Вещий. Разведка боем - Юрий Корчевский

Я сел изучать список знакомых боярина. Двое отпали сразу – возраст преклонный, такие не пойдут на лихое убийство и грабеж. К тому же после ограбления надо еще и суметь выйти незамеченным из дома с ценностями.

Постой-постой – а ведь в сундуке-то места много. Я перечитал список пропавших ценностей, прикинул вес и объем. По объему – половина мешка получается, по весу – полпуда. Столько за пазуху не засунешь. Похоже, убийца заранее знал, на что шел, поэтому должен был прихватить с собой на дело мешок для ценностей.

С чего начать? Времени у меня немного – несколько дней, пока стряпчий государев будет в Вологде, мне это дали ясно понять. Надо быстрее шевелить мозгами.

Во-первых, я решил обойти оставшихся пятерых знакомых боярина. Именно обойти, а не объехать на коне – нельзя раньше времени привлекать внимание. Если кто-то из пятерых преступник – он будет настороже. Дело провернул ловко – явно не дурак, силен, решителен.

Я еще раз просмотрел список и вычеркнул одну фамилию – хоть и молод, но шатен, если только оставить его напоследок – для очистки совести.

В чем идти? Вопрос существенный. Если я буду торчать на улице в боярской одежде, без коня, это вызовет ненужное любопытство.

Я порылся у себя в гардеробе, не поленился сходить в воинскую избу. Нашел рубаху и порты поплоше, натянул. На голову надел соломенный брыль – вроде крестьянского. Оглядел себя в зеркало – видок еще тот, похож на бедного ремесленника или амбала из порта. Лена, как увидела меня, всплеснула руками:

– Ты куда в таком виде собрался? Увидят соседи – стыда не оберешься!

– Для дела надо.

Я вышел во двор, зачерпнул пригоршню пыли, размазал ее по лицу. По-моему – самое то. Быстрым шагом направился к дому, стоявшему в списке адресов первым. Очень удачно – ворота распахнуты, холоп выгнал возок, запряженный парой пегих коней. Вскоре вышел и мой подозреваемый.

Я подскочил поближе и, гнусавя, стал просить милостыню. Меня обругали, и я отошел. Нет, не похож. Русый, но волосы слишком светлые, вальяжен, да и пуговицы на рубахе и ферязи все на месте. Тем более – пуговицы не медные: на рубахе – бронзовые, литые, а на ферязи – с позолотой. Деньги у него явно были, а вот стержня, характера, достаточного для того, чтобы совершить злодейство, я не почувствовал. Жидковатый он какой-то для спокойного, расчетливого убийства. Такой если и убьет, так лишь в припадке истерии – первым попавшимся в руки предметом. Зыбко, конечно, но времени отрабатывать эту версию нет.

Путь к дому второго пролегал мимо торга. Я решил наудачу зайти. Сразу направился в угол, где торговали пуговицами, застежками, гребнями. Я достал медную пуговицу, показал нескольким торговцам. Меня сразу направили в дальний ряд. Там торговали товаром подешевле. Нашелся мастер, сразу признавший свое изделие.

– Я делал – свою руку всегда узнаю. В чем дело-то?

– Не помнишь – кто такие покупал?

– Да разве всех упомнишь? Пуговица – не лошадь или дом, у меня их десятками берут каждый день.

– Так уж и десятками?

– А то! Да вот сегодня приходил один – две седмицы назад брал десяток, а только что еще одну купил.

– Кто такой?

– Он не назывался, видел только как-то раз – он в дом заходил на Пятницкой.

– Ну, бывай здоров!

Я отошел от торговца, вышел с торга, встал и начал припоминать – кто где живет. А ведь есть у меня в списке адресок на Пятницкой, есть. Направлюсь-ка я туда.

Нумерации домов в эти времена не было. Искали приблизительно так: у Андреевского спуска, за церковью Николы-угодника, четвертый дом по правую руку, ворота резные. Вот и я двинулся по приблизительному адресу на Пятницкой, что указала мне боярыня.

С трудом нашел искомый дом, присел на завалину у избенки напротив, немного наискосок. Из дома никто не выходил, хотя какое-то движение в доме было: хлопала иногда дверь, вероятно, выходила во двор служанка – белье развесить или живность накормить. Я терпеливо ждал. Уже хотелось пить и есть – гонец утром сорвал меня, не дав позавтракать, а потом стало не до еды.

В конце улицы показался мужчина. Он шел твердой, решительной походкой. Не мой ли подозреваемый?

Я вскочил и направился навстречу. Пряча лицо за полями соломенного брыля, бегло осмотрел одежду. Есть! Третьей пуговицы сверху на рубахе не было. Сердце екнуло.

Я прошел мимо, ничем не выдав своего волнения. На углу остановился, повернул голову. Мужчина зашел в дом, за которым я наблюдал. Волосы – какие у него волосы?! Я сосредоточился на пуговицах – надо было на ходу, за короткое время осмотреть ферязь и рубаху. И что стоило бросить взгляд на волосы? Увы, момент упущен. От досады я выругался. «Тепло, очень тепло» – с двух шагов пуговицы именно такие, какую я нашел под убитым боярином. Глянуть бы на него еще раз, чтобы окрепла уверенность, только рискованно. Второй раз встретиться на пустынной улице – эдак всякий заподозрит неладное. Может, отправиться к воеводе? Повязать его да поспрашивать? А будет упираться – так и ката пригласить. А вдруг не он? Хотя интуиция подсказывала – я на верном пути.

Надо решать быстрее – подозреваемый может забрать с собою ценности и уехать из города. Ищи-свищи его тогда. Главная улика – ценности. Если их найти и боярыня сможет их опознать – дело раскрыто. Только где эти ценности спрятаны? Коли грабитель и убийца умен, в доме и на дворе он ценности прятать не будет. Ежели я его переоцениваю, может на работе припрятать – насколько я помнил по записям, сей мужик был купцом средней руки. Понаблюдать за ним? Времени может уйти много – не один день, вытянуть же могу пустышку. Надо как-то напугать его, встревожить, заставить суетиться. Только вот как? Задействую-ка я своих холопов, нечего им дурью маяться.

Решив так, я быстрым шагом направился к себе домой. Холопы обедали в воинской избе.

Я приказал запрячь в телегу мерина, взять сабли, надеть кольчуги. Шлемы и щиты, равно как и копья – оставить.

Пока холопы запрягали, я схватил со стола кусок хлеба и жадно съел его, запив квасом из кувшина.

Выехали со двора все вместе.

По дороге я объяснил холопам, что от них требуется, и предупредил, что человек вполне может оказаться быстр и решителен в действиях, а кроме ножа на поясе у него может быть – да, скорее всего, и есть – засапожный нож. Если он попытается сбежать – убивать нельзя. Покалечить, ранить – это не возбраняется, но мне он нужен живым, чтобы мог говорить. Не привезу же я к воеводе хладный труп! Этак я любого могу убить и заявить, что он тать. Нет, коли заставили взяться за дело – привезу доказательства в виде живого пленника и желательно ценности.

Мы подъехали к дому подозреваемого и телегу с холопами поставили напротив ворот. Я же залез на дерево – с него хорошо был виден двор.

– Боярин, – раздался голос Федьки, – повыше поднимись, ноги видно.

Я взобрался еще выше. С дерева открывался отличный обзор дома и двора, только листва мешала.