствия.

— Этот мужчина нравится мне, но я не влюблена в него и сомневаюсь, что полюблю в будущем.

Почему они обсуждают какого-то рулевого? Почему Алексей просто не заключит ее в свои объятия? Неужели он не испытывает в этом такой же сильной потребности, что и она сама?

Взгляд его оставался тяжелым и твердым. Прошло много времени, прежде чем он снова заговорил:

— Тогда, возможно, тебе следует столь же откровенно сообщить ему об этом, вот как мне сейчас. — Молодой человек развернулся, чтобы уйти, и бросил через плечо: — Вместо того чтобы с радостью вводить его в заблуждение.

Элис поспешила вслед за ним:

— Мы едем кататься в коляске! И я никого не ввожу в заблуждение!

— Мне кажется, Монтгомери увлечен тобой, и тебе отлично об этом известно. Возможно, он даже обдумывает вероятность официального ухаживания за тобой, Элис. А ты намеренно обманываешь его.

— Ничего подобного. С тех пор как ты вернулся, только и делаешь, что стараешься меня очернить!