Испытание добродетели - Чингиз Абдуллаев

— Нет. Просто поясняю, почему не мог сегодня с вами увидеться.

— Насколько я помню, вы вообще не хотели встречаться с нами, — напомнил Вейдеманис.

— Значит, я неправильно выразился. — Апрелев усмехнулся. — Или вы меня неверно поняли.

Алла внесла поднос. Чай для Дронго, кофе для Вейдеманиса и рюмка коньяка для Димы Апрелева. Тот пригубил напиток, заел его шоколадной конфетой из большого набора, который Алла поставила перед ними.

— Итак, что именно вы хотите узнать? — спросил Апрелев. — Как произошло убийство? Я уже рассказывал об этом несколько раз. Но если вы настаиваете…

— Нет, — перебил его Дронго. — Про убийство мы еще успеем поговорить. Давайте сперва про вашу организацию.

Апрелев удивился. Нет, даже испугался.

Пытаясь скрыть свое состояние, он взял рюмку, выпил коньяк, затем наконец-то спросил:

— При чем тут наша компания?

— Если руководитель какой-то фирмы убит при загадочных обстоятельствах, то прежде всего стоит проверить его предприятие. Разве не так?

— Наверное. Но нас уже проверяли. Следователь Вавилов приезжал сюда и всех допрашивал. Даже Аллу. Это убийство никак не связано с нашей работой. Вы ведь должны знать. Там был какой-то полоумный охранник или сторож, который решил поживиться и влез в дом через окно. В этот момент его застукал Алексей Владиленович. Он выстрелил в этого негодяя и не попал. Потом охранник отнял у Монахова пистолет и сам пальнул в него. Когда мы вбежали в кабинет, он выпрыгнул в окно и скрылся, хотя водитель Монахова и пытался его догнать. Вот и вся история преступления.

— Мы поговорим и об этом. Но сначала о вашей компании, — настойчиво повторил Дронго.

Апрелев опять нервно дернулся.

— При чем тут наша компания? — снова спросил он. — У нас все чисто.

— Вы считаете, что, допросив свидетелей, Вавилов тем самым проверил и вашу компанию?

— А вы аудиторы или детективы? — разозлился Апрелев. — Я не понимаю, к чему вы клоните.

— Вы приехали к Монахову в воскресенье, после полудня, — напомнил Дронго. — Вместе с Левшовой. Вместо того чтобы сразу войти в кабинет и переговорить с Монаховым, вы прошли в гостиную и начали там довольно долгий спор.

— Эта стерва Милка вам все рассказала, — с усмешкой проговорил Апрелев. — Я так и думал. Теперь понятно, почему вы настаивали на встрече. Вот же какая сука! Я ей никогда не доверял и правильно делал. Что возьмешь с этой дряни, которая готова лечь под первого встречного мужика?!

Дронго поморщился.

— Давайте без скабрезностей, — попросил он. — Я, знаете ли, очень не люблю, когда в моем присутствии так выражаются. Постарайтесь держать себя в рамках приличия.

— Это лучше советовать Миле, которая вам все разболтала, — зло прошипел Дима.

— Не нужно так нервничать. Значит, вы подтверждаете, что прежде чем войти в кабинет к Монахову, успели поспорить с Левшовой?

— Если она называет это «поспорить», то я готов согласиться. Но мы поругались. Эта дрянь решила, что может запросто вмешиваться и в наши финансовые проблемы. Она не сумела нормально окончить обычную школу и купила диплом какого-то второсортного университета. Теперь эта очаровашка считает себя гениальным финансовым аналитиком. Хотя вместо мозгов у нее задница.

— Я просил вас держаться в рамках приличия, — напомнил Дронго.

— Да, конечно. Просто ее наглость меня поразила. Она еще посмела рассказать вам о нашем споре. Не думал, что эта особа решится на нечто подобное.

— Это было ее право. — Дронго не хотел говорить своему собеседнику, что вообще не встречался с Левшовой, и о том, что про возможный спор им рассказала Александра Львовна.

— Эта мерзавка решила, что может трепаться о нашем разговоре. — Визитерам было заметно, как Дмитрий нервничает. — Я думал, что она будет молчать в тряпочку. Нет, поганка посмела открыть рот. — Он нажал кнопку селектора и заявил: — Алла, еще одну рюмку коньяка для меня.

— Уже половина восьмого, — ответила девушка. — Я могу уйти?

— Нет, — рявкнул Апрелев. — У тебя слишком хорошая зарплата. Ради нее ты вполне можешь один раз в год задержаться на работе на несколько часов. Принеси мне еще одну рюмку коньяка! — Он с силой нажал на кнопку, отключая селектор.

— Давайте перестанем дергаться, — предложил Дронго. — Расскажите все сами. Я хочу сравнить две версии вашего спора. Ее и вашу.

— Представляю, что именно она вам наболтала! Нет, эта девица все-таки настоящая дрянь! Так можно говорить, да? Это вполне цензурное слово.

— Давайте о вашем споре, — терпеливо напомнил Дронго. — Вы ведь приехали туда в ее машине. Почему не могли уладить все ваши разногласия по дороге?

— Она должна была вам сказать. Мы жутко спорили, пока ехали. Я даже боялся, что разобьемся. Красавица неземная сидела за рулем, кричала и не смотрела перед собой.

— Вы не закончили свой разговор даже в доме Монахова.

— Мы и не могли его закончить. Эта идиотка упросила Алексея Владиленовича вложить деньги ее друга в какую-то непонятную авантюру. Мы же солидная инвестиционная компания, а не банда аферистов. А эта дрянь пользовалась своими особыми отношениями с Монаховым и каждый раз уговаривала его решиться на подобные выкрутасы. В результате страдал наш имидж. Но Монахов слишком благоволил этой особе.

— Вы ее уволили, как только он погиб.

— А вы оставили бы такую бомбу в своей компании? Она разорила бы нас за несколько месяцев. Кстати, Алексей Владиленович начал это понимать. Он распорядился без шума и ненужной огласки избавиться от Милы. Она его достала своими постоянными претензиями и непонятными связями.

— Он хотел ее уволить?

— Да, конечно. Он лично говорил мне об этом.

— А свидетелей, разумеется, не было?

— Какие свидетели? Милу нужно было сбыть с рук тихо. Она ведь авантюристка, могла устроить любую пакость, сделать какую угодно провокацию.

Алла внесла вторую рюмку коньяка и поставила на стол перед Апрелевым. Пустую рюмку она не унесла. Было понятно, что девушка сильно обижена.

Когда она повернулась к дверям, Дима рявкнул:

— Вернись и забери пустую рюмку.

Алла выполнила это распоряжение и молча вышла из кабинета.

— Эту вот шалаву тоже нужно увольнять, — зло произнес Апрелев, увидел лицо Дронго и торопливо добавил: — Не стоит вам на меня за нее обижаться. Я просто называю вещи своими именами. Разве можно держать таких сотрудниц в нашем офисе?

— Вы женаты? — неожиданно спросил Дронго.

— Нет. А почему вы спросили?

— Вам не кажется, что вы не очень любите женщин?

— Я не люблю развратных дур, которые строят из себя умных.