Позволь ей уйти - Юлия Монакова

Пашка скакал с гаража на гараж как олень, Милка не отставала, ничуть не уступая ему в бесстрашии и безрассудстве, и всё-таки он подстраховывал её, готовый всякий раз поймать, удержать и не дать свалиться.

— Кажется, оторвались, — выдохнул он наконец, в бессилии валясь на крышу очередного гаража и пытаясь отдышаться. Милка с шумом рухнула рядом, жадно глотая ртом воздух.

Несколько минут они просто лежали, таращась в ясное голубое небо и пытаясь восстановить дыхание. Почему-то обоим было жутко весело, словно с ними произошло забавное приключение, хотя они отдавали себе отчёт в том, что без последствий это происшествие явно не обойдётся. Преследователи могут лично заявиться в детдом и потребовать аудиенции у директрисы, а уж Татьяне Васильевне не составит особого труда разузнать, кто из ребят регулярно удирает во время тихого часа на рынок и кто именно был пойман там сегодня…

— Молодой человек, — раздался вдруг громкий и требовательный голос чуть поодаль. Пашка с Милкой синхронно вздрогнули. Неужели их всё-таки спалили?.. Перекатившись на живот, мальчишка осторожно свесил голову вниз и увидел, что по импровизированной пешеходной тропинке между гаражами в их сторону движется какая-то женщина.

Идёт и смотрит прямо на него!..

У Пашки не получилось вспомнить, видел ли он это лицо в рыночной толпе во время инцидента с украденным браслетом. Кажется, нет… а впрочем, там было так много зевак, что он мог просто не заметить.

Женщина оказалась не слишком молодой, хотя с позиции Пашкиных десяти лет все взрослые старше тридцати автоматически попадали в возрастную категорию “старичьё”. Однако седые волосы, уложенные в строгий старомодный пучок, свидетельствовали о том, что незнакомка всё-таки была ближе к “бабушке”, чем к “тёте”. Впрочем, когда та приблизилась, Пашка заметил аккуратный лёгкий макияж — чёрт их знает, этих старух, разве среди них принято краситься?.. К тому же сбивала с толку практически идеальная осанка — прямая спина, расправленные плечи, гордо вскинутый подбородок (кстати, ни разу не двойной, а очень даже изящный).

— Вы, вы, молодой человек, — кивнула она, отвечая на молчаливое недоумение, написанное на Пашкином лице. — Немедленно слезайте оттуда — да осторожнее, не убейтесь и не переломайте ноги. Мне нужно с вами поговорить.

Пашка переглянулся с Милой, словно советуясь.

— Не пытайтесь сбежать, — предостерегающе произнесла женщина, разгадав его намерения и строго нахмурившись. — Я вас всё равно всюду разыщу, так и знайте.

— Подожди меня здесь на всякий случай, — тихо сказал он Милке, но она вцепилась в его руку:

— Я с тобой!

Они медленно сползли с крыши на козырёк гаража, повисели немного, болтая ногами и ухватившись за край козырька пальцами, а затем синхронно спрыгнули на землю.

— Меня зовут Ксения Андреевна Хрусталёва, — представилась женщина с таким достоинством, словно была английской королевой. — А вас?

— Пашка, — буркнул тот, смущаясь и удивляясь этому непривычному обращению на “вы”.

— Ну-у, “Пашка”… — поморщилась она и наставительно поправила:

— Павел. Фамилия-то у вас есть?

— Калинин.

— У кого вы занимаетесь, Павел Калинин?

— В смысле? — не понял он.

— Кто ваш балетмейстер?

— Мой — кто?!

— Только не прикидывайтесь, что впервые слышите это слово. Хотя… если вы обучаетесь в школе Усольцевой с её новомодными веяниями, — Ксения Андреевна брезгливо поджала губы, — то я не удивлена, что вы не владеете даже самой элементарной терминологией.

Пашка молча хлопал глазами, совершенно не врубаясь в то, что она ему говорит.

— Вы занимаетесь в школе современного балета “Модерн”? — спросила она, с видимым отвращением выговаривая это название.

— Да нигде я не занимаюсь, чего вы прицепились! — психанул Пашка. Он осмелел, поняв, что женщина ничего не знает о краже на рынке, а значит, с ней можно было не церемониться. Да и вообще она, похоже, была с большой придурью…

— Невозможно. Не может быть, чтобы нигде, — покачала головой эта упрямица. — У вас же совершенно балетная выправка.

— А вам-то откуда знать? — хмыкнул Пашка.

— Я наблюдала за вами издали и видела, как вы скакали по крышам. У вас большой прыжок, очень высокий, и замечательная растяжка… практически гранд жете ан аван!* Выворотность, кстати, тоже налицо, — она уставилась на его колени. — И великолепный подъём стопы. Ах, самое главное чуть не забыла — идеальная для балета внешность! На сцене вы будете смотреться просто фантастически!

— Да чего вы от меня хотите-то? — вконец растерялся мальчишка. Его смущали напор незнакомки и те непонятные термины, которыми она разбрасывалась направо и налево. Как она там сказала?.. “Гранжетэ”?..

— Как чего? Чтобы вы записались ко мне в балетный кружок, конечно же.

— Балетный?.. — он обидно захохотал, на мгновение вообразив себя в танцевальном классе среди девчонок в белоснежных пачках.

— Разве я сказала что-то забавное?

— Простите… — Пашка поспешно свернул улыбку. — Так получается, что вы балерина?

— Бывшая балерина, мой юный друг. Я давным-давно вышла на пенсию и сейчас занимаюсь исключительно преподавательской деятельностью. Но… некогда я была солисткой Михайловского театра, если вам это хоть о чём-нибудь говорит.

Пашке ни о чём не говорило.

— Может быть, вы дадите мне телефон кого-нибудь из ваших родителей? Я хотела бы серьёзно поговорить с ними о вас, о ваших возможностях и перспективах.

Пашка насупился.

— Родителей нет. Я в детдоме живу.

На миг Ксения Андреевна растерялась, но быстро справилась с собой.

— Ладно, чего без толку языком молоть… Давайте-ка я тогда запишу номер своего телефона и адрес. Занятия проходят трижды в неделю во Дворце культуры котлостроителей. Придёте, сами всё посмотрите, чем чёрт не шутит — может, и заинтересуетесь, — Ксения Андреевна достала из сумки записную книжку и карандаш, вырвала страничку и, приложив её к стене гаража, быстро нацарапала там все координаты.

— Пашка, а прикинь, понравится тебе — и правда станешь балериной! — трясясь от смеха, подала голос Мила, до сей поры хранившая молчание.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ничего смешного здесь нет, дорогуша, — Хрусталёва осуждающе покачала головой. — Во-первых, мужчины в балете называются “танцовщиками”. А во-вторых… У него дар, у меня на это глаз намётан. С его данными будет просто преступлением зарывать свой талант в землю. Я не шучу, — повернувшись к Пашке, горячо докончила она, — опыт позволяет мне смело пророчить вам не просто большое — а великое будущее, Павел Калинин!