Перешагивая через Грань - Евгения Духовникова

Она не смогла. Не спасла.

— Элис!

Питер, наконец, догнал её. Она не обернулась и не пошевелилась. Ей было всё равно.

— Элис, — Питер мягко, но настойчиво потянул её за рукав. — Нам не стоит здесь оставаться.

Элис не отреагировала. Он взял её под руку.

— Элис, надо вернуться. Мы всё равно уже ничего не сможем с этим поделать. Элис, ты слышишь меня?

Краем глаза она заметила, что Питер сооружает что-то вроде маскировочной личины. Впрочем, в ней не было особой нужды: те два-три человека, что встретились им на пути, были настолько перепуганы, что не замечали ничего и никого вокруг.

Элис всё время спотыкалась: Питер тянул её за собой, а она никак не могла приноровиться к его шагу. Зарево от пожара, вызванного взрывом, отбрасывало на стены и пол коридоров кровавые отсветы.

— Конец перемирию, — заметил Питер, косясь на окна.

Ей вдруг вспомнились слова, не так давно услышанные от профессора Джонса: "У тебя две руки. Возьми и ударь по левой. Больно будет не левой руке. Больно будет тебе".

— Если бы, — прошептала Элис. — Всему конец.

Она осела на пол — ноги не держали её.

— Всё куда страшнее, Пит.

— Что ты хочешь этим сказать? — Питер помог ей подняться. — Что ты имеешь в виду?

— Это сделал хамелеон, — Элис сжала кулаки в бессильной ярости. — Даже после своей смерти он смог напакостить и напомнить о себе.

Она обязана была предвидеть нечто подобное. Возможно, если она смогла бы выбить из хамелеона чуть больше информации, прежде чем он…

— Любой негатив, направленный на зеркальный мир, отражается и возвращается, — голос её вибрировал. — Понимаешь, Питер?

— Это значит, что…

— Нечто подобное в скором времени случится и у нас.

Помимо её воли эти слова прозвучали как приговор. В гробовом молчании они прошли через Зеркало.

Аверсайд встретил их напряжённой душной тишиной. От разряженного воздуха нейтральной территории кружилась голова, думать не хотелось ни о чём, но не думать было нельзя.

— Промедление смерти подобно, — титаническим усилием воли Элис взяла себя в руки. — Питер, это Зеркало надо взять под охрану. И, пожалуй, поставить на него ещё какую-нибудь дополнительную защиту. Как закончишь, жду тебя в кабинете.

В отличие от пустынных коридоров Нулевого отдела, в коридорах ДВР было суетливо и шумно, что вполне увязывалось с типичной атмосферой заурядного буднего дня. Элис машинально посмотрела на часы. Надо же, она отсутствовала всего несколько минут, а по ощущениям прошла целая вечность.

Когда Элис вошла в свой кабинет, она была совершенно спокойна. По крайней мере, ей хотелось так думать.

В кабинете были всё те же лица. Анабель сидела в кресле, стиснув в руках злополучный календарь. Луиза и Теренс о чём-то тихо беседовали у окна. Когда Элис вошла внутрь, никто не проронил ни слова, хотя лица всех присутствующих мгновенно повернулись к ней. Немой вопрос, застывший в глазах, не нуждался в озвучивании.

— Я опоздала, — ровным, как ей казалось, голосом, произнесла Элис. — Взрыв произошёл на моих глазах. Я уже ничего не могла сделать.

— Ты в любом случае не смогла бы ничего сделать, — Анабель печально покачала головой. — Это было неизбежно. Снаряды были заложены задолго до сегодняшнего дня, а коды на часовых механизмах знал только хамелеон.

— Поди теперь докажи, что ДВР не имеет никакого отношения к этим взрывам, — сокрушённо пробормотал Теренс.

— Но ведь мы не имеем к этому никакого отношения! — вмешалась Луиза. — Мы ничего не знали! А когда узнали…

— Было слишком поздно, — тяжело вздохнула Анабель.

Деликатно постучавшись, в кабинет вошёл Роджер. Элис коротко кивнула, давая понять, что не возражает против его присутствия.

— В портовой промзоне большой пожар, — сообщил Роджер без предисловий. — Горят октаниумовые склады. Пожарные делают всё возможное, чтобы огонь не перекинулся на жилые кварталы. И буквально только что стало известно о точно таких же внезапных пожарах в двенадцати крупнейших городах Скайленда. Очень сильно смахивает на поджог. Я не знаю, что и думать. Боюсь, что это диверсия.

— Это не диверсия, — вздохнула Элис. — Это обратка.

— И благодарить за неё мы должны нашего разлюбезного "Сфинкса", — едко добавила Луиза.

— Что? — Роджер недоумённо нахмурился.

— Октаниумовые бомбы. Тринадцать реверсайдских городов, в том числе Дарквуд.

— Как… Кто… — от растерянности Роджер не находил слов. — Мы же заключили перемирие…

— Это было спланировано очень давно, — Луиза в общих чертах пересказала ему случившееся.

Услышанное потрясло агента до глубины души.

— Мне с трудом в это верится, — Роджер присел на стул, обхватив голову руками. — Как мы могли упустить из виду…

— Хамелеон всё сделал сам, — объяснила Элис. — Никто ничего не знал.

Теренс отошёл к кофеварке и вернулся с тремя чашками кофе. Одну он поставил перед Элис, две другие отдал Луизе и Анабель.

— Послушайте, мы не можем сидеть на одном месте! — воскликнула Анабель, игнорируя бодрящий напиток. — Зеркала… — она попыталась вскочить на ноги, но тут же рухнула обратно в кресло: чтение прошлого и будущего отняло у неё слишком много энергии.

— Зеркала возьмут под контроль и без тебя, — урезонила её Элис. — Этим уже занимаются. Пей кофе и восстанавливай силы… Теренс.

— Да? — обернулся тот.

— Держи, — Элис протянула ему свой коммуникатор, предварительно сняв блокировку. — Разошли сообщения всем агентам, — она зажмурилась, силясь собрать расползающиеся мысли в более-менее стройную последовательность. — Экстренное собрание. Через час. Напиши, что… Напиши что-нибудь.

В дверь вновь постучались — на этот раз это был Кристофер.

— Экстренное собрание? — переспросил он. — Неужели из-за пожара? Так моё чутьё меня не обмануло — в этом действительно замешан Реверсайд?

— И да, и нет, — вздохнула Элис, помешивая кофе. От осознания того, что ей ещё не раз придётся пересказывать эту ужасную историю, ей сделалось нехорошо.

К счастью, Роджер вовремя это понял и великодушно взял на себя обязанность ввести коллегу в курс дела.

— Всё слишком сложно, дружище, — он почесал в затылке. — Насколько я понимаю, сработал эффект квантовой спутанности, тот самый, о котором твердила наша научная группа.

Элис не прислушивалась к тому, что говорил Роджер. В сознании назойливой мухой крутилась неотвязная мысль: это всё неспроста.

Не просто так катастрофа случилась именно сейчас, когда всё только-только стало устаканиваться. Топор войны зарыт, впереди — мирная жизнь, о которой они так мечтали, да и предприятие по синтезу октаниума сулило заманчивые перспективы покончить, наконец, с энергетическим кризисом.