Суррогатный папа поневоле - Марина Орлова

в уже привычном и монотонном режиме, отчего я едва не уснула, но суровый взгляд отца и придирчивое внимание бывшего жениха, что расположился напротив меня, не давали забыться. И тут дело дошло до моего отдела. Стараясь не показывать нервозности, я спокойно и четко отчиталась о работе моего отдела и представила графики эффективности, которые не могли не вызывать моей гордости и легкой зависти во взглядах других директоров, которых пригласили на это собрание.

Но все для меня омрачилось довольно быстро, когда Федор Николаевич, посмотрев в свою папку, поправил на слегка крючковатом носу очки, и спросил:

– По моим данным, у вас, Светлана, недавно была уволена сотрудница. С чем это связанно?

– Мы теперь что, каждого уволенного сотрудника обсуждаем? – к моему превеликому удивлению, вступился отец, несколько иронично вздернув брови.

– Случай странный. Светлана кропотливо подходит к выбору сотрудников, и процесс увольнения в ее отделе – крайне редкий. Потому и интересно. Ко всему прочему, он сходится с некоторой путаницей в отчете…

– Отец, ты придираешься, – поморщился Игорь, что поразило меня еще сильнее. От волнения я едва устояла на ногах, но предпочла сохранять молчание.

– Это к делу отношения не имеет, – сурово отрезал Кравцов старший, злобно зыркнув на сына.

– К делу имеет отношение лишь то, что итоги отчета могут только радовать. Лана как всегда обставила всю твою команду в плане выгоды, вот ты и бесишься, – сыронизировал Игорь, а после перевел взгляд на мое лицо и подмигнул.

Что же… чем бы он ни руководствовался, такой поддержки я не ожидала, потому еле заметно кивнула в благодарность.

– Согласен, – кивнул мой отец.

Федор Николаевич напрягся, но смолчал. Перевел взгляд на меня и великодушно кивнул:

– Спасибо за доклад, Светлана. Как всегда – отлично.

Дальше удалились директора и остались только акционеры, обсуждая текущие положение дел и работу управления. Пришли к мнению, что двух директоров нужно сместить, трех поменять местами, и одного повысить.

А вот затем как-то так вышло, что остались мы вчетвером: отец, я, Игорь и Кравцов старший. Стоит ли говорить, что атмосфера в зале совещаний стала гнетущей?

Забавно то, что, преимущественно сверлили взглядами друг друга именно старшие.

– Итак, – прочистил горло Федор Николаевич, наконец, сместив внимание на меня, отчего я, кажется, побледнела, а в горле пересохло. – Ты, Светочка, отменила свадьбу. Это – окончательное решение?

– Может уже закроем эту тему? – раздраженно вопросил Игорь. – Мы сами разберемся. Понимаю, что тебе неприятно оповещать родню, чтобы они сдавали свои сервизы, которые те собирались подарить нам на свадьбу, но не думаю, что из-за этого стоит затягивать наше собрание подобным образом.

– Не после того, как в эту свадьбу было вложено так много средств, – огрызнулся почти-свекр. – Вам напомнить, сколько СМИ было подключено в вашу помолвку? То, что свадьба не состоится – скандал. Мне уже поступают звонки с требованием прокомментировать происходящее.

– Быть может, твоему сыну просто следовало держать брюки закрытыми? – разозлился отец. Помня наш недавний разговор, я понимала, что его просто раздражает правота Кравцова старшего. Оставлять за ним последнее слово отец был не намерен. Но все равно было приятно, что оправдываться в одиночку не придется. – Я не намерен выслушивать тут придирки к своей дочери, потому что кто-то там обиделся и не знает, что делать с приглашениями, из-за дурости жениха.

На это заявление Кравцов старший презрительно усмехнулся, а Игорь отвел взгляд. Мне почти показалось, что тот смутился.

– Только давай тут без моральных нравоучений, – не стерпел Федор Николаевич, обращаясь к несостоявшемуся свату. – От тебя я их стану выслушивать в последнюю очередь, – поддел тот моего отца, но быстро перевел тему: – Ты и сам прекрасно понимаешь, что это может отразиться на наших акциях и их стоимости. Я предлагаю пока что не освещать произошедшее в массы.

– Соврем, что свадьба просто откладывается? – быстро вспомнив о профессионализме, подхватил отец.

– Как вариант, – коротко кивнул Кравцов. – Дальше по обстоятельствам.

– А вы ничего не забыли? – уточнил Игорь, привлекая к себе внимание.

– Например? – удивился мой отец.

– Например, спросить нас, чего мы хотим?

– Ты согласен с тем, что сейчас, когда наши акции растут, рушить все скандалом о расставании двух акционеров – неразумно? – со вздохом произнес Федор Николаевич, посматривая на сына с досадой и усталостью.

– Согласен, – был вынужден признать Игорь, а после посмотрел на меня с несвойственной ему неуверенностью. – Но согласится ли Лана?

Все посмотрели на меня, а я стиснула ладони на своих коленях в кулаки, обвела собравшихся взглядом, а после коротко кивнула, что устроило наших с Игорем отцов. Те, пожали руки друг другу, а после удалились из зала, забыв про то, что недавно соревновались в остротах и вроде как конкурируют.

За ними поднялся и Игорь, а когда хлопнула дверь, я быстро подорвалась с места, подбежала к урне и, согнувшись, выпустила в ее недра все, что с таким трудом скопила в желудке и сдерживала на протяжении всего собрания.

Справившись с судорогами и стирая с лица выступившие слезы, я совершенно не ожидала, что из-за спины раздастся голос бывшего:

– Значит, я был прав в своих догадках. Ты – беременна.

– Ох, блин, – негромко чертыхнулась я, прикрыв глаза. После вытерла рот ладонью и выпрямилась, давая себе время, прежде чем предстоит вновь встретиться с Игорем лицом к лицу. Но, сколько не оттягивай, пришлось оборачиваться. Попыталась нацепить на физиономию недоумевающее выражение и выгнула бровь. – Не понимаю, о чем ты. Несколько странно каждое расстройство желудка принимать за беременность. Тебе не кажется? – поинтересовалась я, сложив руки на груди.

Игорь снисходительно фыркнул, а после без должного смущения заявил:

– Милая, в свое время я потратил кругленькую сумму на аборты для моих пассий. Уж поверь, я научился отличать расстройство от залета, – оповестили меня, а затем жестом фокусника протянули чистый платок.

– Какая «прелесть», – не сдержала я брезгливой иронии, но платок приняла и вытерла рот. Возвращать после подобного посчитала неуместным и сжала ткань в кулаке. – Странный повод для гордости.

– А я и не горжусь, – пожал Игорь плечами, а после посмотрел уже серьезнее. – Но вернемся к делу. Почему ты мне ничего не сказала?

– А должна? – в свою очередь нахмурилась я, а после