Его Искушение - Анна Гур

Ощущаю себя ланью, которую просто сожрут.

И этот чертов коктейль пугает до икоты.

Такой может только рвать. В кровь. Беспощадный. Огромный двухметровый блондин с пепельными волосами.

Берсерк. Вот кем его представляю. Воин. Неистовый. Дикий. Взрослый. Опытный. Завоеватель, пришедший только брать, после себя оставляя лишь прах и пепел.

Его рука скользит по плечу и шее, останавливается на щеке, а большой палец проходится по моим приоткрытым губам, обрисовывая контур, надавливает на нижнюю, заставляя меня рвано выдохнуть.

– Нарисованная. Глаз не оторвать. Ты стоишь тех денег, что заплатил…

От этих ужасных слов впадаю в еще больший ступор. Приближает ко мне лицо, смешивает наше дыхание. Окутывает своим запахом с ноткой мяты.

Близко. Он так близко.

— Фарфоровая игрушка. И где вас таких делают. Хотя… Ты и в правду уникальная.

Кровавый давит. Привлекает и отталкивает одновременно.

— Как тебе вечеринка, хорошо развлеклась?

— Я… я думала, что… я только для этого и…

Густой смех заставляет поджать пальчики на ногах.

— Тебе все понравилось, я тебя видел, и то, как соблазнительно двигалась, изворачивалась. Привлекала внимание, играя бедрами. Я все оценил.

Рука спускается к моему горлу и слегка сжимает.

— Ты здесь для меня, а сама других распаляла… Плохая девочка… Я не делюсь. Запомни. Сегодня ты моя и только моя… и вертеться так же самозабвенно будешь, но на кое-чем другом.

Улыбается лишь уголками губ, а глаза меняют цвет, темнеют, блестят, как маслины в соку.

Окончательно понимаю, что влипла. Меня отсюда целой не выпустят.

Я всего лишь блюдо в его праздничном меню.

Я здесь не для сопровождения, а для снятия напряжения после очередного успеха.

Кукла. Которую он заказал.

Вскрикиваю, когда Кац прижимается ко мне всем своим телом и поднимает меня за талию, заставляя вжаться в мощные бедра, ощутить, что скрывают дизайнерские брюки и…

Язык прилипает к небу. Умение говорить забыто. Челюсти сковывает страшный спазм. Легкие горят. Мало воздуха.

Меня предали. Продали. Страшные истории из жизни моделей оказались не сказками. Вот и пришел мой черед понять, что и как в этом мире происходит…

Больно. Сердце разбивается на осколки, которые прошивают плоть насквозь, оставляя после себя зияющие дыры пустоты.

Кровавый давит на меня своим телом, заполняет ноздри чистым мускусным запахом разгоряченного самца.

— Не зря ешь свой хлеб… По виду такая трепетная девочка с влажным блеском зеленых глазок. Все как мне расписали и даже больше…

— Я… не… Это не…

Я не продавалась! Это неправда!

Голос выходит сипом, а его указательный палец врезается мне в губы, запрещая произнести хоть слово.

— Я сказал молчать. Это мое требование. Не хочу, чтобы ты стала … обычной… Не порти эффект, куколка.

Мужчина проводит по моему лицу костяшками крепких пальцев, и я вдыхаю запах острый и тягучий, невероятный. Похожий на… нет, не мята. Вереск…

Сильные ладони проходятся по изгибам моего тела, ощупывают, посылая странные импульсы.

Меня поражает его непоколебимая уверенность в том, что он имеет дело с девочкой по вызову, для которой все происходящее привычная рутина.

Его пальцы поглаживают, не дают сосредоточиться.

Рассматриваю Кровавого.

Высокий лоб, острые скулы, широкие, прямые брови и глаза…

Его глаза напоминают граненый хрусталь с примесью лазури, совсем чуток отдают серебром. Страшные. Глубокие. Затягивающие в пагубный омут.

У Кровавого обжигающая харизма. Невыносимый взгляд опытного и уверенного в себе самца.

Меня опутывает его страстью. Похотью, которую ощущаю низом живота и…

Никогда еще меня никто так нагло не хватал, будто я уже его собственность…

Словно… он меня купил…

Наклоняется ко мне так, что дыхание смешивается…

— Я не для этого здесь! Хва…

Не успеваю. Его губы обрушиваются на меня со всей силой лавины, сносят все на своем пути, и единственное, на что я способна, это пытаться выстоять под натиском варвара.

Мощные руки чувствуются тисками на ребрах.

Кац сильный. Слишком сильный. Огромный. Он может разорвать меня голыми руками и его поцелуй…

Это что-то невероятное. Меня клеймят. Выжигаю память обо всех моих предыдущих поцелуях. Я задыхаюсь.

Сердце отдает гулом в ушах. И сейчас не держи меня Кровавый, я бы рухнула на пол. Голова кружится. Воздух в легких заканчивается и под прикрытыми веками бьют праздничные салюты.

Его шершавые пальцы сбрасывают тонкие бретельки платья с моих плеч, накрывают грудь, сдавливают.

То, что происходит, вызывает протест. Впервые моя чувственность откликается на жестокие ласки, на поцелуй, после которого на губах останутся следы…

Собираюсь с силами и отталкиваю бизнесмена, и чудо, но он поддается.

Чуть отстраняет лицо, все еще находясь нестерпимо близко.

Мне так страшно становится, что дышать перестаю. Вот в эту самую секунду Иван пугает по-настоящему.

У меня по мышцам от него дрожь пробегает, приходится плотно сжать колени, чтобы заглушить отклик своего тела.

Возбудил. С полуоборота.

— В какие игры ты играешь, кукла?

В голосе хрипотца. А в глазах выстреливает ярость. Непоколебимая уверенность в том, что перед ним опытная игрушка, набивающая себе цену.

Жалость этому мужчине неведома. Даже сейчас он безразличен ко мне, я его, скорее, интересую как объект, пригодный для удовлетворения собственной похоти.

От него кровь в жилах вскипает, а потом стынет.

Он не сжалится. Не отпустит, пока не возьмет свое.

Паника бьет наотмашь, и я скриплю зубами, сжимаю челюсти, чтобы не дать себе скатиться в истерику или не поддаться этому искушению.

Странным образом меня тянет к Кровавому. И это сумасшествие обоюдное.

Мне от него не спастись и помощи ждать неоткуда.

Слишком в нем ярко горит желание. Инстинкты оголены. Не достучаться.

Да и сама я на ниточке самоконтроля, увеличит натиск и разорвет в клочья.

Вглядываюсь в его лицо, понимаю, что единственное, что могу — это усыпить бдительность хищника.

Тянется ко мне, опять накрывает мои губы, а я шепчу в его рот:

— По-с-стой…