Особые обязанности (сборник) - Грэм Грин

class="p1">— Вождь говорит, белый человек давно не бывал в этих местах.

— Как давно?

— Вождь говорит, с того момента, как он заплатил налог на хижины.

— И как давно это было?

— Очень, очень давно.

— Спроси его, сколько еще идти до Гри. Завтра доберемся?

— Вождь говорит, очень долго идти.

— Ерунда, — отрезал мистер Левер.

— Вождь говорит, очень долго идти. Лучше остаться здесь. Отличная деревня. Никаких москитов.

Мистер Левер застонал. Каждый вечер одно и тоже. Следующая деревня очень, очень далеко. Они под любым предлогом пытались задержать его, чтобы отдохнуть самим.

— Спроси вождя, сколько часов потребуется, чтобы…

— Много, много, — заверил его бой. Они не имели понятия о единицах измерения времени. — Прекрасный вождь. Отличное мясо. Носильщики устали. Никаких москитов.

— Мы идем дальше, — стоял на своем мистер Левер.

— Прекрасная деревня. Вождь говорит…

Он подумал: «Не будь это мой последний шанс, я бы сдался». Они так ему надоели, что он ужасно захотел увидеть другого белого человека (не Дэвидсона, он не решился бы плакаться Дэвидсону в жилетку), которому он мог бы объяснить, в какой отчаянной ситуации оказался. Нет, нет на свете справедливости. В противном случае человеку, тридцать лет проработавшему торговым агентом, не пришлось бы ходить от двери к двери в поисках работы. Он был отличным торговым агентом, многим заработал много денег, у него были прекрасные рекомендации, но мир перевернулся, стал не таким, как прежде. И мистер Левер не вписывался в этот новый мир, совершенно не вписывался. Может, потому что ушел на пенсию, а еще через десять лет — спасибо Депрессии — потерял все деньги.

Мистер Левер обошел всю Виктория-стрит, показывая свои рекомендации. Многие знали его, угощали сигарами, дружелюбно посмеивались над ним за желание в таком возрасте вновь заняться работой («Я не могу больше сидеть дома. Старый конь, ты же знаешь…»), рассказывали анекдоты, а потом он возвращался в Мейденхед с пустыми руками, размышляя о том, что всем он кажется стариком, что ситуация меняется от плохого к худшему, и вдобавок к этому у жены слабое здоровье.

Судьба улыбнулась мистеру Леверу в довольно-таки обшарпанной маленькой конторе на Лиденхолл-стрит. Контора носила громкое название инженерной фирмы, но занимала только две комнатушки. Все техническое оснащение состояло, похоже, из единственной пишущей машинки, а персонал — из девушки-секретаря с золотыми зубами да мистера Лукаса, высокого, тощего, с нервно подергивающимся левым веком. Во время собеседования левый глаз мистера Лукаса непрерывно подмигивал мистеру Леверу. Никогда раньше последний не опускался так низко.

Мистер Лукас не стал кривить душой. Выложил все карты на стол. Денег у него не было, зато он многого ждал от полученного им патента. На новую драгу. Способную кардинальным образом изменить золотодобычу. Но он не мог рассчитывать на то, что большие компании возьмутся за техническое перевооружение. Слишком тяжелые времена. Так что следовало пройти весь путь от самых истоков, а истоки эти находились там же, где вожди, миски с мясом, назойливые туземцы, крысы и жара. Кажется, все это называется какой-то республикой, сказал мистер Лукас, но тут же добавил, что ему мало что известно и что, возможно, люди там не такие черные, какими их рисуют (и нервно хихикнул). Короче, одна большая компания отправила туда своих представителей и получила концессию на разведку золота и алмазов. Мистер Лукас доверительно сообщил мистеру Леверу: они просто испугались того, что нашли. И теперь энергичному человеку достаточно проскользнуть через границу (благодаря слову «проскользнуть» операция представлялась, с одной стороны, очень простой, с другой стороны — секретной, потому что слово очень нравилось мистеру Лукасу) и предложить им новую драгу: она могла сэкономить многие тысячи при промышленной разработке месторождения, и комиссионные выходили очень приличные, а ведь это было только начало. Так что все могли кое-что подзаработать.

— Разве нет возможности решить все вопросы в Европе?

Левое веко мистера Лукаса еще несколько раз дернулось.

— Бельгийцы, они оставляют последнее слово за старателем. За тем, кто непосредственно занимается месторождением. Это англичанин, его фамилия Дэвидсон.

— Как насчет оплаты расходов?

— В этом-то и проблема, — вздохнул мистер Лукас. — Мы же только начинаем. И нам нужен партнер. За свой счет мы послать человека не можем. Но, если вы готовы рискнуть… Ваша комиссия составит двадцать процентов стоимости контракта…

— Вождь просит его извинить, — носильщики сидели над мисками и, загребая рис левой рукой, отправляли его в рот.

— Конечно, конечно, — рассеянно пробормотал мистер Левер. — Он очень добр, спасибо ему.

На несколько мгновений он забыл о пыли и темноте, о невыносимом запахе коз и пальмового масла, о бодливых коровах; он вернулся в мир ротарианцев[20] и ланчей в «Стоунсе», «пинты темного» и газет для деловых людей. Он вновь стал хорошим парнем, вышагивал по едва освещенной Голденс-Грин, масонский брелок позвякивал на цепочке для часов, и он шел от станции подземки к своему дому на Финчли-роуд с ощущением, что он не один в этом мире, что есть люди, которые с ним в одной лодке, — с ощущением уверенности в себе.

Теперь ему потребовалась вся его храбрость без остатка. В эту поездку он вложил свои последние сбережения. За тридцать лет работы он научился отличать хорошее от плохого и не сомневался в том, что новая драга — это действительно технический прорыв. Сомнения его мучили другие: а сможет ли он найти Дэвидсона? Карты в республике рисовать еще не научились. Так что путешественнику оставалось только одно: выписать на листок названия и надеяться, что кто-нибудь в очередной деревне тебя поймет и укажет, куда идти дальше. Но мистеру Леверу всегда говорили: «Очень далеко». И всякий раз, когда он слышал эту фразу, запасы его храбрости таяли.

— Хинин, — мистер Левер повернулся к бою. — Где мой хинин?

Его бой никогда ничего не помнил. Их не волновало, что случится с тобой, их улыбки ничего не значили, и мистера Левера, который лучше многих понимал, чего стоит в деловых отношениях ничего не значащая улыбка, возмущало их бессердечие. Вот почему на его лице отразилась досада и неприязнь.

— Вождь говорит, белый человек в буше в пяти часах ходьбы.

— Так-то лучше, — кивнул мистер Левер. — Должно быть, это Дэвидсон. Он ищет золото?

— Да. Белый человек ищет золото в буше.

— Мы выходим завтра утром.

— Вождь говорит, лучше остаться здесь. Комар с лихорадкой укусил белого человека.

— Это плохо, — ответил мистер Левер, но не без удовольствия отметил, что удача, похоже, поворачивается к нему лицом. «Дэвидсону нужна помощь. Дэвидсон не сможет мне отказать. Друг в беде — настоящий друг», — и он уже проникся к Дэвидсону самыми