Русско-японская война 1904–1905 гг. Секретные операции на суше и на море - Дмитрий Борисович Павлов

Телефонное сообщение крайне развито в Шанхае. Это видно из того, что в городе с населением в 11 тыс. человек[1306], включая сюда японцев и португальцев, уже свыше 2 тыс. телефонов (из них не более 250 китайских). Почти у всех есть телефон, и потому можно с достоверностью сказать, что ни одно дело не делается и ни одно известие не получается без того, чтобы по этому поводу не было переговоров по телефону. Шанхай типичный business place, т.е. время всем дорого и потому телефон звонит с утра до вечера. Иметь своих агентов на центральной станции, которые следили бы за несколькими «специальными» номерами и, соединяя их, в то же время подслушивали разговор (совершенно простой прием, известный всякому специалисту) – значило бы быть au courant[1307] всех переговоров этих «номеров» между собой и с другими нужными им лицами.

После целого ряда совершенно непонятных явлений, когда факты, хранившиеся в полной секретности, очевидно стали известны японцам, наше подозрение пало на телефон. Приведу между прочим следующий пример, который приходилось неоднократно проверять. Из штаба Главнокомандующего нам иногда посылали телеграфные сообщения о событиях на театре войны. Немедленно по получении такой телеграммы мы переводили ее на английский язык и по телефону передавали ее содержание в редакцию “China Gazette” (субсидируемого нами органа), где это известие либо выпускалось особым экспрессом, либо печаталось в вечернем издании. Обыкновенно минут через 10 или 20 спустя в редакцию влетал один из двух главных японских корреспондентов в Шанхае Хори или Сахара (оба правительственные корреспонденты, кроме того, первый корреспондент «Асахи», а второй – «Джи-Джи», – ярые соперники) с просьбой сообщить ему подробно содержание только полученной телеграммы для скорейшего протелеграфирования в Токио. Обыкновенно вскоре после этого появлялся другой корреспондент с той же просьбой. Им, стало быть, был известен факт получения телеграммы и в большинстве случаев даже общее содержание ее – важно лишь было не ошибиться в подробностях. На вопрос, откуда им стало известно получение телеграммы, они отвечали уклончиво. Тут представляется совершенно ясным соучастие телеграфа и телефона. Впоследствии наши агенты нам передали, что японское консульство поставило двух своих агентов на телефонную станцию, двух китайцев, прекрасно владеющих русским языком, а недавно мне передали из очень хорошо осведомленного источника, что одна из телефонных барышень, лишившись с окончанием войны 100 долларов ежемесячной субсидии от японцев, ищет занятий. Английский клуб – это шанхайская биржа. Там между 12 и 1 часом пополудни собирается весь деловой Шанхай, там за баром завязываются и решаются дела. За баром обмениваются всеми впечатлениями утра, передают друг другу известия. Толковый bar boy может собрать массу сведений, подметить целый ряд случайных встреч. Очевидно, японцы сознали это, ибо нет более сомнений, что шанхайский клуб был рассадником японских шпионов. […] В момент объявления войны в Шанхае издавалось шесть китайских, пять английских, одна французская, одна японская газета и одно немецкое еженедельное издание. Из них субсидировались японцами – все пять английских, пять китайских газет (кроме старой «Шен-пао», одно время поддерживаемой генералом Дессино) и японская. Обходилось это японскому правительству приблизительно в 30 тыс. долларов в месяц. Вот список газет:

Английские:

1. “North China Daily News”, полуофициальный английский орган, принадлежащий семье Пиквуд и еврейскому маклеру г. Моррису, получает субсидию в размере 60 тыс. долларов в год.

2. “Shanghai Mercury” принадлежит акционерному обществу, большинство паев в руках торгового дома Жардин Маттисон, американских миссионеров и нескольких немецких коммерсантов – получает субсидию в 2 тыс. долларов в месяц.

3. “China Gazette”,

4. “Shanghai Times”,

5. “Shanghai Daily Press” получает субсидию от 1,5 до 2 тыс. долларов в месяц.

(Кроме сего во всех прояпонских газетах японские фирмы печатают свои объявления, что доставляет газете доход в 500—600 долларов в месяц, с переходом же газеты на русскую сторону у нее отнимаются все эти объявления до последнего).

Китайские:

1. “Universal Gazette” (английское название) принадлежит семье Тсенг, бывшему китайскому посланнику в Корее – получала до 4 тыс. долларов в месяц.

2. «Син-ван-пао», газета директора железных дорог Шенга – не имела определенной субсидии, но получала за хорошие статьи всего 3 тыс. дол. или свыше в месяц.

1. “Eastern Times” – принадлежит ныне японцам Хори и Ямамото (дир[ектору] Мицуи Буссан Кайся).

2. «Тун-ван-ху-пао», принадлежит японскому обществу Similar Character Society (т.е. японо-китайской письменности) под председательством принца Коное.

3. “Alarming Bell” принадлежит китайским студентам, учившимся в Японии, закрыта муниципалитетом за явное антиевропейское направление.

4. «Нан-фан-пао», принадлежит известному мандарину Уан-чи-чанг и бывшему китайскому посланнику в Токио Тсай. Ведутся переговоры и приобретении ее японским синдикатом.

Таким образом, вся печать Шанхая контролировалась японцами до и в начале войны. Если теперь добавить к этому, что то же самое делалось в Гонконге и Тяньцзине с газетами “Hong-Kong Telegraph”, “China Mail”, “Hong-Kong Daily Press”, “China Times”, “Peking and Tientsin Times” и всей китайской печатью, то получится полная картина японской деятельности в области прессы.

Они придавали огромное значение печати. Контролировать все текущие издания значило для них распространять свои идеи в массах, представлять все явления в желательном для них свете, восстановить весь Восток против России и в свою очередь заручиться его сочувствием и даже содействием. Они надеялись с помощью этого могущественного оружия достигнуть также результатов в области финансовой. Печать должна была поддержать их кредит; и они не ошиблись в своем расчете.

Они также полагали, что настроенная чтением в прояпонском духе публика будет всячески помогать им во время их борьбы с Россией и, наоборот, вредить русским, что она своей враждебностью создаст для последних тяжелую атмосферу, под давлением которой всякая деятельность их будет до крайности затруднена. И они достигли желательного результата. Но газетная кампания их против России не ограничивалась лишь субсидированием нескольких газет на Дальнем Востоке.

Здесь нельзя не коснуться этой колоссальной организации, стоившей им свыше 10-ти миллионов в год и принесшей им столь обильные плоды. Вся печать мира до известной степени контролировалась ими через посредство Агентства Рейтер и американской Associated Press. Для завладения англо-еврейским агентством был послан в Лондон барон Суемацу, для завладения американским – Канеко Кентаро (кроме сего тот и другой выполняли специально на них возложенную финансовую миссию – снабжения Японии деньгами). Всякая телеграмма, разосланная этими агентствами, проходила через руки одного из этих лиц; всякое известие, касавшееся России или Японии, цензуровалось ими, а затем уже посылалось во все журналы и газеты всех частей света. Известия, касавшиеся войны, доставлялись в агентства таким образом: в Токио было учреждено так называемое Press Bureau и председателем его был барон Комура, члены-специалисты генералы Нагаока, Усагава и др., а также англичане,