Остров. Обезьяна и сущность. Гений и богиня - Олдос Хаксли
Шрифт:
Интервал:
Муруган колебался ровно секунду, а потом посмотрел на Уилла вызывающе.
– Потому что не желал огласки факта своей встречи с полковником Дипой.
Ах, так вот в чем дело!
– Полковник Дипа потрясающая личность, – сказал он вслух, закидывая сладкую наживку в расчете завоевать доверие собеседника.
Рыбка клюнула с поразительно наивной быстротой. Сумрачное прежде лицо Муругана вдруг засветилось энтузиазмом, и внезапно перед Уиллом возник Антиной во всей своей противоречивой прелести.
– Я считаю его восхитительным, – сказал он и впервые с того момента, когда вошел в комнату, как показалось, заметил существование Уилла, одарив его самой дружелюбной улыбкой.
Восхищение полковником заставило его забыть о неприятных ощущениях, сделало возможным, пусть ненадолго, полюбить всех – даже этого отталкивающего незнакомца, которому пришлось отдать долг благодарности, наступив на собственное горло.
– Посмотрите, как много он сделал для Ренданга!
– Он, несомненно, приносит Рендангу немалые блага, – согласился Уилл несколько уклончиво.
Облако набежало на сиявшее только что лицо Муругана.
– Здесь так не считают, – сказал он, нахмурившись. – Они полагают, что он ужасен.
– Чье это мнение?
– Да практически всеобщее!
– И потому не хотят, чтобы вы встречались с ним?
С выражением лица хулиганистого школьника, натянувшего «нос» в спину отвернувшемуся учителю, Муруган триумфально усмехнулся:
– Но они-то думают, что я неотлучно находился при матушке.
Уилл ухватил суть сразу.
– Стало быть, ваша мама знает, что вы видитесь с полковником? – спросил он.
– Конечно.
– И не возражает против этого?
– Она всегда только «за».
Но это нисколько не поколебало уверенности Уилла, что он не ошибся относительно Адриана и Антиноя. Неужели женщина настолько слепа? Или просто не хочет замечать очевидного?
– Но если даже она не против, – заметил он вслух, – то почему должны возражать доктор Роберт и остальные?
Муруган окинул его взглядом, исполненным подозрительности. Сообразив, что вторгся слишком далеко на запретную территорию, Уилл поспешил прибегнуть к отвлекающему маневру.
– Неужели они опасаются, – спросил он со смехом, – что он может сделать вас сторонником военной диктатуры?
Уловка блестяще удалась, и лицо юноши расслабилось в очередной усмешке.
– Не совсем этого, – ответил он, – но чего-то подобного. Все так глупо, – добавил он, пожав плечами. – Тонкости идиотского протокола.
– Протокола? – Уилл искренне удивился.
– А вам ничего обо мне не рассказывали?
– Я слышал только то, что говорил о вас вчера доктор Роберт.
– То есть что я – обычный студент? – Муруган залился смехом, откинув голову назад.
– Разве быть студентом так уж смешно?
– Нет, нет, конечно, вовсе не смешно.
Мальчишка снова отвел взгляд. Наступило молчание. По-прежнему не поворачивая головы, он после паузы сказал:
– Причина, по которой я не должен встречаться с полковником Дипой, состоит в том, что он глава государства, и я тоже глава государства. Каждая наша встреча расценивается как акт международной политики.
– Что вы имеете в виду?
– Я Раджа острова Пала.
– Раджа Палы?
– Да. С пятьдесят четвертого года. Тогда умер мой отец.
– Значит, вашу матушку, насколько я понимаю, зовут Рани?
– Точно так. Моя мать – Рани.
«Направляйся прямиком во дворец». А тут сам дворец прямиком направился к нему. Провидение явно оставалось на стороне Джо Альдегида и трудилось на него сверхурочно.
– Вы были старшим сыном? – спросил Уилл.
– Единственным сыном, – ответил Муруган, а потом, чтобы жирнее подчеркнуть свою уникальность, добавил: – Единственным ребенком вообще.
– Так что никаких сомнений быть не может, – сказал Уилл. – Бог ты мой! Тогда мне следует называть вас «ваше величество»! Или по крайней мере использовать обращение «сэр».
Он говорил почти сквозь смех, но надо было видеть, с какой серьезностью и внезапно обретенным королевским достоинством отозвался на его слова Муруган.
– Вам нужно будет использовать подобные обращения, начиная с конца следующей недели, – заявил он. – После моего дня рождения. Мне исполнится восемнадцать. Это возраст, когда Раджа Палы вступает в свои полномочия. А до тех пор я всего лишь Муруган Майлендра. Обычный студент, изучающий все понемногу, включая процесс ухода за растениями. – Он презрительно осклабился. – Видимо, для того, чтобы, когда придет время, я знал, что мне делать.
– А что вы собираетесь делать, когда придет время? – Уилл находил предельно комичным контраст между этим миловидным Антиноем и столь важным положением, которое ему предстояло занять. – Какие действия вы предпримете? – продолжал он в том же шутливом тоне. – Всем врагам головы долой? L’Etat с’est Moi[15].
Серьезный тон и королевское достоинство не допускали глумления, и последовал упрек:
– Не надо этих ваших глупостей!
Уилл, которого разбирало любопытство, оказался готов немедленно извиниться:
– Прошу прощения, но мне лишь хотелось узнать, насколько абсолютной вы собираетесь сделать свою власть?
– Пала – конституционная монархия, – с суровым видом ответил Муруган.
– Другими словами, вы станете лишь номинальным главой государства. Как английская королева, которая царствует, но не управляет страной.
– Нет, нет! – почти завизжал Муруган, забыв о достоинстве будущего монарха. – Совсем не так, как в Англии. Раджа Палы не просто занимает трон, он реально правит.
Слишком взволнованный, чтобы усидеть на месте, Муруган вскочил на ноги и принялся расхаживать по комнате.
– Да, он правит в рамках конституции, но, Богом клянусь, он руководит государством!
Муруган подошел к окну и посмотрел наружу. А когда повернулся к Уиллу снова после непродолжительного молчания, его лицо словно отлили в новую форму. Оно приобрело выражение хорошо знакомой психологической ущербности, что выглядело отчасти символичным.
– Я им всем покажу, кто здесь настоящий босс! – Причем и сама фраза, и тон, которым он ее произнес, были явно позаимствованы у героя какого-то тупого американского гангстерского боевика. – Эти люди думают, что мной можно манипулировать, – продолжал он цитировать до невозможности заезженный сценарий, – как дурили моего папашу. Но здесь они глубоко заблуждаются! – И он зловеще осклабился, мотая своей неуместно красивой сейчас головой. – Очень глубоко заблуждаются, – повторил он.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!