Однажды в Челябинске. Книга вторая - Петр Анатольевич Елизаров
Шрифт:
Интервал:
«На «Меридиане»
– «Мечел» еще неделю раком будет ходить после сегодняшней мясорубки, зуб даю.
– Ага, чуть не выбили твой зуб, Бреча.
– Да плевать. Одно я знаю наверняка: «Магнитка» – чемпион!!!
– МАГ-НИТ-КА! МАГ-НИТ-КА! МАГ-НИТ-КА! – стали скандировать хоккеисты в автобусе.
Степанчук и я изумленно обернулись, хотя чему, собственно, удивляться. Победные эмоции тяжело держать в себе.
– Я оказался прав, Виталий Николаевич. Победа за нами, – самодовольно произнес я. – Я ведь говорил, что беспокоиться по пустякам не стоит: игроки в порядке, просто встали пораньше, размялись с утра, собрались с мыслями и выиграли.
– Не все прошло идеально.
– Реванш достойный. Парни заслужили небольшой поблажки….
– И этого ты хочешь от меня за победу в нашем споре? Ничего для себя, а все для этих оборванцев?
– …И дополнительный выходной.
– Еще чего? Не жирно будет?! Не забывайся: я и за тебя отвечаю.
– По-моему, цена достойная.
– Или это очередная часть какой-то твоей многоходовочки?
– Вы догадливы, – решил схитрить я. – Если все получится, поражения сведутся к минимуму. Подробностей пока не буду раскрывать.
Тренер нагнулся к водителю автобуса, чтобы узнать, где поблизости можно набить брюхо. Водила остановился у кафе-столовой по автодороге «Меридиан», на выезде из Челябинска.
– Уверен, что в этой забегаловке никто не отравится? – спросил коуч.
– Уверен.
– Мы ненадолго. Меня уже порядком достал этот город, – засобирался на выход тренер и обратился ко мне. – А ты следи за всеми.
– А вы куда?
– Через дорогу. Там вроде ресторанчик поприличнее.
Степанчук выскользнул из автобуса одним из первых. Вот, значит, как он тут за всех отвечает.
– Парни, – объявил я, – 20-30 минут на ужин. Выходим. И в автобус не тащим ничего.
– Мы тут не траванемся? – продублировал мысль тренера Абдуллин.
– А кто тогда ночью весь «Макдак» обожрал? – предъявил вратарю Кошкарский.
– Я бы родных сейчас продал за бургер, – признался Брадобреев.
– За победу можно и разочек простить нарушение режима питания и разнообразить его фаст-фудом, – произнес я.
– Думаю, – вмешался водитель автобуса, доставая свой контейнер с едой, – они фаст-фуд периодически разбавляют правильным питанием.
– И в такой еде есть необходимые питательные калории. В тренажерке мы все сжигаем, – произнес Павлик.
– На все оправдание найдешь, хитрец.
Выходя из автобуса, я решил спросить у Митяева следующее:
– Арсен, вот все хорошо прошло. Гол, передача. Но зачем ты на стартовом вбрасывании при судьях замесил хоккеиста «Мечела». Объяснишь?
– Тема! Есть кинуть?
– Сеня, я вообще-то ответа жду, – напомнил о себе я.
– Нормальный такой гол вышел, – похлопал Митяева по спине Кошкарский. – У Арсенюка из «Металлурга-95» подсмотрел?
– Он задал мне некорректный вопрос, который оскорбляет мою маму, – ответил мне Арсений.
– Даже так? И какой же?
– Не наши ли матери в том году стучали по стеклам и отвлекали их вратаря во время игры.
– Кто им посоветовал такое?
– Какая разница? Сработало же. Мы выиграли в тот раз.
– И все-таки?
– Не знаю, – с хитрой улыбкой отмахнулся Арсений. – Без понятия.
– Арс, – подлетел к нам Костицын, – а правда, что твоя мама с Вячеславом Фетисовым знакома?
– И да, и нет.
– Так не бывает.
– Поверь мне, бывает.
Хоккеисты толпой повалили в кафешку.
– Петь, а ты чего жрать не идешь?
– Я не голоден.
– Да просто посидеть.
– Кушайте. Время идет.
Я не заметил, как позади меня остался один хоккеист.
– Петя, – бас Бречкина ни с чем не перепутать. Я испуганно обернулся.
– Чего тебе, Леша? Ты должен стоять первым в той очереди.
Неужели у этого зверя есть совесть? Возвращение медальона явно его тронуло. По лицу видно: виноват и кается. Конечно, мировоззрение меняется, думал Бречкин, когда тебе в рыло пушкой тычут.
– Я насчет вчерашнего…
– Пустяки. Забыли.
– У нас с тобой с самого начала не задалось. Я хотел… извиниться. Я был не прав.
Я не поверил своим ушам.
– Это хорошие слова. Запомни их.
– Отдельная благодарность за медальон. Он бесценен для меня.
– Не за что. Береги его.
– Конечно, – ему стало невмоготу вещать столь пряным голосочком. – Блять, сука, ты же чокнутый. Как ты это делаешь? Я же думал, что посеял его… окончательно и бесповоротно, – Бречкин впервые сказал мне что-то доброе с настоящей улыбкой, хоть и с применением крепких словечек.
– Все мы разные, Леха. Такие, какие есть. У каждого свои фишки. Но я хочу дать тебе совет на будущее: никогда не путай энергию с настоящей силой. Сила сейчас была, а энергия выплеснулась через край вчера.
– Я учту. Спасибо.
Алексей направился в кафе вслед за товарищами. Внутри хоккеисты уже сделали заказы и заняли большинство сидячих мест.
– Просыпаюсь я, значит, от оглушительного храпа. Глаза открываю – Кошкарский.
– Вы вместе спали?
– Я не храплю, эй!
– Думаю: значит, я в общаге. Где был, что делал – не зги не помню. Помню было весело и хорошо. Кошелька нет, всюду бутылки, на шее засосы – значит, было очень хорошо.
– Ну вы отожгли, конечно, – с белой завистью поглощал салат Коротков.
– Кому расскажешь – не поверят.
– Лучше пока никому не рассказывать.
– Но это, однозначно, самое безумное, что с нами когда-либо происходило. До сих пор в себя прийти не могу.
– А как же случай в поезде? – припомнил Гайтанов. – На границе с Казахстаном, помните?
– И там тоже, как ни странно, все на
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!