Foxcraft. Книга 3. Снежная магия - Инбали Изерлес

Я припомнила жилистых псов, с которыми сталкивалась в Диких землях.

– С волками не сравнить. Хотя вы все очень страшные, на взгляд лисицы!

– Не мы, не мы! – завизжала Джаспин. – Ты ведь нас не боишься?

Я помахала хвостом. Он выглядел до смешного длинным в сравнении с их коротенькими тощими хвостиками.

– Конечно нет! Ну, пока вы не выросли!

Я попыталась представить волчат такими же огромными и злобными, как Мирракло. Эта мысль мне не понравилась. Джаспин, Галлин и Лупин прыгали вокруг меня, весьма взволнованные. Только Доррел держалась поодаль. Она съежилась на земле. Ее большие глаза ввалились. На спине выступали косточки.

Фарракло тоже наблюдал за ней.

Королева поднялась на лапы.

– Ты сам все видишь.

– Я делаю, что могу.

– И что ты можешь?

– Амарог сказала свое слово.

Королева вздохнула.

– Извини, – сказала она. – Ты прав. И если их отберут у меня, то такова воля предков. – Она повернула голову и посмотрела в глаза принцу. – Я уже так много потеряла… но это не важно. Я склоняюсь перед высшей волей.

Она медленно повернулась и побрела к норе. Ее хвост висел безвольно.

Мы не стали долго задерживаться у детской норы. Снова посыпался снег, его пелена скрыла тундру и большие ели.

Я старалась не отставать от Фарракло, пробиравшегося вдоль скал.

– И когда ты собираешься поохотиться?

– Я знаю, что ты думаешь… – Его взгляд скользнул по мне. – Ты это не одобряешь.

– Но щенки голодны. Им нужно мясо.

– Я прекрасно это понимаю. – В его голосе звучала горечь. – Но Амарог ходила в долину смерти. Говорила с предками.

Я содрогнулась при мысли о странной волчице с дикими глазами.

– А кто она такая?

– Наш шаман, знающий истину. В детстве Амарог болела лихорадкой в течение полного оборота луны. Она бродила с мертвыми и подружилась с ними. Она – наша связь с прошлым и наш путь в будущее. Мы можем охотиться только тогда, когда она говорит, что это безопасно.

Я никогда ничего подобного не слышала. Мой хвост нетерпеливо дернулся. Я не могла выбросить из головы Доррел, съежившуюся за спинами других щенков. Она была уже настолько слаба, что почти не могла подняться. Переживет ли Доррел следующую ночь?

– Но ты – принц. Разве ты не можешь просто…

– Нет, Айла. Как бы то ни было, не могу. Нельзя охотиться, пока на то не будет воли предков. – Он стиснул зубы. Снег налипал на его густую шкуру, смягчал острые линии его ушей. – Амарог не управляет нами, она лишь проводник. А вот предки видят и знают все. Делать что-то против их воли просто глупо. Мясо может оказаться про́клятым.

Фарракло ускорил шаг.

Я бежала за ним. Моя лапа скользнула по снегу, но мне удалось удержать равновесие.

– Я бы скорее съела про́клятое мясо, чем умерла от голода! – Выкрикнув это, я ненадолго задумалась. – Если запрет касается вашей охоты, то как насчет того, чтобы позволить мне что-нибудь поймать для волчат? Немножко… птицу или белку…

– Ты не понимаешь. Никто не может охотиться, пока того не пожелают предки.

Я прижала уши.

– Амарог сказала… – я нахмурилась, припоминая, – никакой крови нельзя брать… или требовать. Что-то вроде того. Но тебя это не побеспокоило, когда Мирракло до крови укусил Лопа.

– Лоп? – пробормотал Фарракло. – Мы говорим о будущем бишара, а не какого-то недоволка.

– Но он тоже член бишара, – напомнила я.

Хвост принца напрягся, голова опустилась.

– Это не относится к Лопу. Речь даже не о щенках. И не о каком-либо из волков.

Я понимала, что мне следует прикусить язык. В конце концов, я была гостьей Фарракло. Но в моем теле кипела и бешено неслась кровь.

– Тогда в чем дело? – крикнула я.

Принц резко остановился и уставился на меня:

– Речь о бишаре. Волки приходят и уходят. Мы просто снежинки в бесконечном небе. Снег растает, а небо останется. И только это имеет значение.

Вопреки своему желанию я попятилась под его взглядом. Нервно вздохнула. Но Фарракло меня не испугал.

– Ведь Доррел может умереть.

– Щенки и прежде умирали, – ответил Фарракло. – И будут умирать потом.

Я почти закричала:

– И тебе все равно?

Фарракло вперил взор в тундру.

– Конечно нет. – Теперь его хвост упал. И когда принц снова заговорил, его голос был не громче шепота: – У меня есть обязанности перед бишаром. И не важно, чего это стоит мне самому или королеве. Бишар прежде всего. Он всегда прежде всего.

Я чуть не лопалась от злости. Я не могла поверить тому, что слышала: волки были готовы пожертвовать собственными детенышами! Во имя чего? Ради чьей-то безумной прихоти?

Обуреваемая этими мыслями, я почти не замечала, куда мы шли. Когда же решила оглядеться, то увидела низкие кусты, торчавшие из-под снега. Здесь на страже стоял мрачный волк. Он склонил голову, когда мы приблизились.

Не говоря ни слова, мы углубились в какую-то пещеру. Над нашими головами висели сосульки, поблескивавшие отраженным светом. Остальная часть пещеры тонула в темноте. Огромный силуэт виднелся у стены. Когда мы подошли, он ожил. Широкая грудь, короткий хвост, два остроконечных уха…

По моей спине пробежал холодок страха.

Фарракло шел впереди. Его движения утратили обычную уверенность, он ступал осторожно, почти подкрадываясь к темной фигуре.

– Король Бирронкло Отважный Волк, – заговорил он, – лорд-протектор бишара из Кло, великий вожак Снежных земель! Великий воин, мудрый вождь, я возношу тебе хвалу.

– Пошел вон! – Голос оказался на удивление высоким для такого огромного зверя и эхом отдавался от стен пещеры. – Ты кто такой? Я должен быть один! Только коснись меня, волк, и я выдеру тебе глаза!

Принц лег на передние лапы и опустил морду к самой земле.

– Мой король, это я. Фарракло, твой сын.

Фарракло склонился еще ниже.

– Отец, прости мне мое вторжение… – Затем он поднялся и отступил назад.

Король шевельнулся. Я не могла рассмотреть его, в пещере царила темнота. Понятно было лишь то, что он высок, огромен.

– Убирайся! – рыкнул он.

– Но, отец…

Бирронкло без предупреждения метнулся вперед, сверкнули желтые зубы, влажные белки глаз… Может, старый король и страдал от какой-то болезни, но он все равно был самым огромным волком, какого я только видела. Он толкнул принца могучей грудью. Я едва успела отскочить, когда тот покатился кубарем.