Формула бессмертия. На пути к неизбежному - Александр Никонов

В 1979 году академик Казначеев провел такой опыт: он разделил колонию клеток на две, разместил их в две стоящие рядом колбы из кварцевого стекла и одну из колоний убил. При этом клетки второй колонии, с которой ничего не делали, тоже начали гибнуть. Он предположил, что убитые им клетки излучают некое губительное ультрафиолетовое излучение. Но скорее всего, это был сигнал, передающийся по ячейкам вакуума. Это значит, что в вакууме должны быть некие центры образования связей. Рисунок центров образования связей на стенках ячейки — вот что такое информационная система.

— Слушайте, но вакуум как вырожденная система — само воплощение хаоса!

— А вы знаете, что впервые о роли среды в прохождении химических реакций задумывался еще Менделеев? В начале девяностых годов XX века в России вдруг вышла в свет работа Дмитрия Ивановича «Заветные мысли». Хорошая, толстая книга. Почему ее раньше не публиковали, не знаю, но я за это в претензии к химикам! Потому что именно в этой работе я вдруг увидел ссылку на статью того же автора «Попытка химического понимания мирового эфира». Оказывается, у Менделеева есть и такая работа! О которой никто и не знает. Менделеев — гениальный химик, который всю жизнь провел с ретортой в руках, и он интуитивно почувствовал, что чего-то ему для полного понимания химии не хватает. И понял, что не хватает среды физического пространства, в которой проходят реакции.

— Как же он дошел до мысли такой? — не выдержал я. — Почему не ограничился обычным ньютоновским представлением о пространстве как о пустой арене, в которой просто по-тупому располагаются вещи? Для чего ему нужна была именно «материальная сущность пространства»?

А потому что в зависимости от места в пространстве менялась кинетика химического процесса. Геофизические условия чуть другие — и реакция протекает чуть по-другому.

… Напомню, что об этом феномене я довольно подробно писал «Апгрейде», рассказывая о том, что внешнее электромагнитное поле влияет на скорость (но не на результат) протекания реакций. Так что моему постоянному читателю этот факт неудивителен…

Кроме того, Менделеев первым в своем учебнике по химии написал, что количество воды, которое гидратирует вещество, может достигать нескольких сотен молекул. А не единиц и десятков, как считалось ранее и как сейчас пишут в учебниках: (Н20)n, где n — количество молекул воды, собравшихся вокруг какой-то молекулы вещества.

— Припоминаю… Проходили. Действительно, несколько молекул могут собираться. Но чтобы сотни! Это же целая шуба! За счет чего?

— Менделеев тоже не знал, за счет чего, но громадный практический опыт подсказывал ему: вода ведет себя как-то странно — не так, как ведут себя обычные растворители. И я считаю, что вакуум является такой же информационной средой, как вода. Информационные изменения в одной среде (воде) вызывают в другой (вакууме) «цепную реакцию», которая докатывается до второго образца и меняет его. Поэтому я слежу за работами в области физики вакуума и жду появления работ о его ячеистой структуре… Вы, надеюсь, понимаете, что означают адреснодистантные взаимодействия? Моя кровь — это почти одна вода. Структурированная мною, моим телом. И если кто-то раздобыл мою кровь, значит, теоретически он может издалека повлиять на меня.

— Вудуизм чистой воды! — возмутился я. — Этак вы и впрямь до колдовства докатитесь.

— Да уже докатились, — сокрушенно кивнул головой Зенин. — Помните, я говорил про второй тест или метод испытания воды — с помощью одноклеточных организмов — спиростом? Мы ради интереса «натравливали» на воду со спиростомами «ведьм». Оказалось, некоторые люди действительно могут на воду дистанционно повлиять. Некоторые «ведьмы» или «экстрасенсы» делали воду «мертвой». В обычной воде активность спиростом составляет 15–16 пересечений визира. А в мертвой воде их будто парализует. Мы однажды проверяли, как долго держится в водной среде навязанная структура. Тетя-экстрасенс повлияла на воду, изменив ее проводимость, и мы каждый день мерили. Неделя, две, три недели — держится… А на 23-й день вдруг пошли скачки в показаниях — вверх, потом вниз. Мне пришло в голову позвонить этой женщине. Оказалось, в этот день она попала в автокатастрофу. Вода в лаборатории, закодированная водой ее организма (мы ведь на 70 % состоим из воды), почувствовала изменение, которые произошли с ее организмом, за сотни километров.

— Станислав Валентинович, тут мне нужно было бы встать, гордо выпрямив спину и гневно сверкнув глазами, швырнуть научную перчатку в вашу шарлатанскую физиономию и выйти на негнущихся ногах. Ибо разве можно терпеть такое поношение науки! Но я человек беспринципный, поэтому не двинусь с места, а буду, сгорая от стыда, слушать дальше, моля бога, чтобы никто в Академии наук не узнал про мою с вами порочную связь. Краска стыда заливает мои щеки, но отказаться от такого срамного удовольствия я не могу. Итак, резонный вопрос: чем же действует на воду эта ведьма и с какого расстояния?

— С любого. А чем действует, не знаю. Раз бога нет и колдовства тоже, остается только физическая среда пространства — эфир, он же вакуум. Потому как через что еще она может действовать?

— Тогда получается, что всякий предмет, состоящий из воды, например, человек, должен оставлять некий эфирный след, или «хвост», некий отпечаток на вакууме?

— Так и есть. Если вы длительное время посидите на этом стуле, после вас останется фантомный след. И бидистиллят, который я потом на этот стул поставлю, покажет изменение проводимости. То есть изменит свойства. Мы такие опыты проводили. А если поставить на стул горящую свечку, фантом быстро исчезнет, и опытный образец не будет менять проводимость.

— Бред. Все, что я знаю о мире, противоречит вашим словам! Вы разрываете мне не сердце, но мозг! Я вам напомню, почему физика в начале XX века отказалась от идеи эфира и перешла к пустоте. Эфир, как реальная среда, должен был увлекаться движущимися телами. И вообще знаменитый опыт Майкельсона не показал наличия эфира. Физики отказались от эфира и стали рассматривать пространство как «чистую пустоту». Потом развитие квантовой механики заставило науку отказались от пустоты; вернулись к физической среде на совершенно новом уровне понимания, поэтому физики и не любят слово «эфир». Оно напоминает им о тех наивных представлениях начала века, которые тогда господствовали и провалились. А у вас получается, что физическое тело без сопротивления преодолевает вашу ячеистую среду вакуума, при этом оставляя в ней устойчивый, то есть инертный фантомный след… Я сидел на стуле полчаса, за это время Земля пролетела в космическом пространстве бог знает сколько километров, а, учитывая ее вращение вокруг оси и движение самой солнечной системы, мое тело должно оставить за собой весьма причудливый по форме «инверсионный» след. Длинный шлейф. Потом я встал, присовокупив к движению планеты свое собственное, и продолжил тянуть след. Допустим, где-то в пространстве — там, где я сидел на стуле — осталось «утолщение» от моего долгого сидения — фантом. Но ведь стул от этого места уже унесло движением планеты! Почему же ваша вода реагирует на мой фантом, который остался за десятки и сотни километров?

— Сложно сказать. Но факт остается фактом, — пожал плечами Зенин.