Целитель - Gezenshaft

таком и не расскажешь. До цели оставалось метров пятьсот.

Расстояние далось Гермионе нелегко, и дело не в выносливости — просто под ногами то и дело выскакивал какой корешок, или просто ухаб. Деревья вокруг, трава… В общем, подлесок.

В один прекрасный момент мы вышли на довольно большую, ровную, и совершенно пустую поляну — только травка колосилась под ногами. Однако я отчётливо ощущал некий барьер. Гермиона же пыталась сойти с прямой линии, так сказать, отойти в сторону.

— Давай руку…

В одну я взял палочку, а другой — потянул за собой Гермиону. Я обходил непонятный мне контур по кругу, ища место, где сопротивление этого периметра нашему проникновению было бы минимальным. Повезло, что нашёл довольно быстро, и нам не пришлось плутать часами вокруг да около.

— Это всё крайне безответственно, — бурчала Гермиона.

— Сохраняй режим молчания. Без необходимости — ни слова.

Она кивнула, хоть и видно было, что ой как много слов сказала бы она в мой адрес.

Укутав нас нейтральной энергией, представил, что мы проходим через невидимые нити защиты, раздвигая их, но не тревожа. Шаг, второй, третий.

Пустая ночная поляна преобразилась, явив огромный шатёр, словно цирковой. Вот только он не сверкал огнями, а вокруг не суетились всякие клоуны — минимум осветительных огней. Дух рвался к шатру, и я следовал за ним, внимательно следя за пространством вокруг. Мы медленно подбирались к шатру всё ближе и ближе, а я удивлялся отсутствию вменяемой защиты всё больше и больше. Вот мы уже вплотную стоим к тканевым стенкам шатра, но изнутри не доносилось ни звука.

Дух, что крутился возле моей руки, был полон предвкушения, но вместе с тем, грусти. Глубокой, въевшейся грусти. Мы с Гермионой, не говоря ни слова, начали обходить шатёр, а когда дошли до входа, притаились. Я жестом дал команду присесть и затаиться, и Гермиона её поняла. Окутав нас нейтральной магией, сделал для вида пару пассов палочкой, скрывая от сестрёнки сами движения, полностью бессмысленные, кстати. В голове представил, что мы скрыты ото всех. Кажется, сработало.

Да, я пока что не горел желанием использовать своё преимущество в виде знаний того, как вообще можно работать с внутренней нейтральной энергией при наличии её контроля моего уровня. Однако сейчас не та ситуация, когда стоит следовать этой идее. Одно дело, когда ты ограничиваешь себя в учёбе, а другое — в реальных действиях.

Мы ждали. Гермионе явно не сиделось на месте. Она хотела что-то спросить, но вовремя вспоминала, что сама согласилась молчать, если нет причины для обратного. Дух не переживал — был в предвкушении.

В итоге, когда звёзды немного сместились на небе, а Гермиона растеряла всякое терпение, из палатки вышли двое волшебников в мантиях. Они просто встали у полога, достали пачку сигарет и закурили. Раз затяжка, два затяжка, и вот они говорят на французском, но я их понимаю через слово. Что-то о детёнышах, или птенцах, трупах, заморозке, клиентах. А может быть и совсем о другом речь.

Докурив, волшебники бросили в траву бычки и вернулись в шатёр.

— Это ужасно, — тихо выдохнула Гермиона.

— Что ты поняла? — я глянул на сестрёнку, а та была бледная, как мел, и явно готова пустить слезу-другую.

— Они используют полутруп какого-то животного, чтобы тот высиживал яйца… А вылупившихся детёнышей консервируют, и продают… Это… Это так неправильно.

Дух, что крутился вокруг моей руки, стал куда агрессивнее крутиться, а ощущение грусти усилилось. Грусти, вместе с довольно легко понимаемым желанием «тушить-фаршировать», как сказал бы один мой знакомый.

— Тише, — я погладил сестрёнку по голове, а та шмыгнула носом. — Сиди здесь, сторожи, жди меня. Если увидишь кого-то кроме меня, неважно кого, сходу бей.

— Чем?

— А чем можешь?

— Ну… — отвлечение от печальной темы подействовало, и Гермиона задумалась.

Пока она выбирала заклинание из тех, что уже прочитала и, возможно даже выучила, я тихо произнёс:

— Флагеллаве́ртум.

Кончик хлыста, в который превратилась палочка, я направил за полог входа в шатёр, внутрь него. Кто-то, имея мои знания о магии, мог бы сказать, что палочка — глупый костыль. О, это не так. Сейчас этот самый костыль позволит мне пропустить через него магию, не формируя заклинание, но при этом точка выхода магии будет там, где кончик хлыста. Иначе мне бы пришлось тянуть нити из энергии туда, под полог, изменять их пропускную способность, проводить через них объём магии…

Как только кончик хлыста прошёл за полог, я направил через хлыст поток нейтральной магии, в голове представляя, как все, кто в сознании, тут же его лишались, падая навзничь. Полминуты я подавал магию в шатёр. Усиленно, не жалея. Я чувствовал, как вся она превращается в эффект, так сказать.

— Я пошёл. Сиди, сторожи, хорошо?

— Это очень опасно, я уверена, — вяло возмутилась Гермиона.

— Всё под контролем, поверь.

Резко двинувшись к пологу, укутал себя магией и всякими скрывающими манипуляциями, проникая внутрь.

Просторное помещение. Оно больше внутри, чем снаружи. Несколько светильников по сторонам и под куполом потолка давали достаточно освещения. Первое, что бросается в глаза — огромное, просто гигантское тело неизвестной мне птицы, или чего-то другого пернатого. Животное сидело на полу скрутившись в какой-то бублик, было крайне исхудавшим, я бы даже сказал, мумифицированным, и это было видно даже через изрядно испортившийся перьевой покров. Цепями и тросами, словно какой-то буддистский камень-алтарь, животное было связано и приковано к полу, не подавая признаков жизни.

Вокруг валялось семь волшебников. Было тут какое-то магическое оборудование, что-то алхимическое, какие-то огромные колбы с пернатыми существами внутри. Большими такими, с крупную собаку размером. Всё это выглядело неприятно.

Мебели было много — всё для комфорта. Вокруг одного из диванчиков даже стояли горшки с какими-то здоровыми фикусами, но мне всё это было неинтересно. Мне и духу, что летал вокруг моей руки.

Не теряя времени, я подошёл к огромной иссушенной туше неведомой птицы. Непонятно, какого цвета были перья — они выглядят грязными, потрёпанными и вообще, ужасно. Когда я приблизился, дух потянулся к гигантскому телу. Похоже, это его тело. Что же…

Коснувшись ладонью перьев, прижал её плотнее, пытаясь продавить до тела, но это было сложно. Помимо того, что перья сами по себе очень плотные, так ещё и тело за ними непонятно, где прячется. Но я справился, утопив в итоге руку по локоть. Какая же здоровая тварь… Мне даже не с чем сравнить её габариты. Можно представить кучу слонов, свалившихся вместе — примерно такой объём.

Сосредоточившись, начал вырабатывать, если так можно сказать, энергию жизни, тут же направляя её в тело без всякого предварительного формирования. Единственный мысленный посыл, который я вкладывал, был: «Приведи животное в форму. Восполни его ресурсы».

Время шло. Я волновался. Из-за этого волнения в ушах отстукивал ритмы мой собственный пульс.

Тук-тук.

Под рукой я ощутил явственную пульсацию. Оживает.

Влив ещё некий максимум, который смог сознательно