Невеста по пятницам, или Семь пятниц на неделе - Ольга Обская

надеялся, что удастся сосредоточиться. Две чересчур деятельные гостьи постарались обеспечить ему спозаранку головную боль. И не только ему. Чего только стоило появление Филимона с кофе на подносе и фазаном в руке.

Однако вторая половина дня прошла на удивление спокойно. Теодор остался доволен, как ловко он загрузил Николетт работой. Хотела быть писарем – пусть пишет. Ей там задание на месяц, не меньше. И вторую гостью тоже удалось усмирить. Отдал её под покровительство Густава. Если она ему понравится, то пусть работает на кухне.

Теодор убирал просмотренные документы в папку, когда в кабинете появился Филимон:

– Милорд, куда прикажете подавать ужин? Сюда, в кабинет, как и обед?

Теодор уже собирался ответить утвердительно, но вдруг, вопреки логике произнёс:

– Накрой в обеденной зале на двоих. Когда всё будет готово, пригласи Николетт.

– Всенепременно, милорд, – церемонно кивнул дворецкий, выражением лица демонстрируя привычную непробиваемость, но что-то там, в его глазах, проскочило – какая-то ехидца.

Да Теодор и сам до конца не понимал, зачем ему за ужином компания этой маленькой занозы. Он же так радовался тишине и покою, воцарившемуся во второй половине дня. Отчего же, спрашивается, добровольно обрекает себя на общество самой неугомонной барышни из всех, кого ему приходилось встречать до сих пор?

Долго мучиться этим риторическим вопросом не пришлось. В кабинет неожиданно зашёл гость, прервав раздумья – Матис. Теодор сразу уловил настроение брата – взбудоражен.

– Тео, тебе не кажется, что у нас крупные проблемы? – вместо приветствия он начал с вопроса. Прошествовав к окну, Матис пристроился на подлокотнике кресла.

– Проблемы? Это ты насчёт Августы?

Теодор с Матисом были очень близки, чтобы понимать друг друга с полуслова. Послезавтра пятница – семейный приём в родительском замке. И тот из братьев, кто не предоставит вниманию родителей свою «возлюбленную», рискует быть сосватанным королевской племяннице.

– Если ты про Августу, то проблемы у тебя, а не у нас, – позволил себе подразнить брата Теодор. – У меня уже есть «невеста».

Матис посмотрел недоверчиво.

– Сомневаешься? – усмехнулся Теодор. – Могу прямо сейчас с ней познакомить. Она гостит у меня.

Брат верил с трудом:

– Но как ты успел?! Кто она?

– О, она очаровательная малышка, – улыбнулся Теодор.

И хоть несколько минут назад мысленно называл Николетт совсем по-другому – занозой, но насчёт обаяния совсем не покривил душой. Её чересчур энергичный нрав не мешал ей внешне быть дьявольски привлекательной.

– Идём, – Теодор поднялся из-за стола и кивнул брату на дверь. – Филимон как раз накрывает стол. Поужинаешь с нами.

 

 

Глава 13. Десерт, господа!

 

Глава 13. Десерт, господа!

 

Незадолго до ужина в покоях Николетт появился Филимон, чтобы передать приглашение лорда Теодора составить ему компанию. И вдобавок предупредил, что в замке гость – Матис, брат Теодора.

И надо же было Матису надумать повидаться с родственником именно тогда, когда Дороти решила покорять кулинарными творениями Филимона? Побаивалась Николетт за её десерт с берёзовым ароматом.

Уложив волосы в высокую причёску, Николетт направилась в обеденный зал. Оба брата были уже на месте. Они поднялись, стоило ей войти. Теодор представил Матиса и сразу предупредил, что перед братом не обязательно разыгрывать спектакль, насчёт их помолвки.

– Матис не выдаст, – заверил Теодор. – Он соратник по несчастью.

Всё ясно. Значит, родители нацелились во что бы то ни стало женить сыновей – не одного, так другого.

Матис производил приятное впечатление. Был чем-то неуловимо похож на брата. Только волосы светлее. А ещё – забавные ямочки на щеках, когда улыбался. А улыбок он не жалел:

– Юная леди, моё вам восхищение. Вы необыкновенно прелестны!

– Учти, Матис, отец уже знает, что она моя «невеста», и зовут её не Адель, а Николетт, – смеясь, остудил пыл брата Теодор. – Пытаться переманить бесполезно.

И чтобы у Матиса не осталось сомнений, Теодор подсел к Николетт поближе и принялся ухаживать. Правда, возможности поухаживать пока особой не было. Стол почему-то до сих пор оставался пустым – ни закусок, ни основных блюд. Теодору пришлось ограничиться наливанием сока в бокал Николетт.

– И за какие такие заслуги моему братцу так везёт? – риторически вопросил Матис. – Эх, где бы мне разыскать такую же прелестную Адель?

– Найми актрису, – попытался посоветовать брату Теодор.

– Думаешь, в театре осталась хоть одна актриса, которую бы наш отец, заядлый театрал, не знал в лицо?

Теодор предложил ещё несколько вариантов, но Матис лишь разводил руками.

– За эти пару дней я всё перепробовал. Согласен даже был нанять цветочницу из первой попавшейся лавки. Но оказалось, далеко не каждая барышня согласится на такую авантюру даже за приличные деньги. Нужна решительная и отчаянная, – он с лёгкой завистью глянул на Николетт.

– Ничего, – успокоил Теодор, – что-нибудь придумаем. Как только подкрепимся. Хороший ужин способствует мыслительному процессу.

– Боюсь, никакой ужин мне не поможет.

– Это ты так говоришь, потому что ещё не пробовал стряпню моего нового повара, Густава. Он иностранец. С островного королевства. Обучался кулинарному делу десять лет. Их повара славятся на весь мир. Только вот Филимон что-то сегодня не очень расторопен, – глядя на пустые тарелки, хмыкнул Теодор.

Ждать пришлось ещё с четверть часа. Благо, за разговорами время прошло незаметно. Наконец, дворецкий появился. С огромным подносом, на котором сиротливо стояла небольшая соусница.

Со свойственной ему чопорностью Филимон переставил соусницу на стол и церемонно объявил:

– Соус Бешалонский а-ля-си-дуврец.

А затем, как и предполагает этикет, осведомился, кому из господ наполнить тарелки. Господа немного оторопели. Их молчание Филимон расценил как согласие. И обойдя стол по кругу, осчастливил каждого парой чайных ложек белой субстанции.

Теодор поглядел сначала в свою тарелку, потом на дворецкого с плохо скрываемым недоумением:

– Филимон, это что, все блюда на сегодня?

– Ни в коем разе, милорд. Будет ещё десерт.

Лицо Теодора ещё больше вытянулось. Направившегося к выходу дворецкого он проводил фразой:

– Будь любезен, пригласи сюда Густава.

– Всенепременно, милорд.

Но, Густава, оказывается, и звать не надо было. Через раскрытую дверь стало видно, как он сам решительным, или даже лучше сказать, грозным шагом направляется в обеденную залу. Лицо повара горело бордовым возмущением, глаза вылезали из орбит, поварской колпак сбился на бок, открывая всклоченные рыжеватые волосы. Белый форменный фартук, почему-то совсем не белый, держался только на одной тесьме.

Николь сразу заподозрила,