За тридцать тирских шекелей - Данил Корецкий

– Значит, профессор Сомов был прав, когда назвал меня вашей ищейкой? – убито спросил Трофимов.

– Ну, почему ищейкой? На любую вещь можно приклеить порочащий ярлык… Вы исследователь, выполняющий важную научную работу. Которая, кстати, хорошо оплачивается! Вы уже кандидат наук, доцент, а будете доктором, профессором с мировой известностью! Хороший доход, замечательная квартира, отличная семья… Разве плохо? От вас не требуется ничего гадкого и постыдного, просто занимайтесь своим делом, которое вам по душе! Копайте глубже, выявляйте новые факты и доводите все это до сведения широкой общественности!

– Но почему именно я?! Неужели не нашлось кого-то другого?! – в отчаянии воскликнул Иван Родионович.

«Барон Нортон» церемонно развел руками.

– Увы! На ваше место, представьте, не нашлось!

– Но почему? Неужели я больше подхожу для… – Иван замешкался, подбирая нейтральное слово, но не нашел. – … для вас?

– Наоборот, – вы для меня совсем не подходите! Есть очень много мерзавцев, расхитителей, развратников, пьяниц, в которых легко вселиться навсегда – мы называем их «носителями»… Они охотно делают все, что мы хотим и даже больше, уже по своей сволочной натуре – действуют избыточно: совершают подлости, вносят рознь между людьми, затевают войны, строят концлагеря, преследуют еретиков, хотя теперь их называют по-другому… Но вся эта пена человечества не может созидать, делать открытия, добиваться успехов в науке или искусстве… Они способны только приносить вред и возвышаться за счет унижения других… А вы не годитесь на роль «носителя», но зато способны выполнить ту работу, которая мне нужна…

– Гм… Если это комплимент, то сомнительный…

– Ну, почему же… Многие наши на постоянно поселяются в своих «носителях» – конечно, выбирают тех, у кого люксовые условия жизни… Считают, что летать в самолетах легче и комфортней, чем на собственных крыльях, что удобно, когда тебя переносят туда, где есть скопление подходящих для работы объектов, где тебя обслуживают не замордованные грешники с ободранной кожей, а вполне приличные референты и очень даже симпатичные секретарши… Но получить от этой публики светлую мысль, умное предложение, полезную подсказку – невозможно! А я выбрал для сложной и важной работы именно вас!

– Ну, не знаю… А что, выходит, вы пользуетесь только элитой?

– Конечно нет! Есть много человечков низшего ранга, которые не принимают политических решений и не способны начинать войны, а могут только гибнуть в них. Им можно давать разовые задания, они выполняют их, даже не подозревая, что ими кто-то управляет. Наши детки…

– Бесенята?

– Это некорректное название. Дети везде дети, они склонны к шалостям и баловству… Так вот, они вселяются в маргинальную публику: пьяниц, слабовольных, с подорванной психикой… Войну такой не начнет, а вот ударить соседа бутылкой по голове или воткнуть нож в случайного прохожего, – это вполне… Мы, вообще-то, против таких мелких злодейств и их осуждаем. И против крупных злодейств тоже, если они не исходят от нас и не преследуют каких-то конкретных целей…

– То есть, вы за порядок и справедливость? – саркастически спросил Трофимов.

– Ну, в общем, да…

Яркий свет ударил словно с небес.

– Полиция! Стоять на месте, поднять руки! – раздался сверху требовательный окрик профессионально грубым голосом.

Вокруг было темно, луч от мощного фонаря слепил глаза, и Трофимов прищурился. Он осмотрелся по сторонам, но кроме него вокруг никого не было. Он не мог понять, что происходит и где он находится.

Окрик повторился, теперь на иврите и другим голосом, который, впрочем, не казался менее требовательным или более вежливым. Но смысл, несомненно, был тем же. Второй световой луч медленно ощупывал окрестности, выхватывая из мрака стены разрушенных сооружений прошлых веков. Иван поднял руки и тут же вспомнил все, что с ним происходило. А где же его недавний собеседник? Неужели прячется в этих древних развалинах? Но зачем ему скрываться? Ведь они не сделали ничего противозаконного! А побег одного от полиции дает основание заподозрить второго в связях с преступниками… Или, что еще хуже, с арабскими террористами или шпионами! Здесь это запросто! А чем это обернется для ни в чем не виновного советского ученого?!

Освещенные светом фар, два мужских силуэта на краю котлована резко махали руками и что-то грозно кричали на иврите. Похоже, требовали подняться наверх. Один из них держал наготове автомат. Трофимов поднял руки еще выше.

– Я советский ученый! У меня нет оружия! – крикнул он и, оскальзываясь, с трудом стал подниматься по склону. – Уберите, пожалуйста, фонарь!

Как ни странно, его послушали, и луч света опустился, освещая ему дорогу. Несомненно, это был жест доброй воли, и Трофимов приободрился.

– Я советский ученый, – повторил он, с трудом выкарабкавшись из котлована и подходя к полицейским. Они были в черных брюках, синих форменных рубашках и кепках с надписью «Полиция» на английском и иврите. Кроме автоматов в руках, на поясах висели большие пистолеты в открытых кобурах, наручники, баллончики с газом, фонари и дубинки. Они напоминали хорошо снаряженных водолазов, опустившихся в чуждый и враждебный, смертельно-опасный мир.

– Сержант Гельман, иерусалимский округ полиции! – представился по-русски тот, что был повыше. – Что вы здесь делаете?

Его напарник подал знак рукой, и стоявший в нескольких десятках метров полицейский автомобиль подъехал поближе.

– Я участник международной конференции, проводимой Иерусалимским университетом… Сегодня я выступал с докладом…

– Боюсь, что тут уже несколько веков никто не выступал, – сержант указал на темный провал. – Где же ваши слушатели?

– А, ну да, конечно. Разумеется, конференция была в университете. Здесь я просто гуляю.

– С вами кто-то был?

«Может, они его не видели?» – с надеждой подумал Иван. Он понял, что рассказ о его собеседнике – это прямой путь в сумасшедший дом.

– Нет, никого, – ответил он.

– И у вас есть с собой документы?

– Да, конечно! Сейчас…

Трофимов достал из внутреннего кармана загранпаспорт и протянул его полицейскому. Тот бегло взглянул в документ и закрыл его, но владельцу не вернул.

– Странное время и место для прогулки! – сказал он. – Разве организаторы конференции вас не проинструктировали, как себя вести на Святой Земле? Вы с кем-то встречались здесь?

– Нет, нет! – поспешно ответил Иван. – С кем я мог встречаться? Я никого тут не знаю… Да и раскопки не место для встреч… Просто я историк, старинный город меня заинтересовал…

Он понимал, насколько неубедительна его речь, но что оставалось делать? Даже более мелкие недоразумения в загранкомандировках порой ставили крест на карьерах учёных. И не только учёных.

– Когда я спустился туда, было еще светло, но я так увлекся, что не заметил, как пробежало время… Я ничего плохого не сделал!