Кросс на 700 километров - Инна Тронина

Кончив обсуждать с вахтёршей Зинаидой всевозможные способы уничтожения кротов в огороде, Полина Фёдоровна остановилась на отлове с помощью специальных приспособлений. Она всю жизнь мечтала о кротовой шубе, и вот недавно нашла скорняка. Теперь предполагалось раздобыть двести пятьдесят кротовых шкурок. Алису такие разговоры всегда приводили в ужас, и она недолюбливала завхоза.

— Выпороть его хорошенько надо было, да на денёк в чулан запереть! Как нас отцы-матери воспитывали, так и теперь надо. Дети-то другими не стали, только силу уважают и ремня боятся. Раньше-то вот ещё октябрята-пионеры были. Раскатали бы по той линии, как следует — и порядок! Вся дурь из головы в момент бы вылетела! А теперь никакого авторитета. Зализали своих паршивцев, йогуртами закормили, бананами и зефиром! Тьфу!

Полина Фёдоровна кипятилась главным образом потому, что пять дней назад не доглядела за верёвкой и едва не лишилась места в лагере, которым очень дорожила.

— Всю неделю только и разговоров, что об этом Денисе! Как барин в изоляторе живёт, целыми днями телик гоняет. Вот мы, помню, сразу после войны ездили в лагерь, — продолжала Полина Фёдоровна, плотнее запахивая синий халат вокруг необъятного торса. — Майка, трусы и панамка, почти всё время босиком. Разве так одевались, как нынче? Самое святое — пионерский галстук! Кормили так, что каждую ночь «Марш голодающих» на зубариках щелкали. Для нас поход в столовую самым большим счастьем был, а эти то суп не жрут, то масло! И всё времена тяжёлые! Мы только маршировали и песни про Сталина пели. А этим — и экскурсии, и игры всякие, и дискотеки. Цыплята жареные в передачах, апельсины, даже лапша «Доширак»!

— Полина Фёдоровна, время не остановить, — мягко заметила Алиса.

— Не остановить, как же! — Завхоз упёрлась кулаками в бока, и на руках её вздулись жилы. — Вот, вижу, грызёт тебя дума горькая… Йогурт им не персиковый подавай, а смородиновый, видите ли! Мы только и знали, что бабушкину простоквашу, в которой мухи плавали. Вынимаешь муху и ешь, не пропадать же добру! Я в лагере триста мух за один день поймала однажды. И до сих пор могу — с закрытыми глазами, наощупь. В баню нас водили не с гелями-шампунями, а с крохотным кубиком хозяйственного мыла. И два ковшика горячей воды — один на голову, второй на тело. Немудрено, что девчонки все вшивые вернулись. — Полина Фёдоровна фыркнула, сверкнув золотыми зубами. — Ну, чего стоишь? Иди, строй отряд на кормёжку. Денису в изолятор отнесу, как всегда. Гляжу на него, руки чешутся, а шлёпнуть нельзя. Распустили клопов своих!

Полина Фёдоровна ещё раз сплюнула в пыльную траву у крылечка, шмыгнула носом и широкими шагами направилась к пищеблоку. А Алиса вдруг вспомнила, что уже два дня не звонила домой, а сейчас и вовсе про это позабыла. Ей предстояло накормить свой отряд, пообедать самой и угомонить малышей на тихий час.

Пока они будут спать, вожатая должна нарисовать карикатуру на девочек, которые боятся лягушек, и отнести её редактору стенгазеты. Радовало только то, что теперь она в своих заботах о Денисе не одинока — к делу перевоспитания подключились самые авторитетные в лагере личности. И это вселяло некоторую надежду…

* * *

— Ну, Алисочка, ну, миленькая, поймай бабочку, а то я её боюсь! — визжала, накрывшись с головой одеялом, самая маленькая и робкая в отряде Лерочка Логинова. — Вдруг она кровь ночью будет пить?

— Что ты ерунду говоришь? Ночная бабочка залетела на свет, вот и всё. Сейчас я её поймаю.

