Принцесса и ее рыцарь - Ксения Чайкова

— Ну зачем вы упрямитесь?! Признайтесь наконец, что именно вы зарезали бедняжку Линирэлль!

— Нет! Я не знаю, кто это сделал!

— Вы делаете себе хуже! Мы вынуждены будем применить пытку!

— Что?! — ахнула я, невольно попятившись.

— Мы вынуждены будем применить пытку,— спокойно повторил мерзкий эльф, косясь на королей, неподвижно-прекрасными статуями застывших в своих креслах.

— Нет!

— Что означает это слово? Вы не хотите, чтобы вас пытали?

Оригинальный вопрос. Разумеется, не хочу. Я вгляделась в ледяные глаза и очень четко поняла: он действительно надеется, что я сейчас быстренько во всем признаюсь, подписав тем самым себе смертный приговор, и все присутствующие с чувством выполненного долга смогут разойтись по своим делам. А потом соберутся еще раз в полном составе посмотреть на казнь и, глядя на смерть (медленную и мучительную, как предупреждал Эло), спокойно осознают, что бедняжка Линирэлль отомщена, раз ее убийца умирает в гораздо сильнейших мучениях, чем она сама. Вот только моя роль в этом спектакле меня совершенно не устраивает!

— Я могу поклясться чем угодно, что я не убивала Линирэлль!

— Ну зачем, зачем вы вредите сами себе? —— со вздохом поинтересовался эльф, одаривая меня сладким взглядом профессионального покорителя женских сердец— Это не самое разумное заявление, которое вы можете сделать...

Я промолчала. И тут же поняла, что, наверное, и впрямь нагадила сама себе: по знаку братца Лины неулыбчивые эльфы аккуратно расстегнули платье на моей спине и положили меня на хорошенькую мраморную скамью, совершенно неуместную в этом мрачном подземелье. Руки и ноги накрепко примотали к ее ножкам кожаными ремнями, лишив возможности сопротивляться и вообще как-то выражать свое недовольство. для начала меня просто и безыскусно выпороли. Куда уж там Эло с его ремнем из штанов! Я прикусила губу и каким-то нечеловеческим усилием воли смогла сдержать крики, но остановить рефлекторные реакции тела было не в моих силах, я цепенела не только от боли, нон от унижения, прекрасно понимая, что все видят, как я под свист хлыста вжимаюсь в скамью и стараюсь по возможности отодвинуться из-под обрушившихся на мою спину ударов.

— Вы признаетесь в убийстве Линирэлль? — нежным голосом вопросил братец Лины после окончания экзекуции.

Я, задыхаясь от боли и ничего не видя из-за застилающих глаза слез, нашла в себе силы отрицательно помотать головой.

— Какая же вы упрямая,— с грустью констатировал эльф.— давайте попробуем «атласные сапожки», возможно, они заставят развязаться этот молчаливый язычок...

Меня заставили сесть и подтащили к скамье какое-то жуткое сооружение. В глазах мутилось, я видела все как в тумане и очень плохо соображала, что происходит. Но серьезный тон эльфа столь явно должен был дать понять, что шутки закончились, что я заставила себя встряхнуться и внимательно присмотреться к производимым манипуляциям. Неулыбчивые эльфы-палачи аккуратно защемили мои ноги в двух выемках странного аппарата, похожего на помесь доильной установки и огромного пылесоса, и приладили сбоку какие-то рычаги. Один из них начал бормотать себе под нос, фривольно помахивая руками и выделывая кончиками ушей какие-то уж совсем невероятные антраша — как пить дать взялся еще что-то приколдовывать.

-— Итак, в последний раз спрашиваю: вы признаетесь в убийстве Линирэлль? — Брат Лины присел у скамьи на корточки и внимательно посмотрел мне в глаза, словно стараясь силой мысли заставить меня наконец-то сознаться.

— Нет,— выдавила я, пытаясь пошевелить защемленными в непонятном агрегате ногами и покрываясь холодным потом от ужаса.

— Жаль. Начинайте,— вздохнул он, обращаясь к палачам. Те кивнули и налегли на рычаги, помогая себе бормотанием и взмахами ушей. В следующую секунду меня стегнула такая боль, что все произошедшее до этого показалось легкой ерундовой разминкой, я заорала, извиваясь на жесткой скамье и проклиная своих родителей, в свое время так опрометчиво решивших завести ребенка. Вынести подобное было выше человеческих сил, я поняла, что сейчас попросту сойду с ума от нестерпимых страданий.

Пытку тут же остановили, эльф вновь присел рядом и так же спокойно поинтересовался:

— Вы признаетесь в убийстве Линирэлль?

— Да, да! О... да, все что угодно! Только снимите это...

Заплечных дел мастера, повинуясь небрежному кивку, начали разбирать жуткое сооружение. Потом один из них внимательно осмотрел и ощупал мои ноги, уже начавшие синеть и отекать, и даже слегка улыбнулся:

— Вы вовремя закричали... Ничего, все кости целы. Вы еще сможете танцевать!

Я подняла залитое слезами лицо ин упор уставилась на сидящих в креслах королей. Они, похоже, были совершенно равнодушны к происходящему, только представитель клана Ветки Плюща смотрел на меня с какой-то непонятной тоской и недоумением, как собака, которой бросали вкусные кусочки, а потом вдруг ни с того ни с сего предложили камень.

— За что вы убили мою младшую сестру? — вновь влез вертлявый эльф, ведущий допрос.

— Я не... — заплетающимся языком начала я, но он одним движением бровей указал на жуткий агрегат, снятый с моих ног, но лежавший рядом наготове.— да, да... я убила... за... ну...

— Кажется, я знаю! — поспешно помог мне брат Линирэлль и начал нести какую-то несусветную чушь.

Я, не особенно вслушиваясь, из последних сил канала, в душе тихо радуясь, что меня оставили в покое...

Ариан

Над ухом тихо щелкнуло, предупреждая, что кто-то телепортировал мне сообщение, Я опустил руку с мечом, коим размахивал для тренировки и от нечего делать, и поймал тонкий свиток. На восковой печати — знакомый оттиск: семь кленовых листьев, сплетенных в хороводе. Эльфийский принц не любит писать письма, поэтому я не на шутку встревожился, получив неожиданное послание. Насколько я знал, в Городе-под-Кленами не случилось ничего из ряда вон выходящего, но, возможно, вести просто запоздали...

«Послушай, Ариан, ты не можешь приехать? Ксенон впуталась в такие проблемы, что, похоже, не сможет выбраться из них живой и невредимой. Я, право слово, не знаю, к кому еще обратиться, очень прошу: выезжай немедленно!»

Я бестолково потряс головой, соображая, в какие проблемы могла угодить принцесса Кея в эльфийском городе, да еще под крылышком наследника престола. Уж, казалось бы, более безопасное место найти очень трудно.

Дочитав послание, я почувствовал, как волосы невольно становятся дыбом. Принцесса, девушка на удивление мирная, не получающая от сражений и убийств никакого удовольствия, прикончила вторую невесту принца?! да быть такого не может!

Я скомкал свиток и отправился собираться. Если у принцессы Кен проблемы, нужно выезжать немедленно!

Леди Миларэлина, красивая, как богиня, в своем светло-фиалковом платье и с высокой прической, встретила меня легкой полуулыбкой и реверансом: