Балтийская трагедия. Катастрофа. - Игорь Львович Бунич

Придя в себя, Спиридонов почувствовал, что палуба уходит из-под ног. Рядом с ним вцепившись в поручни находился вахтенный офицер старший лейтенант Гордымов. Спиридонов оглянулся на корму и сразу понял, что взрыв в районе первого торпедного аппарата разорвал эсминец пополам. Кормовая часть, переворачиваясь, задиралась вверх. С кормового мостика успели прыгнуть за борт старпом капитан-лейтенант Багринов и рулевой старшина Картузов. На носу перед мостиком Спиридонов видел около десяти человек. Носовая часть эсминца быстро уходила в воду. Поняв полную безнадёжность ситуации, командир «Якова Свердлова» приказал всем спасаться, прыгая за борт.

Воздух живыми белесыми пузырями вырывался из погружавшегося корпуса, а ему навстречу мощный водоворот закручивал и проглатывал людей. Эсминец все ещё гневно шипел паром, фонтанировал мазутом из разбитых цистерн и душераздирающе выл замкнувшей сиреной.

Когда волны уже смыкались над погибающим кораблём, огромный столб воды и оглушительный взрыв стали как бы салютом к погребению легендарного «Новика». Это сработали гидростатические взрыватели глубинных бомб, приготовленных для борьбы с немецкими подводными лодками, убив примерно половину из тех, кому удалось прыгнуть за борт.

20:38

С мостика катера МО-112 мичман Попенкер ясно видел, как гигантский столб воды, огня и дыма закрыл эсминец «Яков Свердлов». Мичману показалось, что когда этот столб осел, эсминец продолжал идти вперёд. И только следующий взрыв прикончил «Яков Свердлов». Попенкер в ужасе наблюдал, как медленно (ему даже показалось, что «мучительно долго») сворачивается на правый борт полубак эсминца с носовым орудием и его расчётом. У мичмана сложилось впечатление, что эсминец потерял только носовую часть, а две трети его корпуса остались на плаву и корабль продолжал идти вперёд, когда прогремел третий взрыв, самый мощный, по его мнению, в результате которого эсминец перевернулся. Сила взрыва была такова, что следовавший в кильватер МО-142 лейтенанта Обухова тряхнуло так, что у него заглох двигатель, и к месту катастрофы подошёл только МО-112 лейтенанта Семёна Гимпельсона.

Попенкер успел заметить и зелёное днище «Якова Свердлова», уходящее в воду с вращающимися винтами...

На месте гибели эсминца растеклось огромное пятно мазута. Перегнувшись через борт моряки МО-112 хватали скользких от мазута ошеломлённых людей, вытаскивали их на палубу, сразу же протирая тампонами им глаза, нос, рот и уши, а затем размещая по всем отсекам катера, отдавая им своё обмундирование, отпаивая чаем и угощая шоколадом из НЗ.

Среди вытащенных на катер был и капитан 2-го ранга Спиридонов.

20:38 (то же самое время)

На «Кирове» не сразу поняли что произошло, когда над «Яковом Свердловым» в небо внезапно взлетела шапка огня и дыма. Когда она осела, все увидели, что «Яков Свердлов», переломившись на две части, стремительно исчезает в морской пучине. Через несколько мгновений только пятно мазута и крутящиеся в водовороте обломки указывали то место, где только что был легендарный корабль.

Адмирал Трибуц почувствовал, как что-то оборвалось у него внутри. Лучшие годы его флотской службы были те, когда он командовал «Яковом Свердловым». И сейчас, видя в какой ситуации оказался «Киров», он хотел перейти на свой любимый корабль и с него продолжать управлять прорывом. Но, видимо, его привязали к «Кирову» не только строжайшие приказы командования, но и беспощадный рок. Как только он хотел перенести свой флаг с «Кирова», «Яков Свердлов» погиб прямо у него на глазах. Ещё долгие годы адмирал Трибуц не смирится с этой гибелью и не осознает её до конца. И долго ему будет сниться огненный столб, внезапно вырвавшийся из-под корпуса «Якова Свердлова» на высоту более двухсот метров.

На ходовом мостике крейсера капитан 2-го ранга Сухоруков, служивший когда-то на «Якове Свердлове» штурманом, не имел времени для эмоций и сожалений. Но как старый штурман точно отметил место гибели легендарного эсминца: 59 градусов 42 минуты северной широты и 25 градусов 45 минут восточной долготы.[6]

Адмирал Трибуц, опомнившись от шока, вызванного почти мгновенной гибелью «Якова Свердлова», снова перевёл глаза на работу за бортом сварщика Шуляпина. Тралящая часть паравана хрустнула, переломилась, оторвалась от борта крейсера и вместе с миной ушла в сторону.

варщика Кошубу уже подняли на полубак, где он стоял посиневший и зябко ёжился, счастливо улыбаясь. Шуляпина тоже начали втягивать на борт.

А адмирал Трибуц, не глядя ни на кого, стал подниматься на мостик. «Киров», взвизгнув ревуном, дал малый ход.

В этот же момент по правому борту крейсера прогремел оглушительный взрыв. Взбежав на флагманский мостик, Трибуц увидел, как над эскадренным миноносцем «Гордый» медленно оседает гигантский водяной занавес.

20:40

Следя с мостика «Гордого» за обстоятельствами гибели «Якова Свердлова», капитан 3-го ранга Евгений Ефет чувствовал, что его бьёт нервная дрожь. Подчиняясь скорее эмоциям, чем рассудку, он приказал начать поворот влево, намереваясь прийти на помощь погибающим товарищам.

Внезапно сильный взрыв у правого борта «Гордого» резко подбросил эсминец вверх, а затем корабль стал куда-то бесконечно долго проваливаться. Высокий полубак «Гордого» скрылся под водой, волна пронеслась по всей верхней палубе, подхватила стоявших у торпедного аппарата комиссара Носикова, торпедиста Буенкова и минёра Самойленко и понесла их за борт. В последний момент всем троим удалось уцепиться за леера и они висели за бортом, пока их не втянули на палубу комендоры.

Прокатившаяся по эсминцу волна сбила с ног расчёты артиллерийских орудий. Осколками и ударной волной были убиты: командир первого котельного отделения старшина 1-й статьи Николай Савин и командир отделения визировщиков старшина 2-й статьи Пётр Иванов. Взрывом был разорван на куски вышедший в этот момент на палубу командир машинной группы лейтенант Арустамов. Позднее на мостике, где были установлены зенитные орудия, была обнаружена его оторванная рука, заброшенная туда силой взрыва. Получил контузию командир зенитного орудия старшина 2-й статьи Михаил Куличихин, ранены электрики Раскин и Никулин. Пропал без вести трюмный машинист Михаил Маслов.

В котельном отделении «Гордого» возник пожар. В нескольких местах гидравлическим ударом пробило корпус корабля ниже ватерлинии. Верхняя палуба на корме вздулась. Эсминец лишился хода и электроэнергии; через подводные пробоины в корпус хлынула вода.

Борьбу за живучесть «Гордого» возглавили командир БЧ-5 эсминца капитан-лейтенант Дергачёв и дивизионный механик Норов. На пробоины завели пластыри, укрепили водонепроницаемые переборки, запустили водоотливные средства. Однако вода продолжала поступать внутрь корабля. Электроэнергии на эсминце не было, аварийные насосы не действовали, а ручные водоотливные средства с откачкой воды не справлялись. Дергачёв и Норов, оценив обстановку, пришли к выводу, что корабль может продержаться на плаву не более двух часов.

«Гордый» медленно погружался,