Дело о ядовитых письмах - Мэри Форрест

— Мне правда жаль ее, — грустно сказала. Лиз. — Человек, который пишет эти письма, должно быть, очень жестокий и бесчувственный. Ох, Элмо, я надеюсь, что это не Око. Ты по-прежнему веришь, что Око и анонимщик — разные люди, не так ли?

— Да, — твердо ответил я. — Я пока не могу этого доказать, но в конце концов мы узнаем всю правду. Я уверен.

Мы пришли в редакцию, где нас ждали Том, Санни и Ник. Пока Лиз рассказывала им, что случилось у миссис Дриск-Хэскелл, я вытащил конверт и изорванное письмо и аккуратно склеил кусочки.

Когда я закончил, Ник подошел посмотреть. Он достал письма к Сэму Фрину и копии посланий к миссис Флауэр и мисс Эдейр, которые он сделал.

— Мистер Ричардсон вряд ли появится в ближайшее время, — сказал он. — Почему бы нам серьезно не обсудить эту проблему?

Четверг в газете — день отдыха, так что большая задняя комната оказалась в нашем полном распоряжении.

Мы выложили письма в ряд на одном из столов и начали задумчиво бродить вокруг них, стараясь понять, о чем они могут нам рассказать.

— Ладно, кто-то ведь должен подметить очевидное, — начал Том. — Пусть это буду я — поскольку Ришель еще не пришла. Начнем. Анонимщик, очевидно, как-то связан с мисс Эдейр, миссис Флауэр, миссис Дриск-Хэскелл, с Сэмом Фрином и, возможно, с этим таинственным мистером Ричардсоном. Я имею в виду, вы же не станете посылать анонимки незнакомым людям, верно?

— Это, конечно, очень основательно, — съязвил Ник. Затем он немного подумал. — Но и по-своему интересно, — признал он, — потому что получается очень уж пестрая компания. Трудно понять, что связывает этих людей.

— Мы знаем их всех, — ухмыльнулся Том.

— Это ничего не значит, — пробормотала Санни.

— Ну, так что же мы можем заключить По этим письмам? — хмуро спросил Ник.

— Око — это человек, который в состоянии раскрывать чужие секреты, — быстро ответил Том.

— Перестань называть этого человека Оком! — вспыхнул я. — Это несправедливо. Это...

— Ладно, ладно, — вздохнул Ник. Анонимщик способен раскрывать чужие секреты, скажем так. Что еще мы можем сказать?

— Этот человек ненавидит людей, которым пишет письма, и хочет напугать их, — вставила Лиз.

— Хорошо, — пробормотал Ник, что-то записывая в своем блокноте. — Теперь мы что-то знаем. Я вам скажу кое-что еще. Анонимщик печатает на машинке. Все адреса на конвертах напечатаны на машинке.

— Знаете, а мне это напомнило вот о чем, — вдруг сказал я. — Анонимщик знает адреса всех своих жертв. Вспомните, письма Сэму Фрину и мисс Эдейр пришли к ним домой, а не в лавку и не в школу.

— Это ничего не доказывает, — возразила Санни. — Он мог легко взять адреса из телефонной книги.

— Ошибаешься, — ответил я. — Телефона миссис Дриск-Хэскелл нет в списке, так что телефонная книга исключается. Ядовитое Перо отлично знает свои жертвы.

Том пристально вгляделся в письма, и глаза его расширились.

— Послушайте, я подумал о другой зацепке. У анонимщика должна быть масса свободного времени, и он, должно быть, живет один. Вырезать и наклеить все эти слова и буквы — это очень кропотливое дело!

— Правильно! — сказал я. — Слушайте, а зачем кому-то типа Ока с этим возиться? Материалы Ока напечатаны на компьютере. Мы получаем их каждую неделю — вы сами видели. Зачем Оку столько хлопот с анонимными письмами, если оно не заботится о том, чтобы скрыть свои материалы?

— Гм, — задумчиво произнес Ник, — это интересная точка зрения. Может быть, я был не прав насчет Ока, в конце концов. Давайте подумаем, тем более что ты поднял другой интересный вопрос, Элмо. Анонимщик печатает на машинке, но он — или она? — использует ее только для адресов, 50 не для писем. Почему? Не вижу смысла.

— А я вижу, — немедленно сказал Том, радуясь возможности возразить Нику. — Что, если анонимщик использует чужую машинку? Например, на работе или в магазине пишущих машинок? Быстро напечатать имя и адрес — одно дело. Печатать целое письмо, даже короткое, — совсем другое. Лиз согласно кивнула.

— Только представьте себе, что произойдет, если кто-нибудь подойдет и прочтет хоть кусочек письма! Анонимщик просто не может так рисковать.

— Достаточно убедительно, — согласился Ник. — Но в таком случае зачем вообще печатать, даже на конвертах?

Я прищурился и тщательно осмотрел конверт миссис Дриск-Хэскелл.

— Это выглядит как обычное деловое письмо, — прокомментировал я. — Может быть, здесь кроется ответ. Если бы анонимщик использовал для адреса слова и буквы из газеты, жертвы могли бы что-то заподозрить еще до того, как вскроют конверт. Его замысел не сработал бы, особенно если он хотел напугать кого-нибудь дважды трижды.

— А писать от руки, даже печатными буквами, слишком опасно, потому что полицейские эксперты могут найти человека по почерку, — добавил Ник. — Хорошо, будем считать, что с конвертами разобрались. Теперь вернемся туда, откуда начали. Кто знает всех жертв? И кто может раскрывать их секреты?

— Врачи знают много разных секретов, — сказала Лиз, покосившись на Санни. — Все ли эти люди ходили к одному врачу?

— Нет, — уверенно сказала Санни. — Сэм Фрин был пациентом моей мамы — он всегда старался получить бесплатный совет насчет своих варикозных вен, когда она покупала мясо. Но мы знаем, что миссис Дриск-Хэскелл не была маминым пациентом, потому что, как она сказала, «Реджи настаивал, чтобы она посещала специалистов в большом городе».

— Ну а кто еще находится в таком же положении, как врач? — спросил я. — Что скажете насчет священника?

— Элмо! — воскликнула Лиз. — Священник не может писать анонимки!

Ник поднял бровь и цинично поглядел на нее.

— Что ты за прелесть, Лиз, — протянул он. — Такая добрая и такая невинная!

Лиз это рассердило.

— Бросьте спорить, — поспешно вмешался Том. — Священники точно вне игры. Мисс Эдейр совершенно ясно сказала, что она уже много лет не ходила в церковь.

— Итак, отбросим врачей и священников, — подытожил я. — Какие еще профессии имеют дело с человеческими тайнами?

— Адвокаты или психологи, — предположила Лиз, но Ник рассмеялся.

— Можно их проверить, но это маловероятно. Не представляю себе, чтобы миссис Флауэр когда-нибудь обращалась к адвокату. Мисс Эдейр, может быть, и бывает необходимо рассказать кому-то о своих сокровенных мыслях, но такого желания не возникает у миссис Дриск-Хэскелл! Держу пари, что у нее вообще нет сокровенных мыслей!

Лиз выглядела так, словно была готова ринуться на защиту миссис Дриск-Хэскелл. К счастью, в этот момент Санни пришли голову новая идея.

— Послушайте, сначала я думала совсем о другом, но что вы скажете об уборщицах? Они приводят в порядок рабочие столы, и открывают шкафы, и выгребают корзины для бумаг... Они должны очень много знать о людях, у которых работают!