Найденыш 3. Обретение Силы - Валерий Гуминский

На отдельном листке он написал план, расчертил схемы, чтобы было удобно структурировать текст, и начал писать. Сначала медленно, потом увлекся. Погасил верхние плафоны люстры, чтобы не мешал яркий свет. При настольной лампе писалось лучше. Даже уютно стало. Взгляд упал на свой подарок Великому князю. Ага, корпус часов светится мягкой позолотой, крышечка открыта. Значит, пользуется?

Работа спорилась. Стопка исписанных листов аккуратно ложилась по правую сторону стола, на самый край. Никита вдруг с отчетливой ясностью понял, что ему не хватало именно такого ощущения свободы, спокойствия и умиротворения. Нет, если надо, он всегда сможет сжаться в тугую пружину и превратиться в бойца, ломающего преграды и рискующего своей жизнью. Сейчас ему хотелось погрузиться в настоящее дело. На мгновение отвлекся, задумался. Надо обязательно съездить в Вологду и посетить «Изумруд», познакомиться со своим персоналом. Что же разрабатывает корпорация, пряча настоящие тайны за своими стенами? Может, и самому принять участие в разработках своего деда? Кашгарские дневники барона Китсера недаром хранятся в надежном сейфе глубоко в подвале родового поместья Назаровых.

Увлекшись настолько, даже не смотрел на часы, а когда кинул взор на стрелки, присвистнул. Уже три часа ночи. Пора бы схомячить что-нибудь. Что там говорил князь? Бутерброды в холодильнике, чай сам нальешь. Ладно, сходим, не обломимся. Только встал, потянулся, с наслаждением вслушиваясь в хруст суставов — раздался осторожный щелчок поворотной ручки, и дверь тихо отошла в сторону. Рука с тарелкой бутербродов первой пролезла в щель, а потом и Тамара с термосом во второй руке втиснулась в кабинет, помогая себе ногой распахнуть дверь. Княжна была в длинном ночном халате из красного бархата, ноги в забавных тапочках с помпонами. Никита бросился к девушке навстречу и перехватил заслуженный паек. Поставил тарелку и термос на стол, и сразу попал в объятия Тамары. Несколько минут они целовались, потом княжна слегка похлопала Никиту по спине, словно намекая на договоренности.

— Устал? — спросила она, поглаживая по щеке волхва, но из замка его крепких рук не торопилась выскальзывать. — А я принесла тебе перекусить. Подумала, что ты увлечешься, а попросить приготовить что-то постесняешься.

— Представляешь, даже не замечал времени, — улыбнулся Никита. — Работа оказалась интересной, даже сам не ожидал.

— Мама ругала папочку, когда он сказал, что тебя ожидает, — засмеялась девушка. — Всю ночь сидеть за работой, которую должны выполнять имперские службы, и не пожалеть бедного мальчика! Сказала, что дяде Саше тоже гостинец прилетит!

Тихо посмеялись. Тамара выскользнула из рук волхва, взяла исписанные листы и ушла на диван. Забравшись на него с ногами, сформировала над головой магический шар с мягким светом, и стала читать. Никита тем временем стал разделываться с бутербродами, запивая горячим чаем. Любимая не забыла, что он предпочитает сладкий чай, когда следует подпитать организм глюкозой. От этого он чувствовал себя бодрее. Срубив половину тарелки, плотоядно посмотрел на распахнутый край халата, из-под которого проглядывала стройная ножка, и отбрасывая ненужные сейчас мысли, снова схватился за ручку.

— Интересная жизнь была у ребенка, жившего под защитой «потайников», — задумчиво произнесла Тамара. — Судя по твоим записям, система обучения и воспитания идет с самого раннего возраста, чтобы к совершеннолетию в их ряды вставал уже подготовленный боец. Я думала, что в Тайных Дворах прячутся одни убийцы и те, кто в неладах с законом. А оказывается, эта полувоенная организация имеет строгую систему отбора. Даже боевые волхвы присутствуют. Туда просто так тоже не залезешь.

