Падение Дамноса - Ник Кайм

— Конечно. А в чем же еще?

Юлус покачал головой.

— Об этом можно говорить бесконечно долго, но я не уверен, что подобное поведение пристало воинам. Агемман — Первый, и именно поэтому он сидит по правую руку от лорда Калгара. Я готов безмерно восхвалять Сикария, как и любой другой во Второй роте, да и во всем ордене, но порядок преемственности определен четко и ясно. — Седовласый сержант сложил руки на груди, будто подводя черту своим словам.

— Если ты, Юлус, не в состоянии уразуметь истинное положение вещей, это не означает, что все думают так же, — открыто упрекнул товарища Праксор. — Во главе стола Калгара должны сидеть именно мы, и каждая победа Второй роты приближает нас к этому.

Подобные споры велись уже на протяжении целого столетия, и Сципион давно потерял к ним всякий интерес.

— Нет никакой борьбы, Праксор. Оставь свои фантазии при себе, — пренебрежительно бросил Вороланус, проверяя священные печати, прикрепленные к его силовому доспеху. — Ты проводишь слишком много времени в обществе сенаторов, магистратов и прочих словоблудов вместо того, чтобы быть на поле боя. Мне больше нравилось, когда ты пропадал в тренировочных залах. По крайней мере, так ты хотя бы не разучился владеть мечом.

Неожиданно Юлус засмеялся — редко когда ветеран позволял себе отреагировать на юмор. Праксор же по-прежнему оставался серьезен.

— Не все так просто, Сципион. Само будущее нашего ордена зависит от того, кому выпадет честь его творить, и все мы должны это понимать. — Манориан, слегка успокоившись, понизил тон. — Борьба идет, и это видно невооруженным взглядом.

Сципион нахмурил брови, призывая Праксора объясниться.

— А разве ты не видел Гелиоса на инструктаже? Ищейки Агеммана — он и еще четверо из Первой.

— Даже среди боевых братьев тебе мерещатся шпионы и заговорщики.

— И они не одни, — вмешался Юлус. Он указал вниз, на дальний конец палубы, где из тени появились трое хранителей ордена, мощной поступью сотрясая пол.

Десантные капсулы, предназначенные для дредноутов, по размерам значительно превосходили остальные и были спроектированы таким образом, чтобы выдерживать колоссальный вес этих боевых машин. Ультраций, Агнацион и Древний Агриппен — все они когда-то были почтенными боевыми братьями, ветеранами бесчисленных сражений, но теперь их останки и, главное, неумирающий воинский дух оказались заключены в эти массивные керамитовые саркофаги. Их механические оболочки были отделаны золотом и украшены священными реликвиями, печатями чистоты и лентами пергамента, испещренного текстами особых клятв. Каждый из них с гордостью носил эмблему Ультрамаринов и обладал внушительным арсеналом средств уничтожения.

— Агриппен ведь из Первой, не так ли? — произнес Юлус и провел рукой по щетине на подбородке, пытаясь осознать, каково это — сражаться во славу ордена в теле дредноута.

— Да, — мрачно ответил Праксор, — так и есть.

— Своими словами ты сеешь смуту в роте, брат, — предостерег его Сципион. — Это недостойно космодесантника.

Праксор обернулся к нему, голос его был тверд, а взгляд — холоден.

— Со временем тебе придется решить для себя вопрос верности. Но во Второй роте все сражаются и умирают вместе.

Сципион отвел протянутую руку брата до того, как та коснулась его плеча.

— Нет. Един весь орден. К черту политику.

— Все то, о чем я говорю, необходимо ради блага ордена! — Праксор не на шутку разозлился, но, вспомнив, где находится, понизил голос: — Только поддерживая нашего капитана, мы сможем этого достичь. Рано или поздно, но назреет политический раскол. И ты не сможешь остаться в стороне, делая безразличный вид, Сципион. Твой голос, как и голос любого другого сержанта или капитана, станет определять наше будущее.

— Тогда я надеюсь, что такой день наступит очень нескоро. Мне эти игры не интересны, — ответил Сципион более резко, чем собирался.

Энергичная оживленность Праксора сменилась маской смирения.

— Как тебе будет угодно.

Резким движением он отсалютовал братьям и удалился на поиски своего отделения. К тому времени палубу заполонили бойцы Второй роты. Можно было заметить также и десантников из других частей — отряды специального назначения, которые вызвали для борьбы с некронами. Праксор смерил недоверчивым взглядом нескольких воинов из Первой, словно оценивая исходящую от них угрозу.

— Он все еще жаждет стать капитаном, даже спустя столько времени, — произнес Юлус. — Да, в своей гордыне космодесантники мало чем отличаются от обычных людей.

— Как бы эта гордыня не затуманила его разум.

Юлус лишь кивнул. Сципион бросил мрачный взгляд вслед Праксору и заключил:

— Он просто глупец.

— Возможно.

Сципион вскинул бровь, не в силах скрыть своего удивления.

— Ты с ним согласен?

— Я всего лишь боец, брат. Политические игры меня не волнуют. Я верю, что Калгар выберет себе достойного преемника. Но я и не слепой. Агемман поглядывает ему через плечо, и Сикарию приходится всегда быть на шаг впереди Первого капитана. В любой организации не обойтись без борьбы за власть. Более того, сам факт такой борьбы — это не всегда плохо.

— Ты сейчас говоришь как Саламандры с их нудным прагматизмом и беспрекословным принятием действительности.

— Куда лучше смириться с тем, что ты не в состоянии изменить, и приспособиться к нему, нежели пытаться противиться неизбежному. Поверь, это лишь пустая трата сил и времени.

Своим выражением лица Сципион дал понять, что разговор исчерпан.

— К бою, братья! — возвестил он.

Воины отделения Воролануса уже собрались вокруг десантной капсулы и ждали своего сержанта.

— Пусть Жиллиман направит твою руку, а Император отведет вражеские удары. — Перед тем как повернуться, он с глухим звоном хлопнул латной перчаткой по наплечнику Юлуса.

Каменнолицый сержант схватил Сципиона за руку, не давая тому уйти.

— Эти пушки… — проговорил он, ослабляя хватку. — Будет непросто пробиться к ним, даже когда на твоей стороне сам лорд Тигурий.

— Нет, Юлус, это я буду на его стороне.

В суматохе подготовки к высадке Сципион не видел Мастера Либрариума, но как-то неуловимо ощущал его присутствие. Варрон Тигурий был могущественным и искусным псайкером. Идти в бой рядом с ним почиталось за великую честь, но его способности пугали Воролануса. Кто знает, какие сомнения он может узреть в беспокойном разуме Сципиона?

Слова Юлуса вернули его к реальности.

— Даже если так, все равно вы будете слишком далеко от остальных.

Наморщенный лоб Сципиона выдал его смущение. «Неужели Юлус сомневается во мне?»

— Мы уничтожим эти пилоны во что бы то ни стало, брат. — Его взгляд остановился на фигуре Антарона Хроноса, осматривавшего бронетехнику Ультрамаринов. — Можешь на это рассчитывать.