Провал в памяти - Дин Кунц

Впереди во тьме показались бетонные ступени, укрепленные каменными плитами. Город располагался на двух холмах и разделяющей их равнине, поэтому канализационная система была выстроена на разных уровнях. Слабый голубой свет предрассветного неба, проникающий в решетки над его головой, указывал ему дорогу.

Пит поднялся по ступеням, стараясь не наступать на сырые кучки гниющей листвы, облеплявшие почти все технические стояки.

Наверху Пит обнаружил два тоннеля, расходящиеся в противоположных направлениях. Прямо перед ним в глухой каменной стене была тяжелая металлическая дверь, выкрашенная в серый цвет, на которой белой краской чья-то небрежная рука вывела число “17”. Над дверью горела голубая лампочка в проволочном плафоне в виде решетки. Пит подошел к ней, подергал ручку. Дверь была заперта.

— Эй, там! — закричал Пит, но ответа не получил.

Он принялся колотить в дверь, уверенный в том, что это какой-нибудь ремонтно-эксплуатационный пункт. Вход был надежно укреплен, под его немилосердными ударами дверь лишь немного подрагивала.

— Эй, там!

Нет ответа.

Пит отвернулся от двери и присел на верхнюю ступеньку лестницы. Но вместо того чтобы задуматься о своем нелегком положении, его мозг отправился в мысленное путешествие к Делле и остался рядом с ней на долгие приятные минуты.

Пит попытался представить ее себе. Сейчас она еще в постели, в тепле, уютно свернулась под одеялом, подняв руку ко рту, словно вот-вот начнет сосать палец. Она всегда так спала; ему не составило труда мысленно увидеть ее.

Делла...

Вот она напугана.

Она терпеть не может ничего, что ползает, — сороконожек, слизней, гусениц, водяных клопов, змей, ей становится нехорошо от одной мысли обо всех этих тварях, не говоря уж о том, чтобы нечаянно их коснуться. Но она никогда не показывает своего страха, потому что не желает, чтобы о ней думали как о типичной женщине, падающей в обморок при виде мышонка. Ее страшат мысли о раке, опухоле, которая приносит внезапную, таинственную смерть. Она часто пугается, когда он слишком быстро ведет машину, делает резкие повороты, обгоняет другие машины на узкой или скользкой дороге. Иногда ночью ей снится, что она разбилась в “тандерберде”, ее тело изуродовано, на асфальт течет кровь, а в это время мерцают голубые огни “скорой помощи”, воют сирены, доктора безуспешно пытаются вытащить ее из груды покореженного железа, обивки, битого стекла...

Она уверена в себе.

Она не боится людей, она открыта и спокойна, всегда готова первой протянуть руку. Она самостоятельна и знает, что с честью выйдет из любого затруднительного положения. Если ее соперник — человек, она всегда удержит ситуацию под контролем. Она не боится бедности, не боится, что все ее сбережения пропадут в результате экономического спада, депрессии или стихийного бедствия. Она не сомневается, что всегда сможет обеспечить себя. Она не боится заниматься любовью, не боится телесных радостей, не верит в диеты — кто только придумал это наказание за удовольствие? — или в правила поведения, ограничивающие свободу без необходимости. Себя она тоже не боится.

Желание Пита получше узнать внутренний мир своей жены, ее сокровенные мнения по поводу всего на свете было так сильно, что могло стать опасным, это было одновременно и тягостно, и необходимо ему.

Наверное, именно к этому всегда и стремится любовь, это и есть основа настоящего чувства — познание глубин и обожание, несмотря ни на что? Каждый новый клочок информации, полученный им, был еще одним связующим звеном между ними. Так, в изучении задворок души, Пит нашел настоящую крепкую любовь, какую ему только доводилось испытать. Он узнал о Делле так много, что мало-помалу они превратились в единое целое. Она была частью него, и Пит любил ее.

Он оживил ее прошлое, страхи и радости, родительские шлепки и сочельники. Он изучил ее мечты о будущем.

Постепенно он проник во все сферы ее жизни, пытаясь найти настоящую Деллу, которую он так плохо знал раньше. Временами он был приятно удивлен тем, что созданный им образ жены похож на имевший место в реальности. Иногда же эта разница между его представлениями и живым человеком оказывалась так велика, что Пит поражался собственной слепоте в их отношениях.

И когда он снова собрался проникнуть в детские воспоминания Деллы, исследовать мечты, отношение ко многим вещам, в его мозг ворвался белый шар, затмив все горизонты сознания. Он плыл по воздуху, пробуя силу мысленной защиты Пита, пытаясь разрушить ее.

Пит открыл глаза, стряхнул посттелепатическую летаргию, которая охватила его.

Совсем близко в тоннеле зазвучали звуки шагов, раздающиеся эхом в каменных стенах. Они казались нечеловечески тяжелыми и громкими, роботы приближались.

На нижних ступенях появился один из них. Он поднял голову и растянул губы в улыбке, его искусственное лицо от этого стало зловещим.

— Оставайтесь на месте, — сказал андроид. — Не двигайтесь, пожалуйста. — Его лицо было окрашено в синий цвет сигнальной лампочкой над дверью, глаза сверкали как драгоценные камни.

Робот медленно, осторожно пошел вверх по лестнице. Пит начал приподниматься.

— Оставайтесь на месте, — повторил робот.

Пит почувствовал, как что-то ударилось о защитную стену его мозга — нечто, что должно было заблокировать его волю и обеспечить выполнение всех распоряжений механического человека. Но Пит оборонялся сильнее, чем они предполагали; его защита прогнулась, но выстояла. Питу было приятно думать, что набрался свежих сил после взаимодействия с разумом Деллы.

Он бросился в правый дренажный тоннель. Он ступил в него, держась руками за его стены, чтобы не упасть, и обернулся. Пит увидел, что первый робот уже взбежал по ступеням. За ним из темноты показалась голова второго. Пит пригнул голову и ринулся вперед во мрак трубы.

Белый шар кружил вокруг его сознания, наблюдая за всеми его передвижениями. Он прогонял его снова и снова, но шар возвращался через миг, ничуть не уменьшившись в размерах. Пит хотел было установить контакт с восьмипалым существом, которое управляло роботами, но не мог позволить себе тратить время и энергию, когда его преследователи так близко.

Он дважды повернул, пытаясь затеряться во вспомогательных тоннелях, хотя прекрасно понимал, что это вряд ли поможет ему изменить ситуацию, ведь существа снова взяли его на телепатический поводок. Но Пит был не из тех, кто легко сдается. Он всегда верил в то, что, как только человек перестает ощущать себя победителем, он перестает им быть в действительности. И неминуемо проигрывает.

Пит устремился в темноту огромных труб, он поддерживал уверенность в своих силах, мысленно подбадривая себя. В какой-то момент он оказался в тупике. Он отчаянно пытался нащупать во мраке продолжение лабиринта, но вокруг были лишь каменные стены.

Белый шар, казалось, почувствовал замешательство Пита. Он мерцал и подрагивал у защитной стены, возведенной Питом вокруг сознания, словно ожидая скорого падения крепости.