Порог между мирами - Филип Киндред Дик

— Интересное предложение, — ответил Эрик, изображая безразличие.

— Вы больше не будете спотыкаться о нее на каждом шагу. Такое событие вполне может стать началом вашего отдаления друг от друга.

— Верно, — кивнул Эрик.

«Истинная правда. Весьма заманчивая перспектива, если подумать. Что за ирония судьбы? Все полностью совпадает с теми требованиями, которыми Кэти изводит меня уже несколько лет».

— Нужно будет обсудить это с женой, — начал он и тут же покраснел. — Или, по крайней мере, с Вирджилом, — пробормотал доктор. — Во всяком случае, его согласие обязательно.

— Есть одно «но», — мрачно процедил Моль, сурово глядя на него. — Работая у меня, вы не слишком часто будете видеть жену, зато познакомитесь со многими нашими союзниками. — Он поморщился. — Как вам понравится общество лилистарцев? Может оказаться, что у вас у самого существуют некоторые ночные проблемы с желудком или даже, что еще хуже, психосоматические отклонения, о которых вы пока не догадываетесь, несмотря на профессию.

— Я и так уже мучаюсь по ночам. Теперь, по крайней мере, будет хоть какая–то компания, — ответил Эрик.

— Моя? — удивился Молинари. — Нет, Свитсент. Ни вы, ни кто–либо другой не сочли бы меня подходящей компанией. По ночам с меня будто живьем сдирают кожу. Я ложусь в десять, а в одиннадцать обычно снова на ногах. — Он задумчиво замолчал. — Да, ночь для меня не лучшее время, ни в коей мере.

Это было отчетливо видно по его лицу.

5

Вечером Эрик Свитсент вернулся из Ваш–35 и встретился с Кэти в их квартире, расположенной по другую сторону границы, в Сан–Диего. Жена пришла домой раньше его, и встречи, естественно, было не избежать.

— Итак, мы вернулись с маленького красненького Марса, — заметила Кэти, когда Эрик закрыл за собой дверь гостиной. — И чем ты занимался эти два дня? Бросал шарик в кольцо и разбил наголову всех остальных мальчиков и девочек? А может, смотрел кино с Томом Миксом?

Она сидела на диване с бокалом в руке. Ее волосы были завязаны сзади, что делало женщину похожей на девочку–подростка. Из–под черного платья виднелись длинные гладкие ноги, изящно сужавшиеся у лодыжек. На каждом ногте босых ступней блестела наклейка, изображавшая — он нагнулся, чтобы разглядеть поближе, — какую–то красочную сцену времен норманнского завоевания. Картинки на мизинцах выглядели, на его вкус, чересчур непристойно.

Эрик направился к шкафу, чтобы повесить пальто.

— Мы немного отвлеклись от войны, — сказал он.

— Кто — мы? Ты и Филлис Эккерман? Или ты и еще кто–то?

— Мы все там были, не только Филлис.

Эрик подумал, что бы такое приготовить себе на ужин. Пустой желудок требовал еды. Пока что он еще не болел, но, возможно, и этому придет время.

— Меня на эту прогулку не пригласили по какой–то конкретной причине?

Ее голос ударял подобно бичу, заставлял его внутренне сжиматься в комок, словно биохимическое существо, сидящее в нем, боялось предстоящего обмена репликами. Кэти тоже это чувствовала. Видно было, что и ее вынуждает к противостоянию некая сила. Жена выглядела столь же растерянной и беспомощной, как и муж.

— Без всяких причин.

Эрик прошел на кухню. Он был слегка ошеломлен. Первый натиск жены будто притупил его чувства. Многие подобные столкновения научили Свитсента, что следует защищаться на телесном уровне, если только это возможно. Подобную необходимость осознают лишь старые, уставшие и опытные мужья. Новички же идут напролом, руководствуясь реакциями мозжечка. Им тяжелее.

— Я не услышала ответа, — заявила Кэти, стоя в дверях кухни. — Я хочу знать, почему меня преднамеренно оставили за бортом.

Господи, как же привлекательно она выглядела! Под черным платьем на ней, конечно же, ничего не было. Эрик видел каждый изгиб ее тела. Все они были хорошо знакомы ему. Но куда девалась мягкая, податливая, близкая Эрику душа, обретавшая когда–то в этом теле? Фурии позаботились о том, чтобы проклятие дома Свитсентов, как он порой его для себя называл, обрушилось на него со всей силой. Он стоял перед существом, с физической точки зрения являвшимся воплощением совершенства, с духовной же…

Когда–нибудь эта жесткость и негибкость проест ее насквозь, все телесные сокровища зачахнут. И что тогда? Подобное предсказывал даже голос жены, заметно изменившийся за последние несколько лет, даже месяцев.

«Бедняжка Кэти, — подумал Эрик. — Когда смертельный холод охватит твое лоно, груди, бедра и ягодицы так же, как наверняка уже окутал сердце, твоей женственности придет конец. А этого ты не переживешь, что бы ни делал я или какой–то другой мужчина».

— Тебя исключили из списка, потому что ты чудовище, — осторожно сказал он.

Она непонимающе вытаращила глаза, полные паники и неприкрытого изумления, за долю секунды вернувшись на землю. От первобытного инстинкта, побуждавшего ее скандалить, не осталось и следа.

— Так же как и сейчас, — добавил он. — Так что оставь меня в покое. Я хочу приготовить себе ужин.

— Пусть Филлис Эккерман тебе его приготовит, — предложила Кэти.

К ней вновь вернулась сверхчеловеческая властность, в голосе звучала насмешка, полная вековой мудрости. Почти телепатически, основываясь лишь на женской интуиции, она узнала о его маленьком романе с Филлис по пути на красную планету. А на самом Марсе, ночью…

Он спокойно предположил, что ей не хватит даже своих выдающихся способностей, чтобы до этого докопаться. Не обращая внимания на жену и стоя к ней спиной, он начал разогревать в инфракрасной печи замороженную курицу.

— Угадай, что я сделала, пока тебя не было, — сказала Кэти.

— Нашла себе любовника.

— Нет, попробовала новый галлюциногенный наркотик. Его мне дал Крис Плаут. Мы собирались у него дома, и там был не кто иной, как знаменитый во всем мире Марм Хастингс. Он пытался за мной ухаживать, когда мы были под кайфом, и… в общем, это оказалось просто мечтой.

— Так что? — пробормотал Эрик, освобождая себе место на столе.

— Как восхитительно было бы родить ему ребенка!

— «Восхитительно»… Господи, что за упадочнический язык. — Он повернулся к ней, чувствуя себя как в ловушке. — Так вы с ним…

— Не исключено, что это была галлюцинация, — улыбнулась Кэти. — Хотя не думаю. Знаешь почему? Потому что когда я вернулась домой…

— Избавь меня от подробностей! — Эрика вдруг начало трясти.

В гостиной зазвонил видеофон.

Эрик снял трубку и увидел на небольшом сером экране вытянутое лицо человека, смотревшего на него весьма меланхолично. Это был Отто Дорф, военный советник Джино Молинари. Он летал с ними в Ваш–35, обеспечивая безопасность Генерального секретаря.

— Доктор Свитсент?

— Да, — ответил Эрик. — Но я еще не…