04.1912 - Susan Stellar

крик подстегнул Джо, и он метнулся к матери. Обеими руками он схватил её талию и рванул так, что миссис Дойл взлетела, отчаянно визжа и молотя воздух ногами.

— Джо, проклятый мальчишка! — вопила она. — Немедленно поставь меня на место! Никакого уважения к матери!

— Мама, нам надо уходить! — Джо с трудом удерживал миссис Дойл. — Да помогите же вы, хоть кто-нибудь!

Бетти и мистер Дойл единовременно вздрогнули и послушно кинулись к Джо. Все вместе они, как муравьи, облепили брыкающуюся миссис Дойл, которая так и тянулась к койке. Под койкой лежала приоткрытая дряхлая сумка, а из сумки высовывался кончик небольшого бумажного свёртка.

— Пустите! — воинственно кричала миссис Дойл. — Это же наши деньги!

— Выиграю!.. Заработаю! — пыхтел мистер Дойл. — Только отстань ты уже от них!

Миссис Дойл завизжала, как ведьма, которую сжигают на костре, и в мощном пинке сумела оттолкнуть мистера Дойла. Она стремительно наклонилась, её пальцы царапнули по боку сумки — и каким-то неведанным образом в руке у неё вдруг оказался тот самый свёрток, из которого выглядывали блестящие от новизны банкноты.

— Наконец-то! — воскликнула миссис Дойл и радостно прижала свёрток к груди. — Наконец-то!

Мистер Дойл и Джо обменялись измученными взглядами. Они до сих пор не выбрались из каюты, но у обоих уже гудели от напряжения руки и ноги, а вода прибывала: теперь она достигала щиколоток Джо. Бетти испуганно топталась на месте, как потревоженный слон, и брезгливо поднимала юбки.

В глазах миссис Дойл снова появилась искра разума. Она огляделась кругом и затрясла головой.

— Быть такого не может! — сказала она. — Да ведь мы же действительно тонем!

— Поэтому надо бежать! — приказал Джо и первым бросился вон из каюты.

Ему не нужно было оглядываться, чтобы понять: мистер Дойл, миссис Дойл и Бетти бегут следом. Миссис Дойл бережно, как новорожденного младенца, прижимала к груди свой потрёпанный свёрток с деньгами, мистер Дойл подталкивал её в спину, Бетти еле ковыляла, подбирая юбки и повизгивая от злого колючего холода, который безжалостно накидывался на её ноги.

В коридоре почти никого не осталось. Исчезли и стюарды, и взволнованные пассажиры, как будто всех их отсюда унесла неведомая злая сила. На полу валялись белые спасательные нагрудники, чьи-то распотрошённые сумки и чемоданы, потерянная игрушка: старый, весь в заплатах, с лезущей меж швов набивкой мишка без одного уха. Двери некоторых кают были настежь распахнуты, открывая вид на такое же безобразие разорения, другие оставались закрыты. Дверь одной каюты и вовсе была снесена с петель. Жуткое молчание, похожее на оцепенение смерти, морозом проходилось по коже.

— Где же все? — прошептала миссис Дойл. — Где стюарды? Что нам делать?

Джо склонил голову набок и прислушался. Корабль молчал, словно гроб, но только здесь — а чуть дальше агонизировала жизнь. Джо уверенно показал направо.

— Туда!

Дойлы рванулись по коридору. Мистер Дойл всё ещё нетвёрдо стоял на ногах и часто запинался, едва ли не падал, когда натыкался на потерянные вещи. Назад Джо старался не смотреть: он сразу мог углядеть ползущее по полу голубовато-зелёное ледяное одеяло. Вода лениво забиралась в каюты, подхватывала и уносила лёгкие предметы, и воды становилось всё больше и больше.

— Скорее, скорее! — прокричал он и подтолкнул Бетти в спину.

Коридор, куда они проломились, кратчайшей дорогой выводил на палубы. В этом коридоре столпилось немало людей: их было столько, что едва удавалось дышать свободно. Женщины размахивали руками, дети выли, хныкали и пищали, мужчины ожесточённо ругались; кашляли старики и старухи. Жёлтые, красные, потные, искажённые лица, похожие на уродливые, поплывшие восковые маски, то и дело мелькали на гребнях человеческих волн. Безбрежное людское море волновалось, как будто перед штормом.

— Что происходит? — воскликнула Бетти и прикрыла голову руками.

Джо сжало со всех сторон, и воздух словно выдавило у него из лёгких. Он сложился пополам, отчаянно кашляя и стараясь вдохнуть, как бы это ни было бы больно, и в то же мгновение кто-то огрел его локтем по темени. Миссис Дойл испуганно кричала и обороняла свёрток, который прижимала к груди. Мистер Дойл потрясённо оглядывался. Толпа врывалась между ними, шумя и рокоча, как камни во время обвала, и волны людей грозились вот-вот подхватить их, бросить вперёд и размозжить в лепёшку. Джо неосознанно схватил Бетти за руку, Бетти вцепилась в мистера Дойла, а тот — в миссис Дойл. Они стояли, едва удерживаясь друг рядом с другом, а тяжесть потных, горячих, перепуганных тел наваливалась на них всё увереннее. Воздух кругом них словно спёкся и раскалился.

— Что происходит? — повторила Бетти, выдавливая каждое слово из горла с отчаянной мукой. На глазах у неё стояли слёзы.

Джо приподнялся на цыпочках, но увидел лишь бесконечные неровные, рассеянные ряды чёрных затылков и незнакомых страшных лиц, перекошенных от ужаса. Мистер Дойл вытянул шею и сощурился, всматриваясь вдаль. Его лицо медленно вытянулось.

— Решётки, — сказал он упавшим голосом.

Джо поморщился: крики людей кругом резали слух, как ножами. Он ничего не мог понять, ведь толпа вопила не только на английском. Здесь смешивались самые разные языки, и у Джо голова пускалась в пляс, а в висках раздавался тревожный шум.

— Решётки! — прокричал мистер Дойл. — Выход перекрыт!

— Господи! — исступленно воскликнула миссис Дойл и съёжилась, закрывая свёрток у груди. — Что же нам теперь делать?

— Давайте пробиваться! — провизжала Бетти. — Ведь нас же выпустят… нас же обязательно выпустят, правда?

Пробиться к решёткам было куда сложнее, чем Джо подумал сначала. Цепляясь друг за друга, Дойлы ломились вперёд, но бушующие волны людского месива упрямо отбрасывали их, и Дойлы едва сохраняли равновесие. Если бы они упали, всё было бы кончено: никто сейчас не смотрел под ноги. Джо напирал на горячие спины, стучал по ним кулаками и скрёб их ногтями, его отталкивали локтями и отбрасывали пинками. Где-то совсем рядом пронзительно выл младенец, и от этого крика Джо казалось, будто в уши ему затолкали вату. Он рвался вперёд, искал свободные промежутки — пусть бы совсем маленькие, — и боком пытался просочиться дальше. Ему совсем нечем было дышать; в горле пересохло, а чёлка прилипла ко лбу, влажному от пота. Кто-то едва было не своротил ему шею, стараясь пробраться к решёткам, а на ноги ему наступили — изо всех сил — уже столько раз, что он совсем не чувствовал отдавленных пальцев.

— Мама-а! — протяжно кричала совсем рядом с ним кудрявая черноволосая девчонка. — Мамочка-а!

— Пустите старуху! Пустите старуху! — требовал кто-то позади.

— Моя нога! Моя бедная нога!

Джо напирал на тела впереди, не глядя вверх — на лица. Он останавливал взгляд лишь на шее —