Ночи дождей и звезд - Мейв Бинчи

— Да, именно так. О, Фиона, вот еще что.

— Что?

— Это правда, что вы беременны?

— Он это сказал? Я не поняла. — В голосе ее снова прозвучала надежда.

— Он сказал это лишь для того, чтобы избежать неприятностей.

— Я думала, он обрадуется.

— Нет, не хочу быть жестоким, но радости у него не было. Это действительно так?

— Возможно, — глухо произнесла она.

— Возьмем омлет, а потом расспросим таксистов. Если они ее не вспомнят, то с ними вообще не стоит иметь дела.

Он оказался прав. Они все запомнили блондинку из Германии и маленького очкарика. Таксист, который отвез их в Калатриаду, сказал, что они хорошо заплатили.

— Поехали туда, — предложил Томас, и у обрадованного таксиста появилась возможность еще отлично заработать.

Дорога по холмам была извилистая. Как только они добрались до маленького городка Калатриада, найти Эльзу и Дэвида было нетрудно. Место представляло собой большую площадь, окруженную кафе и ремесленными лавками. Заметить белокурую голову Эльзы, склоненную над керамическими тарелками в маленьком магазинчике, удалось сразу. Объяснения не потребовались. Это явно не было совпадением, и Эльза запаниковала.

— Меня кто-то ищет? — испуганно спросила она.

Томас сразу все объяснил:

— В какой-то степени, Эльза. Мы надеемся, что вы поговорите с Фионой. Понимаете, она немного расстроена.

— Это верно, — сказал Дэвид, глядя на кровоподтек на щеке Фионы.

— Второй удар мог сломать ей нос, — мрачно заметил Томас.

— Конечно, мы поговорим. — Эльза обняла Фиону за плечо. — Простите, что в первый миг подумала, это за мной, но у меня тоже некоторые проблемы. Поэтому мы с Дэвидом здесь до утра.

— Остаетесь? — в один голос воскликнули удивленные Томас и Фиона.

— Конечно, здесь мило, не так ли? И есть прелестная маленькая гостиница вон там, на другом краю площади. Сняли два номера. Фиона может остановиться у меня, а вы, мужчины, вместе. Это вас устраивает? — На лице Эльзы снова появилась уверенная улыбка. И всем показалось вполне нормальным, что четверо людей, не знавших друг друга до вчерашнего дня, собрались вместе отдохнуть в маленькой деревушке под названием Калатриада. Все согласились, что так будет лучше.

Еще вчера они впервые повстречались, а сегодня уже принимали друг в друге активное участие.

Завязался непринужденный разговор обо всем, будто они старые друзья, выросшие вместе.

Теперь ситуация была не такая, как прошлой ночью, когда они, слишком встревоженные происшествием и телефонными звонками домой, заговорили о себе, как только ночное небо озарили звезды. Теперь все было по-другому. Надвигался шторм.

Семья, владевшая гостиницей, казалось, не удивилась внезапному появлению людей без багажа. Все выглядели милыми и беспечными, слегка усталыми, но они же из Агия-Анны, где произошла эта страшная трагедия. Возможно, они знали людей, погибших на катере.

Хозяйка гостиницы Ирина, на вид измученная и сгорбленная, дала им полотенца и по кусочку мыла. Она улыбалась устало и грустно и, похоже, выполняла по дому все: от уборки до стряпни, в то время как четверо мужчин играли на доске в углу. Никто из них ей не помогал.

— Думаю, в этом доме работы для феминисток хоть отбавляй, — прошептала Эльза Фионе, когда они поднимались наверх в свою комнату.

— Можешь начать с меня, Эльза, — покорно сказала Фиона. — Не надо долго искать, а лишь взглянуть на меня, чтобы увидеть жертву.

Эльзу переполняло сострадание.

— Поспи немного, — велела она, — часика два сна, и полегчает.

— Хочу рассказать тебе про него и почему он такой, как есть, — начала Фиона.

— Нет, не надо. Хочешь услышать от меня, что будешь совершенно права, если вернешься к нему, и что он не хотел этого?

Фиона сделала большие глаза.

— Возможно, и скажу это, но не теперь. Фиона, ты слишком устала и расстроена, чтобы слушать. Отдохни. Поговорим позже, у нас много времени.

— А ты?

— Я посижу тут и буду смотреть на горы, — сказала Эльза.

К своему удивлению, Фиона почувствовала, как потяжелели веки, и вскоре она заснула глубоким сном.

Эльза сидела в небольшом плетеном кресле и глядела на тени, спускавшиеся в долину.

В эту ночь шел дождь, заслоняя звезды.

— Томас, играете в шахматы? — спросил Дэвид.

— Плохо, — признался Томас.

— Я тоже, но здесь есть шахматы, не откажитесь от партии… не обещаю захватывающих ощущений. — Юноша выглядел усталым, но не похоже, чтобы он хотел поговорить или исповедаться.

Шахматы в этой ситуации подошли лучше всего.

Они поставили маленький стол у окна, и, когда спустилась ночь и начался ливень, они сидели счастливые вместе, играя в шахматы.

Ирина посмотрела на двери их спален.

Придется им поесть не выходя, на улице проливной дождь, но сидеть и глядеть на площадь Калатриады тоже не стоит, сказала им она, проигнорировав синяк на щеке Фионы.

Они собрались за столом со скатертью в бело-синюю клеточку и под стук из угла, где играли в кости, начали есть кебабы с салатом, которые Ирина щедро приготовила для них.

— Ореа, — произнес Дэвид. — Поли, поли кала!

На усталом лице Ирины расплылась широкая беззубая улыбка. Ей всего около сорока лет, подумала Эльза, даже меньше. Жизнь здесь не для нее, но ее окружали люди, которых она знала и любила, и теперь четверо гостей хвалили ее стряпню и говорили, что она красивая.

Когда-то Эльза была такая уверенная и осведомленная во всем. Она бы знала, что в жизни Ирины не так. А теперь уверенности не было. Возможно, для Ирины было лучше жить здесь, в этой красивой деревне среди гор и моря. Один из игравших в углу мужчин мог быть ее мужем, другой — отцом. На веревке у дома сушились детские вещи. Вероятно, у нее была семья, маленькие дети, которые знали всех в деревне.

Может быть, ей лучше уехать, как сыну Андреаса, который соблазнился огнями Чикаго.

Эльза вздохнула. Как легко, когда все ясно. Однажды Эльза заставит Фиону взглянуть на Шейна критически и понять, что он никогда ее не полюбит и вообще он не способен любить кого бы то ни было. Она бы сказала ей, что, хотя ни одна женщина не посоветует другой сделать аборт, Фиона должна подумать, стоит ли вынашивать ребенка Шейна. Но теперь Эльза не знала, что хорошо, а что плохо.

Она вдруг поняла, что слишком увлеклась своими мыслями, и постаралась вернуться к разговору за столом. Она сбежала, чтобы прояснить мысли, а не сидеть унылой и мрачной, как было несколько недель тому назад в гостинице, пока она не купила билет в Афины.