За гранью разума - Илья Деревянко

Второй «шедевр», под названием «Гению дозволено все!!!», запечатлел самого Сергея Вадимовича: голого, с бесстыдно выпяченным задом, к которому пристраивался тот же «черный». На сей раз без маски, с хорошо знакомой рожей. И Гомолов, и Бахтияр жевали кровоточащие куски мяса, вырывая их из миниатюрных детских трупиков.

– Па-анятно! – я выдернул у антиквара кляп и угрюмо произнес. – Стало быть, вы оба маньяки-убийцы. Редкий случай, но не уникальный. Особенно в последние годы!

– Нет, нет!.. Это он, только он… убивал детей!!! – визгливо зачастил Гомолов. – А я… я всего лишь помогал немножко… Указывал цели, делал слепки с ключей, отвозил его туда, привозил обратно…

– И жрал останки жертв в процессе гомосечной случки, – добавил Игорь.

– Трупики – аллегория, художественный прием, не более! – захныкал Сергей Вадимович. – На самом деле Бахтияр приносил с охоты уже отрезанные кусочки… А я… я… я страшно возбуждался, грызя их! Но убивал всегда он… На мне крови нет!.. Умоляю, уберите кол!!!

– Подождешь! – отрезал я. – Сперва выкладывай информацию. Вопрос первый: давно уехал Бахтияр?

– М-минут д-десять назад.

– На твоей тачке?

– Да!

– Далеко не уйдет. Я в первый же день поставил на нее «маячок». Так, ради профилактики, – ухмыльнулся Середа и по прибору связи вызвал Нелюбина. А я возобновил допрос. – Говоришь, крови на тебе нет… А как же жена с сыном? Куда трупы спрятал, животное?!! Они в доме, понятно, но где именно? Колись в темпе, гнида!!!

– Ка-а-ак вы узнали?!! – по-крысиному пропищал Гомолов, обдавая кол фонтаном буроватого поноса.

– Не твоего ума дело!!! Повторяю, где трупы?!

– В подвале. Замурованы в пол, – Гомолов с ужасом покосился на засранное орудие казни. – Мальчишка подсмотрел, ну-у-у… того… рассказал мамаше… Ляля закатила кошмарный скандал… Мне ничего не оставалось… Уберите кол!!!

– Почему твой хахаль так с тобой поступил? Зачем убил гастарбайтеров? – неумолимо продолжал я.

Сергей Вадимович замешкался с ответом.

– Наши поймали сигнал «маячка». На место вылетела группа спецназа. Основного нелюдя возьмут в течение получаса, – весело улыбнулся Игорь.

– Отлично! – обрадовался я и напомнил Гомолову: – Канат почти перегорел. Поторопись с ответом, животное! Иначе…

– Я понял, понял! – зарыдал подручный маньяка. – У нас с Бахтияром была любовь… еще с университетских времен! Наша первая любовь! Понимаете?!! Потом пути разошлись… на долгие годы… Я женился, вел гетеросексуальный образ жизни, растил сына… А в начале 2001-го он приехал ко мне, в Халявниково, и давняя страсть вспыхнула с новой, неистовой силой!..

– Ты отвлекся от основной темы, а канат продолжает тлеть, – заметил я.

– Кусочки трупиков у нас закончились, а у Бахтияра без них не встает… последнее время, – сквозь слезы выдавил Сергей Вадимович. – Сегодня ночью мы попытались, но ничего не получилось… Тогда он пошел спать, а я… я… почему-то жутко распалился! И позвал молдаван… Они не отказались меня… э-э-э… ну вы понимаете! Особенно когда я пообещал заплатить по сто долларов каждому… Сперва все шло хорошо… Я получал колоссальное удовольствие, но… в самый разгар вошел Бахтияр с туристическим топориком в руке… Молдаване бросились бежать… Он погнался за ними, но вскоре вернулся… Обозвал меня «грязной шлюхой» и подвесил… А-а-а-а-а-а-а-а!!! Х-р-р-х-х-х…

Перегоревший канат оборвался, и Гомолов плотно уселся на кол. Однако мучился он недолго. Заостренная, обильно смазанная маслом и дерьмом железяка за секунды пропорола его насквозь, вышла через рот… Скрюченное тело немного подергалось и застыло. Как жирная гусеница на булавке энтомолога.

