Мудрый король - Владимир Москалев

Тем временем в Париже умер епископ де Сюлли – вдохновитель и организатор постройки собора Богоматери. Он успел еще увидеть, как закончили большую кровлю. Работы продолжались на главном фасаде, где не было еще ни башен, ни порталов.

Однако в бесконечных войнах и любовных перипетиях мы совсем забыли о наших маленьких героях, которым к тому времени исполнилось уже… Людовику – 9 лет. Раймону – 15, Беатрисе – 13, Артуру Бретонскому – 9, Эрсанде… 17 лет!

Кем стала эта милая девочка? Как выглядит? Хороша ли? Чем занята? Не стану подробно рассказывать, но опишу вкратце одну сцену, совсем недавнюю. О ней поведал монах-летописец, который в 1196 году сменил Ригора, написавшего «Историю правления Филиппа Августа».

…Филипп вошел в зал и представил Эрсанду придворным дамам:

– Это новая фрейлина нашего двора. Ее зовут Эрсанда де Каванье, у нее замок близ Монтаржи. Всем вам она хорошо знакома. Она дочь Герена… и моя приемная дочь[67], носящая титул баронессы.

Эрсанда смотрела на дам и улыбалась. Ведь она знала почти всех. Конечно, знали и ее. Но как быстро бежит время в стенах монастыря, служившего для девиц чем-то вроде пансиона.

Первой подбежала к ней и от души обняла Этьенетта. Никто не удивился: статс-дама познакомилась с дочерью Герена еще в то время, когда та была совсем малюткой. И сразу же Эрсанду обступили фрейлины. Нельзя иначе: любовница самого Гарта, похоже, станет лучшей подругой приемной дочери короля! И, совершенно искренне, без лести, одна из дам восхищенно произнесла:

– Какой ты стала красавицей! Русые волосы, бирюзовые глаза… ну и все остальное. Право, от женихов у тебя не будет отбоя.

– Согласна с Бернардой, – улыбнулась вторая статс-дама. – И не думай, Эрсанда, что к тебе подлизываются. Ты и вправду дивно как хороша.

Что оставалось новой фрейлине? Только густо покраснеть в ответ. А дальше случилось то, что еще больше вознесло ее в глазах двора: она приглянулась новой королеве, почти своей ровеснице. День минул, другой – и обе стали неразлучны. Поползли слухи, что Эрсанда вскоре станет графиней: Агнесса посулила ей в мужья сына знатного вельможи. Бедняжка не знала, что ей делать – столько всего сразу свалилось на нее.

– Отец, – сказала она Герену, обнимая и целуя его, – я так рада! А супруга нашего короля такая милая и обходительная, рассказывает мне о Баварии. Я стала ее лучшей подругой. И вообще… спасибо тебе за все, мой милый, добрый отец, самый лучший на свете. Я так люблю тебя!

Герен прослезился. Он вспомнил, как спас девочку от разящего меча много лет тому назад…

В начале 1197 года двор пополнился несколькими рыцарями, сыновьями баронов и графов из королевского домена. Совсем немного прошло времени, и вот уже Эрсанда стала объектом пристального внимания. Один из новичков, дамский волокита, предпринял решительные действия, причем в довольно грубой форме. Видно, не привык получать отказа. Дело происходило в саду, который охраняли рутьеры. Юнец бесцеремонно обнял Эрсанду, намереваясь для начала сорвать с ее губ поцелуй, и она закричала. Как из-под земли вырос Бильжо, схватил наглеца за шиворот и отшвырнул в сторону, будто торбу с овсом. Тот рванул из ножен меч. Схватка закончилась быстро: Бильжо приставил клинок к груди молодого рыцаря.

– Юноша, упаси тебя бог еще раз оказаться рядом с этой девушкой, – спокойно молвил он. – Клянусь, тебя уже ничто не спасет.

Эрсанда взяла его под руку, и они ушли.

– Зачем ей такой старый пень? – фыркнул незадачливый ухажер, глядя им вслед.

– Глупец! – воскликнул его приятель. – Ты совсем уже без глаз или у тебя две головы?

– А что такое?

– Это же дочь Герена! А тот, кто тебя пощадил – Бильжо. С ними еще де Марейль. Все трое ближайшие друзья короля и его советники. Бойся этих людей, если тебе дорога жизнь! Одно их слово королю, и… Башня смерти[68] не привыкла возвращать свои жертвы.

– Откуда мне было знать? – побледнел новичок. – Но, черт возьми, сколь хороша эта спелая вишня!

– И думать забудь о ней. Этот плод не для тебя. Смотри, я предупредил.

– Что ж, последую твоему совету.

Неделю спустя во дворце произошла ссора между графом Булонским и графом де Сен-Полем. Причины ее остались неизвестными, только вдруг оба сцепились в борьбе. Сен-Поль кулаком разбил своему оппоненту нос. Тот выдернул из-за пояса нож, но в это время подоспел король с придворными и разнял драчунов.

– Зачем вы это сделали, государь? – вскипел обиженный граф. – Вы не дали мне отомстить! Но я не забуду этого.

Так булонский правитель в одночасье превратился в смертельного врага короля, хотя был им и раньше, еще со времен покойной королевы Изабеллы. И монах пишет об этом в своей хронике, показывая, как в те времена легко можно было нажить себе врага.

Печальна судьба Марии Французской, старшей дочери Людовика VII. По отцу она приходилась сестрой Филиппу Августу, а по матери – сестрой Ричарду Львиное Сердце. Ее муж, как мы помним, умер в 1181 году, а сын, король Иерусалима Генрих II, – совсем недавно. Потрясенная его смертью, она передала власть младшему сыну и удалилась в монастырь; там она и умрет в следующем году в возрасте 53 лет.

А в этом году, 1197-м, пришло скорбное известие из Палестины. Маргарита Французская, бывшая любовница Гарта и сестра Филиппа, после смерти мужа отправилась в Святую землю, дабы помочь крестоносцам и тамплиерам, живущим там. Она так и не имела детей и умерла в чужой земле, пробыв там всего восемь дней. Причиной смерти, как утверждали, явилась болезнь.

Тем временем Кнут VI продолжал обрушивать на старого и дряхлого Целестина III послание за посланием, требуя справедливого наказания для обидчика. У папы давно слезились глаза, он уже не мог читать, только слушал чтеца. И всякий раз молча и тяжело вздыхал – усталый, согбенный бременем лет. Наконец сказал:

– Мне ли начинать борьбу против Филиппа, молодого, сильного? Я стар, у меня подагра, болит печень. Мне пора уже беседовать с Богом.

– Что же ответить, ваше святейшество? Датчанин ждет. Посланиям нет счета.

– Пусть ждет, – тяжело проскрипел понтифик. – А несчастной королеве отошли мое благословение.

Но недолго продолжалась идиллия Филиппа и Агнессы. Огонек, который ее поддерживал, угас в январе 1198 года. Новый папа Иннокентий III проникся сочувствием к несчастной Ингеборге и тотчас отправил во Францию гонца с гневным посланием. В нем приказ: немедленно выгнать Агнессу и призвать к себе законную супругу. Прочитав письмо, Филипп порвал его в клочки. Папа, услышав об этом, начал свирепеть. И снарядил второго гонца. Филипп, усмехнувшись, хотел повторить прежний жест, но передумал, прислушавшись к совету Герена.