Алиса, которой только что пришлось рассказывать мальчикам традиционный вечерний анекдот, запыхавшаяся и возбуждённая, вбежала в палату.

— Ни какую кровь она не пьёт. Насмотрелись страшилок по видику, теперь заснуть не можете!

Алиса схватила табуретку, вскочила на неё и принялась ловить шуршащую крылышками по стеклу серую большую бабочку-совку.

— А правда её называют «мёртвая голова»? — спросила, усевшись в постели, полненькая Соня Голубцова. — Мне дедушка говорил в прошлом году на даче…

— Возможно, кто-то её так и называет. Но ничего страшного бабочка совершить не может. Комары у вас кровь пьют — вы почему-то не орёте… Вот, всё, поймала! И выпустила в форточку, видите? Улетела. Ей тоже тут у вас не нравится.

— А ты колыбельную нам споёшь? — поинтересовалась Катя Колпакова, сворачиваясь калачиком под одеялом.

Вчера было воскресенье, родительский день. Детишек помыли, подстригли, причесали, привезли им новые ночнушки и пижамки. Поменяли и бельё на кроватях, и потому палата выглядела празднично, нарядно.

— Обязательно спою! Только к ребятам ещё разок сбегаю. — Алиса вдруг вспомнила, что не видела в палате Дениса.

Он вернулся в отряд, где, как и обещали Чаркин с Вованом, ему никто не напоминал о случае в лесу. Вроде бы, Денис два раза побывал у Чаркина. Возвращался довольный, пожёвывая резинку. Но почему же сегодня, после отбоя, его нет в палате?

— А чего ты всё к мальчишкам да к мальчишкам? Они нам в волосы репьёвые шарики пихают! — надула губки отрядная прима Эвелина Белан.

Она обладала и впрямь роскошной шевелюрой, которую с трудом брала огромная массажная щётка.

— Я им сто раз про это говорила! — отмахнулась Алиса. — Может, вы сами организуетесь и дадите отпор?

— Да-а, организуйтесь! — обиделась Лина. — А потом к Марконе вызовут! Я один раз Белобородову шарик в трусы засунула на пляже, так он…

За дверью раздался топот, и в палату без стука ворвалась ватага мальчишек. Девчонки сразу, как по команде, завизжали.

— Алиса, Денис опять пропал! Его в палате нету! — сообщил Даня Бурый.

Они с Васей, получив внушение от физрука, как будто забыли про дразнилки, и теперь готовы были сдувать со своего товарища пылинки.

— Думали, он придёт, а его до сих пор не видно!

— Когда вы его встречали в последний раз? — Алиса соскочила со стула и схватила перепуганного Даньку за плечо.

— На ужине.

Бурый мелко дрожал. Все ребята из «Чебурашки» получили негласный приказ следить за Денисом и ни в коем случае не оставлять его одного.

— Он потом к Вовану пошёл, мы и отстали…

— Но дискотеки сегодня нет. Вован говорил, что в Выборг уезжает за кассетами!

Алиса вытолкала мальчиков из девичьей палаты и сама вышла следом. Беда пришла неожиданно, и потому ударила больно, жестоко.

— А колыбельную?! — хором закричали девчонки.

— Потом! Всё потом…

Алиса понимала, что должна спешить, принимать какие-то меры. Но какие именно? До планёрки чуть меньше часа. Неужели опять будут говорить об их отряде? От Людмилы Оленниковой никаких вестей. У бабушки тоже совесть не проснулась. Алиса немного расслабилась, понадеявшись на Чаркина с Вованом. Но, выходит, зря.

Не может физрук держать у себя восьмилетку после отбоя! В любом случае Денису полагается быть в постели. Неужели опять сбежал, и на сей раз ночью?.. Надеется, что его в темноте не заметят? А вдруг ребёнок действительно психически нездоров? Если он опять смылся, Алиса первая будет настаивать на медицинском освидетельствовании. Лишь бы найти его, задержать!