– На две минуты раньше срока, – сверившись с часами, хладнокровно молвил Игорь. – Не успели кол убрать.

– Ты сожалеешь об этом?! – удивился я.

– Нисколько. Просто констатирую факт. А ты?

– Еще чего не хватало! – возмутился я. – Жалеть ТАКОЕ… Блин! Слов не нахожу!.. А смертную казнь давно заморозили, и детей погибших не вернуть… Так что…

– Понятно! – дружески улыбнулся Середа и обратился к мертвецу: – Время умирать, Сергей Вадимович!!! Время умирать!!!

«Вполне подходящая смерть для пидора-людоеда, – взглянув на труп, подумал я. – Какими местами грешил, теми и расплатился… Здесь, на земле… А в аду его ждет… Б-р-р!!! Даже представлять не хочется!!!»

Судя по глазам Игоря, его посетили аналогичные мысли. С минуту мы оба молчали.

– Ты писал на диктофон речи существа?! – спохватился мой напарник.

– Разумеется! В суде, конечно, не прокатит, но нашим генералам пригодится.

– Тогда пойдем отсюда. Дышать нечем!

Мы вышли из зловонной мастерской и в ожидании известий от Нелюбина закурили по сигарете. Сквозь незанавешенное окно в конце коридора проник первый луч солнца…

– Спасибо, дяденьки офицеры! – внезапно прозвенел в ушах хор знакомых по сну детских голосов. – Спасибо…

– Спасибо, – грустно вторили им подростковый и женский.

– Ты слышал?!! – шепнул я Игорю.

– Да, благодарят, – тихо ответил он. – А у меня все равно заноза в душе… Плохо мы работаем… Плохо!!!

– ?!!

– Пидоров и прочую пакость двуногую надо изначально изолировать от общества. И никаких маньяков-убийц не будет, – сухо пояснил полковник.

– К сожалению, у нас нет такой возможности, – вздохнул я. – По крайней мере, ПОКА НЕТ.

– Пи-ип, – ожил прибор Середы.

– Бахтияра взяли, «теплого», – выслушав Бориса Ивановича, заметно оживился Игорь. – В багажнике джипа обнаружили похищенную девочку… живую!!! Слава Богу, хоть одно дитя удалось спасти!..

Как вскоре выяснилось, Бахтияра Рашидова взяли без каких-либо проблем: перегородили дорогу, наставили оружие, выволокли из машины, заломили руки… При виде свирепых лиц спецназовцев (ребята знали, КОГО берут. – Д.К.) он моментально скис, расплакался и даже не пытался сопротивляться. На первом же допросе Рашидову дали прослушать диктофонную запись откровений Гомолова, и маньяк раскололся до задницы. Он подробно рассказал об убийствах в Халявниково, в «Платиновом городе», указал места захоронений. Не скрывал Бахтияр и предыдущих «похождений». Оказывается, свою преступную карьеру Рашидов начал на Северном Кавказе, где воевал в качестве наемника в составе одного из самых беспредельных бандформирований. ТАМ он терзал чеченских детей в селах, лояльных Федеральному Центру. Всего на кровавом счету Бахтияра оказалось шестьдесят восемь жертв. Из них – пятьдесят две в Чечне. В конце 2000 года нелюдю стало жарковато на Кавказе. Родственники умученных детишек собственными силами разгромили банду, в которой обретался Бахтияр, и безжалостно казнили всех пленных мятежников. Однако Рашидову в тот раз удалось ускользнуть (не иначе дьявол помог). Он перебрался в Россию под крылышко к господину Гомолову – старой любовнице университетских времен. Немного осмотрелся и потихоньку взялся за старое. Остальное читателю известно…