Жизнь и смерть Бобби Z - Дон Уинслоу

Джонсон курил и, как видно, не особенно следил за дорогой. Он предложил Тиму сигарету; сейчас она была бы как нельзя более кстати, однако Тим бросил курить, пока сидел в одиночке, и теперь постарался удержаться от искушения.

Кажется, единственное, что беспокоило Джонсона, – это его часы. Он все время на них поглядывал и хмурился. Через час он сказал:

– Мы должны обогнать рассвет.

Это, черт дери, прозвучало как цитата из ковбойского фильма – Тим негромко хмыкнул.

И тогда Джонсон начал рассказывать:

– Как-то раз один грузовик вез по этой пустыне полный кузов беглецов. Это был переделанный мебельный фургон, со здешними дорогами ему было не справиться. Восход застал их черт знает где, они так никуда и не приехали, а у иммиграционной службы есть вертолеты. И знаешь, что сделали эти койоты?

– Нет.

– Заперли грузовик и удрали, – ответил Джонсон. – Беглецы не смогли выбраться, солнце весь день било в железную крышу, и они там заживо изжарились.

Тим вспомнил слова Брайана: единственное, что постоянно производит Мексика, – это все новые и новые мексиканцы.

– Так что я бы не прочь вернуться еще затемно, – заключил Джонсон.

По рации он приказал водителю переднего грузовика немного замедлить ход, а остальным – не отрываться. Они все кружили по этим долбаным петлям, колеса пробуксовывали на гравии, и тут вдруг на Джонсона напала охота поболтать.

– Одно из самых глухих мест на свете, – объявил он. – Анса-Боррего. Дорога ведет прямо к границе. Мечта растлера, похитителя скота. С тех пор как эти парни из правительства заткнули все дыры в Сан-Диего, работа ушла на восток, сюда, к нам, вот и все. Для нас это в самый раз. Койоты переправляют беглецов через границу, выпускают их в пустыне, беглецы насмерть перепуганы, и мы их подбираем и снова отправляем в стойло. С ними даже полегче, чем со скотиной, потому что скотина не всегда хочет идти, соображаешь?

Кавалькада спустилась по склону и свернула с дороги, двигаясь по слежавшемуся песку пустыни к руслу реки, по дну которого до сих пор еще сочилась вода. С час они тащились вверх по этому ручью и потом скатились с него обратно на плоскую равнину. Еще несколько минут колесили по старой шахтерской дороге – и вот наконец въехали в ворота форта. Небеса продолжали оставаться безопасно-черными – рассвет им удалось обогнать.

Бредя вразвалочку, явился Брайан в белом балахоне.

Чтобы осмотреть свое имущество, подумал Тим.

Водители открыли грузовики и погнали нелегалов к защитного цвета прямоугольникам в дальнем конце поместья. Джонсон выскочил наружу и сделал Тиму знак следовать за ним.

Теперь Тим понял, что это никакие не теннисные корты, а крыши подземных бараков. Он вошел в один из них и увидел тесные ряды двухъярусных коек, стоящих на бетонном полу. В задней комнате – несколько отхожих мест с выгребными ямами и пара душей. Вода, пахнущая серой, сочилась из протекающего крана в бетонной стене.

Все здесь провоняло застарелым по́том и дезинфекцией. Через подземный бункер прошло слишком много народу, черт дери, а вентиляция тут – как на подводной лодке, она не справляется, подумал Тим.

А теперь они набивали очередную порцию.

Набьем их внутрь, спрячем под землей! Если существует запах несчастья, то Тим почуял его в этой кротовой норе. Он смотрел в глаза этим беднягам и думал: если можно увидеть страх – я его вижу.

Добро пожаловать в отель «Калифорния»!

– Это еще не значит, что они пробрались, – объяснил Брайан Тиму по дороге обратно, во внутреннюю крепость «Beau Geste». – Здесь мы их просто прячем, пока не подыщем, куда пристроить. У нас тут можно разместить пять сотен нелегалов, и я могу их отсюда вывезти, не переживая насчет постов. Несколько миль на север – и они готовы на все услуги в Индио, еще несколько миль – и они чистят сортиры в Палм-Спрингс. Я могу возить их грузовиками на фабрики в Сан-Диего, Лос-Анджелес, Дауни, Риверсайд…

– Ты просто чудо, Брайан.

– Послушай, а ты как думаешь, – спросил Брайан, – сможешь добыть для нас тайцев?

– А у вас что, кончаются запасы мексиканцев?

– Да все эта долбаная НАФТА,[24]– пожаловался Брайан. – При таких раскладах они того и гляди легализуют наркоту.

– Бредишь, Брайан?

– И не думаю, Бобби.

Когда он возвратился к себе в комнату, она его ждала.

Сидела на кровати с бокалом красного вина, жакет наброшен на черную шелковую ночную сорочку. Каштановые волосы распущены. Она выглядела как модель из журнала «Виктория сикрет», рекламирующая нижнее белье (в тюрьме – три пачки сигарет за номер), только лучше, к тому же куда реальнее.

Но Тима волновало не только это.

– Это мой мальчишка? – спросил он.

Если у Бобби Зета, черт бы его побрал, есть ребенок, то почему Эскобар не занес этот факт в свою папку – вместе с любимым видом спорта и предпочитаемым сортом пива?

– Его зовут Кит, – сообщила Элизабет. – Оливия думала, вам понравится.

Он решил попытать счастья.

– Она никогда мне не говорила, – буркнул он.

– Ну, для этого вы должны были оказаться поблизости, – язвительно заметила она. – Послушайте, я вас не виню. Если бы мне нравились женщины, я бы тоже с ней хотела. Она красавица.

– И долбаная неудачница, – добавил он.

– И долбаная неудачница.

– Кто знает, что ребенок мой? – поинтересовался он.

– Оливия и я, – ответила Элизабет. – Теперь и вы.

Тим подумал: ну а что, это же хорошая новость, верно?

– А почему вы мне рассказали?

– Мне показалось, что вам следует знать.

Он задумался: черт дери, просто голова кругом идет. Оглядел пристально ее тело под струящимся шелком сорочки и несколько двусмысленно произнес:

– Долго же вы собирались!

– Сегодня такой день – день сюрпризов. Вот и мне Брайан преподнес подарочек. – И, глянув в его ошарашенное лицо, Элизабет добавила: – Это я вас имею в виду.

У Тима стояло так, что джинсы грозили вот-вот лопнуть, но он надеялся, что она этого не замечает.

Однако она смотрела ему аккурат в промежность.

И вот Элизабет поднялась с постели, как давеча с шезлонга, – медленно разворачивая свои кольца, и спустила с Тима джинсы. Опустилась на колени, правой рукой легонько сжала его яйца, а левой приподняла член и обхватила его губами. Пока она ласкала его, Тим смотрел сверху вниз на ее рыжие волосы и красивое лицо и безуспешно пытался выдавить хоть слово…