— Та же армия, — откликнулся Никита.

— Конечно, много чего не поняла, — зевнула Тамара, прикрываясь ладошкой. — Слишком заумно. Как раз для высоколобых ученых. Какие-то странные схемы, формирование боевых троек, особая роль волхвов. И коммерция тут же рядом ходит.

— Твой отец все поймет, не переживай. Ты не собираешься уходить спать?

— Гонишь? Я же по тебе так соскучилась, — наморщила лоб княжна, — а ты не смотришь на меня, нахал.

— Смотрю, — возразил Никита, влюбленно глядя на девушку. — Видишь, как смотрю.

— Я тут посплю, хорошо? — Тамара положила на пол листки, а сама вытянулась и положила голову на мягкий подлокотник. — Разбуди меня в семь часов. А ты работай и смотри на меня, если не знаешь, что делать со скучающей девушкой. Кстати, всю мою ногу взглядом сжег.

Она запахнула полу халата и усмехнулась.

Вот же коза! Никита чуть не поперхнулся от невинно произнесенных слов, но ничего говорить в ответ не стал, склонившись над столом. Видя, что девушка уже посапывает носом, решил отложить разговор о том, что он теперь студент Коллегии. Как, интересно, отреагирует Тамара? Начнет ругать, смирится или поддержит его? Вздохнув, продолжил работу. К шести часам утра он уже ничего не соображал, но работа, которая сейчас лежала в виде приличной пачки исписанных листов, заставляла гордиться самим собой. Пошевелил пальцами, «вылепливая» скрипт с сигналом побудки, через нужный интервал времени и откинулся на спинку кресла. Уснул мгновенно.

Легкое прикосновение чьей-то руки он уловил мгновенно, и еще не выйдя из сна, продираясь сквозь вязкое пробуждение, сжал своими пальцами запястье и открыл глаза, вовремя себя остановив. Вспомнил, где он находится. Великий князь, уже одетый в парадный китель, ошеломленно смотрел на цепкий капкан, в который попала его рука, и даже не смог сказать ни слова. Только приложил палец к губам и кивнул на спящую дочь.

— Написал? — шепотом спросил он.

— Так точно, все готово, — Никита расцепил замок и стал смущенно прибираться на столе. Искоса взглянул на часы. Всего полчаса удалось подремать!

Между тем, Меньшиков усмехнулся и поднял с пола исписанные листки, присоединил их к остальным, бегло просмотрел и закивал головой. Тихонько пошел к двери, маня за собой Никиту.

— Все-таки прорвалась? — улыбнулся Великий князь. — Знаешь, какую битву мне пришлось вечером выдержать с разозленными женщинами? В качестве компенсации намекнул Тамаре, чтобы она тебя покормила. Ты молодец, отлично справился с работой. Даже не ожидал, что столько напишешь. Пойдем-ка в гостиную на пару слов.

Большой гостевой зал уже заливало золотистыми лучами солнца. За окнами вовсю заливались птицы, матово блестели тщательно натертые полы. Константин Михайлович отодвинул один из стульев и сел на него, закинув ногу на ногу. С удовлетворением осмотрел начищенные туфли и не нашел в них изъяна.

— Садись, Никита. Что-то ты сразу робким стал. А когда руку мою чуть не сломал — в глазах сплошная сталь и решимость.

— Прошу прощения, — волхв сел рядом.

— Ага, просит он, — князь потряс кипой листов. — Теперь я точно верю, что ты не зря столько лет в «потайниках» ходил. Ладно, я через час уезжаю. Просто хочу спросить: ты серьезно обдумал свой поступок уйти из ВВА? Насколько я знаю, в Академию Коллегии тебя даже калачами не смогли заманить. А сейчас сам уходишь. Не будет ли твое решение очередной блажью? Хорошо подумал?