Путешествие Гектора, или Поиски счастья - Франсуа Лелор

Гектор понял, что у Исидора есть и другая работа, кроме барменской, и что эта работа доставляет ему настоящее удовольствие. А что это за работа такая во втором офисе? Исидор начал смеяться и уже хотел все объяснить Гектору, когда вернулся Эдуардо с рецептом жены.

Гектор изучил его и нашел неудачным. Тамошний психиатр выписал одновременно три типа психиатрических лекарств, но все в неправильной дозировке, и, значит, они не могли по-настоящему помочь жене Эдуардо. Он задал тому еще несколько вопросов, чтобы узнать, какого рода грусть испытывает его супруга, и сразу понял, которое из лекарств окажется для нее самым полезным. Он вспомнил еще одного хорошего психиатра из страны Эдуардо, с которым познакомился на конгрессе. Эдуардо его не знал, и ничего удивительного, потому что знакомец Гектора работал в больнице и носил сандалии с носками, тогда как люди, подобные Эдуардо, обычно лучше знают врачей в таких же ботинках, как у них самих. Гектор сообщил Эдуардо его фамилию и название лекарства, которое нужно попробовать еще до визита к врачу. Эдуардо все записал красивой авторучкой, целиком позолоченной (даже казалось, что она вся сделана из чистого золота).

Тут пришел Жан-Мишель. Когда он увидел Гектора в компании с Эдуардо, на его лице появилось странное выражение. Гектор хотел представить Жан-Мишеля Эдуардо, но Жан-Мишель как будто торопился и быстро увел Гектора, пока Эдуардо рассыпался в благодарностях.

В машине Жан-Мишель спросил Гектора, знает ли он, с кем разговаривал.

Гектор ответил, да, более-менее. На что Жан-Мишель воскликнул:

— Именно такие, как он, топят эту страну в дерьме!

Марсель молчал, но было ясно, что он с этим согласен.

Гектор ничего не ответил, потому что был занят — записывал в своем блокноте:

урок 9. Счастье — это когда твоя семья ни в чем не нуждается.

урок 10. Счастье — это заниматься тем, что любишь.

Он рассказал Жан-Мишелю, что бармену из гостиницы нравится работать во втором офисе. Это заявление насмешило Жан-Мишеля и Марселя, и последний сообщил Гектору, что в здешних местах «вторым офисом» называют подружку мужчины, у которого есть законная жена!

Услышав это, Гектор сразу же подумал об Инь Ли и Кларе, после чего надолго замолчал.

По пыльной улице шло множество чернокожих женщин и мужчин и босых детей, а когда машина остановилась в пробке, дети подошли к ней и начали попрошайничать. Даже через тонированное стекло они разглядели Гектора, и протягивали к нему ручки, и улыбались во все свои тридцать два белоснежных зуба.

— Даже не пытайся опустить стекла, — сказал Жан-Мишель, — я их заблокировал.

— Но почему они делают знаки именно мне? — спросил Гектор, глядя на очаровательную малышку, которая тянула к нему розовые ладошки.

— Догадались, что ты здесь новенький. Нас они уже знают.

Город был не в лучшем состоянии. Гектор видел совершенно развалившиеся дома, частично подремонтированные досками или листами толя, или виллы, которые раньше, наверное, были очень красивыми, но сейчас как будто заплесневели. На тротуаре чем-то торговали черные мужчины и женщины, но вещи вроде тех, что они продавали, в стране Гектора просто выбрасывают или сваливают на чердак. Правда, в одном месте можно было купить симпатичные разноцветные овощи. Гектор где-то слышал, будто негры всегда смеются, но здесь он увидел, что это вовсе не так. Да, дети улыбались, однако на лицах взрослых не было и тени улыбки.

Они по-прежнему стояли в пробке, и Гектор никак не мог понять, почему в такой бедной стране столько автомобилей.

— Машин не так уж много, но поскольку дорог почти нет, они очень быстро оказываются перегруженными. К тому же в городе единственный светофор!

Наконец им удалось выбраться из пробки, и вскоре машина быстро помчалась вперед. Дорога тоже была довольно запущенной, в самом центре валялись крупные камни, часто попадались огромные, размером с ванну, ямы, которые никто даже не пытался заделать. Но Жан-Мишель ко всему этому привык. И очень хорошо, потому что время от времени навстречу на бешеной скорости пролетали грузовики, облепленные людьми, которые цеплялись за борта и даже за крышу. Гектор подумал, что местные жители улыбаются не часто, но зато ничего не боятся, ведь если бы такой грузовик попал в аварию, им бы плохо пришлось. Гектор заметил, что многие грузовики раскрашены в разные цвета и на них крупными буквами написано: «Господь Бог нас хранит» и «Да здравствует Иисус, который нас всегда любит». Он понял, что здешние жители по-прежнему доверяют Богу, гораздо больше, чем в Гекторовой стране, потому что у него на родине люди скорее рассчитывают на защиту социальных служб.

Он задумался, не является ли вера в Бога одним из рецептов счастья. Но нет, из этого урок не извлечь, потому что человек не выбирает, верить ему в Бога или не верить.

Пейзаж был ничем не лучше того, что он видел возле аэропорта: большие, обожженные солнцем холмы и деревья, неспособные дать настоящую тень.

Гектор поинтересовался, почему в этой стране так мало деревьев.

На этот раз объяснение предложил Марсель. Причина — в эмбарго. Долгие годы этой страной руководили довольно плохие люди, но однажды их сменили совсем скверные, и это переполнило чашу терпения стран вроде Гекторовой. Тогда президенты и министры этих стран собрались вместе и проголосовали за эмбарго, чтобы вынудить плохих людей уйти в отставку. Эмбарго — это когда стране запрещают продавать другим государствам или покупать у них разные вещи, чтобы такая страна стала еще беднее, а ее жители разозлились и вынудили руководителей стать лучше или уйти в отставку. Проблема в том, что эмбарго никогда не срабатывает, поскольку руководителям таких стран обычно наплевать на то, что их обитатели, и даже младенцы, умирают с голоду, а те, кто голосовал за эмбарго, живут там, где принято беспокоиться о людях, тем более о младенцах. И они ничего не понимают, а эмбарго все продолжается, младенцы худеют, а их мамы становятся совсем грустными.

И деревьям плохо, потому что, раз страна больше не может покупать нефть или газ, тоже из-за эмбарго, жителям городов приходится рубить лес, чтобы разжечь огонь в кухне. В результате деревья исчезают. И сразу же дожди начинают вымывать почву, земля уходит, остаются лишь большие каменистые холмы, а от камней мало проку, если, конечно, вы не собираете их коллекцию.

— А теперь, — сказал Марсель, — ООН намеревается финансировать программу восстановления леса, но вы когда-нибудь видели, чтобы на камнях росли деревья?

Марсель казался озабоченным, когда излагал все это. Чувствовалось, что он в обиде на ООН (политиков, которые приняли решение об эмбарго), несмотря на то что скверные люди, руководившие страной, в конце концов все же ушли. Но если плохих больше нет, почему тогда дела не идут лучше? Марсель объяснил, что местные жители выбрали в президенты одного славного господина, который всегда был против скверных людей, правивших раньше. Но стоило ему занять в свою очередь место руководителя, как он почти перестал отличаться от своих предшественников.