Случайный мир - Максим Заболотских

Ксермет осторожно поднял руку и нащупал пальцами узел на веревке. Мигело последовал его примеру. Пленники миновали несколько узких однотипных дверей по бокам коридора и подошли к странной двери круглой формы, которая преграждала им дальнейший путь.

Сейчас или никогда, подумал Ксермет. В этот момент солдат, который шел впереди, взмахнул рукой, и в воздухе возникло изображение комнаты, которая была до отказа заполнена людьми в черной форме. Они оживленно что-то обсуждали друг с другом, активно жестикулируя. Ксермет остановился и глубоко вдохнул, пытаясь усмирить ошалевшее сердце.

Наконец один из присутствующих соизволил подойти ближе, и его вытянутое лицо с острыми скулами заполнило собой весь экран. Солдат о чем-то спросил его и получил в ответ усмешку. Худощавый обернулся и что-то громко сказал собравшимся. Комната заполнилась веселым смехом. Солдаты переглянулись друг с другом, и по их лицам расползлись довольные улыбки.

Затем солдат спросил еще что-то, кивая в сторону пленников. Худощавый пожал плечами и пренебрежительно махнул рукой. Круглая дверь начала отъезжать в сторону, и изображение исчезло так же внезапно, как и появилось.

За дверью не оказалось ничего нового: все тот же унылый коридор с железной решеткой на полу и трубами у потолка. Порог дверного проема находился локтях в полутора от пола, так что солдату пришлось высоко задрать ногу, чтобы переступить через него. Пленники начали неуклюже перелезать на другую сторону. Когда очередь дошла до Ксермета, он коснулся рукой Мигело, подавая ему сигнал.

Когда Ксермет перешагнул через порог, они с Мигело одновременно распустили узлы на веревке и бросились в разные стороны. Ксермет с наскоку запрыгнул на солдата сзади и ударил его локтем в шею. Внутри что-то неприятно хрустнуло, и солдат издал какой-то невнятный звук, объединивший в себе боль и удивление.

Солдат нагнулся вперед и инстинктивно взялся за шею. Ксермет схватил его руками за голову, резко дернул вперед и с силой поднял вверх колено. Из сломанного носа на пол брызнула кровь. Прежде чем солдат успел опомниться, Ксермет вновь ударил его коленом. Зубы сложились внутрь, словно карточный домик, и солдат истошно завопил от боли. Ксермет схватил его за волосы и несколько раз приложил головой о железные трубы на стене. Тело солдата упало на пол как тяжелый бесформенный мешок. На пыльных серых трубах осталось липкое красное пятно.

У Мигело не было преимущества внезапности, так как солдат сзади видел, как два пленника рванули в разные стороны. Его глаза округлились, когда в руках Мигело блеснул нож. Он не мог поверить, что у пленников могло остаться оружие, – ведь они проверили их ручным металлодетектором. Но на размышления времени у него не было. Солдат вскинул свое ружье.

Поняв, что он не успеет войти в контакт, Мигело поднял нож, готовясь метнуть его. Эта попытка закончилась бы для него плачевно, если бы на помощь не пришел бородатый дезертир, который был в связке последним. Он схватился за дуло ружья и рванул его на себя. Солдат пошатнулся, вывернул ружье в сторону бородача и выстрелил. Шипящий шар прошел сквозь грудь, оставив после себя кровавую дыру. Бородач удивленно бросил последний взгляд на свое дымящееся тело и упал замертво, утянув за собой остальных пленников.

В следующий момент Мигело был рядом с их надзирателем, и лезвие ножа вошло солдату в шею сбоку. Мигело выдернул его с чавкающим звуком откупоренной бутылки, и наружу вылетел кровавый фонтан. Солдат пошатнулся. Его сердце отчаянно отстукивало в груди свои последние секунды, выбрасывая с каждым сжатием новую порцию крови. Мигело провел солдату ножом по горлу, ускорив приближение конца. Солдат издал несколько приглушенных хрипов и рухнул.

Ксермет и Мигело посмотрели друг на друга сквозь круглое отверстие двери и рассмеялись. В первый раз за долгое время что-то случилось так, как и было задумано. Остальные пленники начали медленно приходить в себя, пытаясь ослабить на шее веревку, затянутую после падения. И тут дверь начала закрываться.

Ксермет метнулся к дверному проему, но, добежав до него, не знал, что делать дальше. Дверь была с пол-локтя толщиной и медленно, но уверенно двигалась в сторону пазов по краям. Ксермет попробовал налечь на нее плечом, но магия, которая двигала тяжелую дверь, явно была сильнее.

Мигело огляделся по сторонам в поисках какого-нибудь тяжелого предмета, который можно было бы вставить посредине. Однако, несмотря на внешнюю захламленность коридора, увитого сплетениями труб и серых толстых нитей, вокруг не было ничего, что можно было бы сдвинуть с места.

Ксермет оставил свои попытки удержать дверь и попытался было пролезть в щель на сторону Мигело, но было уже слишком поздно. Он едва успел убрать руку до того, как тяжелый диск двери вернулся в свое изначальное положение. Дверь издала шипящий вздох и замолкла.

Тишина глухого коридора вдруг превратилась из их союзника в зловещего противника, который затаился где-то неподалеку и ждал идеального момента, чтобы напасть и вонзить нож в спину. Ксермет посмотрел вдоль коридора и невольно спросил себя, не загнал ли он сам себя в ловушку. Если солдаты вели их сюда, значит, где-то там, в конце этого коридора, должны были находиться темницы. И дверь, которая только что закрылась у него на глазах, вполне могла служить неприступным барьером, отделявшим тюремные камеры от остальной части этого проклятого замка.

Пленники наконец пришли в себя после неожиданной бойни и начали подниматься на ноги. Но тут их ждала другая неожиданность: конец веревки был зажат тяжелой дверью и уходил на другую сторону. Ножа у Ксермета не было.

– Что же теперь со всеми нами будет! Да что же ты такое наделал, ирод! – завопила внезапно толстуха высоким плаксивым голосом, как будто ей откуда-то вынули пробку, все это время чудом сдерживающую красноречивый поток ее бессмысленных причитаний.

Ксермет поморщился и про себя с грустью подумал, почему же она не осталась по другую сторону двери. Кроме нее с Ксерметом оказались еще две женщины, юнец лет пятнадцати и патриотически настроенный, но уже умудренный годами старик. Все «боеспособные единицы», как бы выразился дедж Каса, да пребудет с ним звездная колесница, остались на стороне Мигело.

– Замолчи, дура, – тихо, но уверенно сказал вдруг дед. – Что будет, на все воля Алатфара. А ты, сынок, не стой как истукан, делай что-нибудь.

Ксермет протестовать не стал. Первым делом он обыскал мертвого солдата. Ножа при нем не было, зато нашлось несколько небольших странных предметов непонятного назначения. Форма одного из них точь-в-точь совпала с формой защелок, которые скрепляли веревку. Ксермет пристроил его на один из зажимов и с легким щелчком открыл его. Чертовщина какая, даже в мелочах, подумал он про себя.

Когда все пленники оказались на свободе, Ксермет рассовал остальные предметы по карманам (авось и от них будет какой толк) и взял в руки оружие солдата. Оно состояло из тонкой железной трубки и ручки. На месте указательного пальца поблескивал голубоватый прямоугольник. Ксермет отвел пленников в сторону, направил трубку на дверь и с замиранием сердца дотронулся пальцем до синей поверхности.