Непорочная грешница - Рексанна Бекнел

Вспомнив это, Экстон прикрыл глаза. Бедняга Ив, судьба не предоставила ему возможности выбора. Когда Стефан захватил трон Матильды, а презренный де Валькур захватил Мейденстонский замок, Иву ничего не оставалось, как избрать путь воина. Он должен был сражаться вместе с отцом и братьями. Сражаться за королеву Матильду и за отторгнутый неприятелем родной дом.

И первым погиб Ив. За ним отошел в лучший мир Аллен де ла Мансе, а потом — через короткий промежуток времени — и старший брат Уильям. Из всей их семьи остались в живых только он, Экстон, да младший — Питер, не считая, разумеется, матери.

«Но сегодня война наконец закончилась», — напомнил себе Экстон..

Он снова невидящим взором обвел зал, который волшебным образом уменьшился за те восемнадцать лет, что он, Экстон, провел вне родных стен. Да, всем войнам сегодня конец, поскольку он, де ла Мансе, снова вернулся в замок Мейденстон. Он никому не позволит наложить лапу на его родовые владения — никому и никогда!

Его внимание привлек стук подбитых железом каблуков, раздававшийся на лестнице. Экстон поднял глаза, не выразив никакого удивления при виде Питера, который вошел в зал в сопровождении любимого своего волкодава по кличке Мур.

— Почему это я не могу жить в покоях главной башни? — спросил младший брат. — На втором и третьем этажах находятся целых четыре больших комнаты — по две на этаж. Там еще есть зальчик, вполне пригодный для Мура. Он спал бы там и заодно охранял меня.

— Ты будешь спать вместе с остальными оруженосцами до тех пор, пока мне не понадобятся твои услуги. Но и в этом случае тебе придется перебраться в тот самый зальчик, который ты присмотрел для Мура, — там ты будешь стоять на часах.

Питер не ожидал получить такую суровую отповедь от брата. Лорд смерил его недобрым взглядом, размышляя над тем, что братец стал слишком много себе позволять — и не без его попустительства. Может быть, его вовсе не стоило посылать в замок, наделив полномочиями вести переговоры от его, Экстона, имени? Уж не вскружила ли парню голову эта высокая миссия?

Впрочем, у Экстона имелось отличное лекарство от тщеславия.

— Если у тебя достало времени шляться по этажам замка, значит, ты забросил все свои дела. В таком случае у меня есть для тебя поручение — вели освободить покои прежнего лорда и занести туда мои вещи. К обеду мне потребуется плащ — помнишь, тот алый с черным? Скажи, чтобы его по-чистили. Не забудь также проследить, чтобы все штандарты с гербом де Валькуров заменили на наши с медведями. — Тут де ла Мансе-старший ткнул пальцем в угол зала, где красовалось полотнище с гербом прежних владельцев.

— Ты представляешь, как обрадуется мать, когда узнает, что Мейденстон снова у нас в руках? — осведомился Питер, которого нимало не опечалили строгие приказы брата и его резкий тон. — Может, нам следует послать ей в Нормандию грамотку об этом достопамятном событии?

— Я уже велел составить такое послание, но мне бы хотелось, чтобы к ее приезду в замке все было в полном порядке. А это значит, что у тебя совершенно не останется времени для зубоскальства над поверженным врагом. Так что отправляйся исполнять поручения, — весьма суровым тоном прервал излияния Питера новый владетель Мейденстона.

Хотя Питер не больно-то верил в напускную суровое Экстона, он решил в данном случае ему не противоречить пробурчав себе под нос что-то вроде жалобы на свой тяжкий крест, поспешил во двор в сопровождении верного Мура. «С чего это, спрашивается, он всем недоволен?» — задал себе вопрос Экстон, когда младший брат удалился. Вместо того, чтобы праздновать победу в компании верных соратников, которые не жалели трудов и самой жизни, чтобы господин вернул себе Мейденстонский замок, Экстон разослал их всех со всевозможными поручениями. За исключением, разумеется, слуг, которые суетились по замку, готовя все необходимое для вечернего пира.

Сэру Рейнолду, к примеру, он велел выставить стражу на всех ключевых постах замка, а заодно понаблюдать за настроениями солдат. Требовалось выяснить, кого в будущем оставить при замке, а от кого со временем и избавиться.

Сэр Морис в данный момент беседовал с бывшим сенешалем сэром Джоном, который должен был рассказать ему о том, как вести здесь хозяйство. Разумеется, эту миссию возьмет на себя его мать, как только переберется в Мейденстон из Нормандии.

А может быть, доверить хозяйство молодой жене? Ведь он как-никак собирался в скором времени жениться!

Экстон начисто позабыл о существовании леди Беатрис сразу же после того, как их представили друг другу. Но теперь, когда он остался в одиночестве, ее образ неожиданно завладел его воображением.

Что и говорить, она была красавицей, и бесполезно было бы доказывать обратное. Она оказалась юной и прекрасной, у нее были удивительные глаза цвета моря и волосы, золотистые, словно осенний закат. Беатрис была настолько хороша, что все прежние представления Экстона о женской красоте сразу рухнули. Оказалось, что следовать распоряжению Генриха — то есть жениться на наследницах знатных фамилий — не столь уж и неприятная миссия. Но ведь Беатрис, как ни крути, — представительница презренного рода де Валькуров.

Когда Экстон сообщил о своем намерении ее отцу, тот пришел в ужас. Лицо его побелело, а пальцы сами собой сжались в кулаки от ярости. На это была бессильная ярость, он ведь прекрасно знал, что побежден и находится в полной власти победителя.

Ах, вот было бы здорово, если бы этому трусу пришла в голову мысль бросить ему, де ла Мансе, вызов! Желание собственной рукой сразить де Валькура все еще оставалось заветной мечтой Экстона.

«Но этому — увы! — не суждено случиться», — подумал Экстон, в очередной раз окидывая взглядом большой зал. Хотя настоятельная потребность пролить кровь врага все еще продолжала его донимать, он понимал, что возможность отомстить упущена и вряд ли представится в будущем. Но ничего… Он насытит свою жажду мести, изгнав этого негодяя из Мейденстона. Радовала Экстона также мысль о том, что старший сын де Валькура никогда больше не сможет сражаться. Даже если останется в живых.

— Черт побери! — в возбуждении вскричал Экстони с такой силой ударил по массивной деревянной столешнице, что стоявший перед ним массивный кубок подпрыгнул. Это послужило сигналом для служанки, которая неслышно появилась из-за колонны и наполнила его кубок элем.

Но Экстон в тот момент думал не о выпивке. Его одолевало навязчивое желание отомстить недругам. Изгнание де Валькура и увечье, нанесенное его сыну, не могли загасить огня, пламя которого вот уже восемнадцать лет полыхало 1 груди де ла Мансе и настоятельно требовало подпитки. Новому лорду нужен был враг, с которым можно было бы вступить в беспощадную схватку, а судьба на данном отрезке жизненного пути ему такового не предоставляла.

Как ни странно, женщины рода де Валькуров оказались куда более несговорчивыми, чем мужчины. К примеру, эти старая черная ворона — леди Хэрриет — в любой момент готова зарезать его во сне, если он, разумеется, даст ей такую возможность. Что же касается молодой дамы…