Долгий уик-энд - Вероника Генри

Клэр задумчиво взглянула на помощницу.

– Я стараюсь не вспоминать. Слишком тяжело, даже сейчас.

Анжелика подалась вперед.

– Расскажи. Я не собираюсь тебя судить. Ей-богу, я могу поведать о себе такое, что у тебя волосы дыбом встанут.

Клэр наклонила бутылку над опустевшим стаканом. Долила вина еще на палец.

– Господи… Такими темпами я скоро буду самой пьяной хозяйкой гостиницы в мире.

– Ничего страшного. Ерунда. Есть еще я. Я справлюсь.

Добрых десять секунд стояла тишина. Слышалось лишь тиканье часов на стене да пронзительные крики чаек.

– Я не ожидала, что влюблюсь, – начала Клэр. – Причем влюблюсь не только в Ника. Во всю его семью. В его жизнь. Его дом. Во все. Во всех Барнсов…

Впервые Клэр увидела братьев Барнс, когда ждала поезд.

Родители подвезли ее на станцию и укатили в коричневом «Ровере» в свой научно-исследовательский центр ядерного оружия в Олдермастоне. Клэр толком не знала, чем они там занимаются. Работа их была секретной; впрочем, даже то, что мистер и миссис Марло обсуждали при дочери, она не могла бы разболтать при всем желании, потому как ничего в этом не понимала. В науку, по стопам родителей, Клэр не пошла. Она изучала литературу, искусство и экономику в колледже Рединга и, хотя мама и папа никогда не говорили такого вслух, чувствовала – они не особенно ею гордятся.

Итак, Клэр ждала поезд, который должен был отвезти ее в колледж. Трое молодых людей появились на другой стороне железнодорожного полотна как раз в тот момент, когда шлагбаум на переезде опустился и замигали предупреждающие огни. Юноши заговорщицки переглянулись и рванули прямиком через рельсы. Идиоты! Они галопом перебежали пути, пихаясь и хохоча, и запрыгнули на платформу перед самым носом скорого поезда на Лондон, который, не останавливаясь, пронесся мимо. Клэр успела заметить спутанные взъерошенные волосы, джинсы и идеальные зубы.

Сердце в груди бешено колотилось. Клэр выставила перед собой портфель, точно щит, и решительно зашагала к ним.

– Вы соображаете, что творите?! – возмутилась она.

Все трое обернулись; выражение лиц вежливое, но озадаченное.

– Вам, конечно, весело и прикольно, только вдруг бы вы не успели? Представляете, что было бы с машинистом? – Голос ее зазвенел от негодования.

– Да ладно, слушай, мы бегаем через эти рельсы еще с тех пор, как были вот такими… – Самый высокий показал рукой рост маленького ребенка.

– Какая разница! Вы когда-нибудь видели человека, сбитого поездом? – Троица переглянулась и помотала головами. – А я видела, – соврала Клэр. Надо же как-то достучаться до самоуверенных балбесов. – Зрелище малоприятное.

– Да все так делают, – произнес один из парней.

Глаза Клэр почему-то защипало от слез.

– Вы – круглые идиоты, – сообщила она. – Не привыкли думать о других. Вам главное, чтобы было весело. Если вас задавят – так вам и надо!

Она махнула рукой и зашагала обратно. Сзади донеслось шушуканье, возня, смешки. Потом на плечо ей легла чья-то рука, и Клэр в ярости обернулась.

– Нечего издеваться!

– Я и не собирался. Ты права. Наша мама, если бы узнала, жутко бы рассердилась. Не бегать через рельсы – одно из ее правил. Точнее, запретов.

Судя по всему, этот брат – средний. Года на два старше самой Клэр. Уже не маленький, должен бы дружить с головой. Одет в вылинявшие джинсы, полосатую рубашку под свободным джемпером и кеды. Волосы светло-русые, длинная челка падает на весело блестящие глаза. Карие глаза с длинными ресницами. Вдумчивые глаза, решила Клэр и почувствовала, что вся злость куда-то пропала.

Подошел небольшой местный поезд, очень скромный по сравнению с недавно промчавшимся курьерским. Молодой человек придержал девушку за локоть.

– Садись с нами, – попросил он. – Дай нам шанс реабилитироваться и доказать, что мы не придурки. Мы хорошие.

Меньше всего Клэр хотелось путешествовать вместе с этой троицей. Она собиралась устроиться от них как можно дальше, послушать музыку, обдумать курсовой проект. Но им было совершенно невозможно противиться. Они дружно затащили ее в вагон, усадили у окна. Зачинщика звали Ник. Он действительно оказался средним из братьев, ему было девятнадцать. Старшему, Феликсу, был двадцать один год. Младшего, семнадцатилетнего Недоросля, заканчивающего школу, окрестили так из-за роста – малютка вымахал уже под метр девяносто. На Клэр обрушился шквал вопросов. Когда она переехала в Мимсбери? И почему? Чем здесь занимается? С кем знакома?

Она рассмеялась.

– Вы кто? Испанская инквизиция?

– Инквизиция Мимсбери. Нам надо знать все.

– Хорошо. Мы с родителями переехали сюда три недели назад. Они работают в Олдермастоне. Я учусь в колледже, в этом году оканчиваю. Еще ни с кем не познакомилась – хотя уже устроилась работать в «Герб Мимсбери» официанткой.

Троица переглянулась.

– Знаешь, – сказал Ник, – а приходи-ка к нам в субботу на вечеринку. Ее, собственно, родители устраивают, но нам разрешили пригласить друзей.

– Вечеринка? – Душа Клэр ушла в пятки.

В голове тут же нарисовалась зловещая картина, от которой свело живот: облаченные в платья из тафты девушки с длинными блестящими волосами; мужчины в смокингах.

– Да не пугайся ты так, – засмеялся Ник. – Ничего помпезного не будет. Форма одежды свободная, приходи, в чем хочешь. Мы живем на вилле «Мельница».

Он произнес название так, словно Клэр сразу должна понять, о каком именно доме идет речь.

– Я еще не знаю своих планов на субботу. Может, придется работать.

– Тогда приходи после работы. – Эти ребята слова «нет» не понимали. – Часов до одиннадцати обычно все только раскачиваются, так что ничего особенного не пропустишь.

Клэр решила, что проще согласиться, чем продолжать отнекиваться. Они наверняка забудут о приглашении, стоит ей скрыться из виду.

– Спасибо. Буду рада.

Идти она, естественно, не собиралась. Хотя братья Барнс оказались ребятами приятными, Клэр решила, что не впишется в их круг. У нее с ними нет ничего общего.

В Ньюбери Барнсы сошли, предварительно крепко обняв ее на прощание. Она смотрела, как они бредут по платформе, и неожиданно ощутила под ложечкой приятное тепло. Ник повернул голову, посмотрел на Клэр и помахал ей рукой. Тепло усилилось, разрослось, ласково окутало сердце.

– До субботы! – крикнул Ник.

Он совсем ей не подходит. Привилегированный аристократ, образованный, богатый, обаятельный…

Добрый, забавный, глубокий.

Сексуальный.

Клэр смутилась, почувствовав, как теплая волна перемещается в низ живота.