Мятежный век. От Якова I до Славной революции - Питер Акройд

Беспокойство англиканцев проявилось при решении Якова навязать свою волю Оксфордскому университету. Когда скончался президент колледжа Святой Марии Магдалины, король направил членам совета колледжа мандат на избрание Энтони Фармера. Фармер никак не соответствовал этому высокому посту, он был известен лишь своими симпатиями к католицизму. Вопреки королевским указаниям члены ученого совета избрали доктора Хоу. Во время летней поездки по стране Яков посетил Оксфорд. Он устроил непокорным ученым разнос и приказал им покинуть помещение. «Отправляйтесь по домам, – кричал король, – и показывайте себя достойными членами Англиканской церкви. Убирайтесь, знайте – я король. Мне подчиняются, и я приказываю вам проваливать».

Недавно учрежденная комиссия по церковным делам аннулировала избрание Хоу, после чего двадцать пять членов совета колледжа подали в отставку или были уволены. Магдален-колледж теперь по сути превратился в оплот католицизма, ежедневно в его часовне проводилась месса. Однако победа короля была пирровой, своим поступком он восстановил против себя огромное количество духовенства и потерял репутацию, которую надеялся заслужить религиозной терпимостью. Историю в Магдален-колледже широко обсуждали, и раздражение и негодование равнодушием короля к чувствам англиканцев все росло.

Много говорили также о том, что летом Яков совершил паломничество к «чудотворному источнику», освященному в честь святой Винифриды, в Северном Уэльсе, где молился о наследнике. Отмечалось, что король встал на колени перед папским нунцием архиепископом Аддой и просил его благословения. Со времен Иоанна Безземельного ни один английский король не преклонял колен перед другим человеком, и такую позу для короля считали недопустимой и даже омерзительной. Это был католицизм во всей своей красе. Посол из Модены докладывал, что «такое со стороны аристократии редко случается при дворе». Вильгельм Оранский, непоколебимый защитник протестантского дела, отправил в Лондон посланника, который встретился с недовольными аристократами. Принц Оранский наблюдал и выжидал.

Вильгельма провозгласили пожизненным генерал-капитаном и Верховным главнокомандующим вооруженными силами Голландской республики, а по политическому статусу Оранжа он также был суверенным правителем. Его мать Мария была старшей дочерью Карла I, а супруга Мария – дочерью правящего в тот момент короля Якова II. Нет никаких сомнений, Вильгельм считал себя законным наследником английского престола, при условии, что у Якова нет законного сына. Вильгельм был убежденным кальвинистом, как и вся его семья, так что догмат о предопределении имел для него огромное значение. Если какой-либо долг стоял для него выше остальных, то это сдерживание Французского государства; он видел, как вторжение Людовика XIV в Голландию остановило только открытие дамб. Однако имперские притязания дома Бурбонов обуздать не удалось, и Вильгельм посвятил себя защите протестантских держав от вооруженных сил французского короля.

В конце 1687 года Яков решил созвать парламент, чтобы официально отменить Акт о присяге и другие установления уголовного права против свободы вероисповедания. С этой целью он возобновил свои «беседы» на муниципальном и региональном уровнях, спрашивая всех должностных лиц и мировых судей, будут ли они в случае избрания голосовать за отмену закона, а если они не кандидаты в палату общин, то будут ли, по крайней мере, голосовать за тех кандидатов, которые станут поступать именно так? Если люди отвечали отрицательно или уклончиво, они лишались своих должностей. Например, из муниципальных советов было изгнано более 1000 человек. То был еще один шаг, вызвавший ярость местного дворянства и муниципальных советов малых и больших городов. Он также послужил дальнейшему отдалению от короля Англиканской церкви, которая теперь укрепилась во мнении, что католицизм служит только усилению авторитарной власти.

В начале апреля 1688 года правительственным агентам выдавали на расходы 20 шиллингов в день, чтобы подготовить почву к наступающим общим выборам. Они должны были поддерживать связь с лидером «придворной партии» в каждом районе, организовывать надлежащее распространение подготовленной двором литературы и противодействовать работе оппозиции. Другими словами, цель короля состояла в том, чтобы укомплектовать новый парламент собственными сторонниками и расчистить себе дорогу к абсолютной непререкаемой власти. Однако последующие события показали, что такого парламента в Англии не будет никогда.

Уже стало заметно, что королева Мария Моденская носит ребенка. Перспектива католического наследника стала осязаемой – со всеми страданиями и страхами, которые немедленно охватили англиканцев и диссентеров. Абсолютная власть Стюартов могла тянуться вплоть до бесконечности. 7 мая 1688 года Яков повторно выпустил «Декларацию о веротерпимости» вместе с обещанием к концу года созвать парламент. Последовал приказ читать декларацию в каждой церкви два воскресенья подряд. Иезуитский советник Якова отец Питри говорил королю, что англиканское духовенство «нужно заставить есть собственные испражнения».

Этот приказ спровоцировал священников лишь на воинственность и неповиновение. Архиепископ Кентерберийский и шесть других епископов выпустили петицию об отзыве приказа на том основании, что король незаконно присвоил себе право распространения. Когда петицию представили Якову, он пришел в ярость. «Это для меня большой сюрприз, – говорил он епископам. – Я не ожидал такого от вашей Церкви, особенно от некоторых из вас. Это настоящий мятеж!» «Декларацию о веротерпимости» на самом деле практически проигнорировали. По оценкам, из 9000 английских церквей ее зачитали в 200, а в Лондоне – только в семи из сотни столичных храмов. Когда в церкви Святого Георгия рядом с собором Святого Павла произнесли первые слова декларации, вся паста поднялась и покинула храм. Гнев короля тогда победил в нем всякую осмотрительность и осторожность. Он потребовал, чтобы семерых епископов посадили в Тауэр как мятежников и судили за составление пасквиля.

Вильгельм следил, как развиваются события. Быстроходное парусное судно непрерывно сновало по Северному морю из Лондона в Гаагу с посланиями и докладами лично для принца Оранского.

10 июня 1688 года Мария Моденская родила Якову сына. Многие не верили этому сообщению. Уж в слишком удачный момент появился на свет наследник Стюартов! Пошли слухи, что новорожденного принца доставили в королевскую спальню в металлической кастрюле для горячих углей. Через пять дней после рождения принца Уэльского семь неугодных епископов были доставлены на барже из Тауэра в Вестминстер-Холл, где их то и дело приветствовали криками «Храни Господь епископов!». Суд после долгих обсуждений признал епископов невиновными в опубликовании пасквиля. При объявлении решения суда Вестминстер-Холл на протяжении получаса оглашался одобрительными криками и приветственными возгласами. Новость быстро разлетелась по всему городу: зазвонили церковные колокола и появились большие праздничные костры. На улицах стали сжигать чучела папы; в Сомерсете в костер отправилось и изображение новорожденного принца. Наверное, самым угрожающим для короля было то, что радовались его солдаты в лагере на Ханслоу-Хит. Когда король узнал, что епископов оправдали, он просто сказал: «Тем хуже для них».