Москва - Андрей Круз

Протиснулся через раму внутрь, побежал к двери уже привычно. Открыта. И ключа нет. В коридор выглянул, посветил и шарахнулся обратно — в нескольких шагах от входа в комнату мертвяк с пола поднимался, грязный, драный, вонючий. Но один, других я не увидел.

Схватился за «Сайгу» было, но спохватился в последний момент. Не нашумелся ещё? Нужны дополнительные гости? Но и этого просто так в коридоре оставлять неохота. На этаже пока тихо, а вдруг они как-нибудь звать друг друга научились? И скоро здесь толпа соберётся, будет тоже в дверь рваться, а нам задержаться в этой комнате надо.

Выдернул из кобуры ПБ, быстро накрутил, затянув сухарь, толстую трубу глушителя. Вспомнил, что у нас ещё и бесшумное оружие имеется. Открыл дверь, вскинул пистолет двумя руками и отступил назад. И не ошибся, мертвец повёл себя предсказуемо — пошёл ко мне. И когда эта отвратная тварь появилась в дверном проёме, я ему даже обернуться ко мне не дал, выстрелил прямо в висок. Хлопнуло негромко, даже отдача была несильной, а в бледной пятнистой коже появилась дыра, и тело завалилось вперёд, сначала осев на колени, а потом с маху, с глухим стуком, ткнувшись лицом в ламинатный паркет. И гильза со звоном покатилась.

Никого больше? Снова выглянул за дверь — точно, никого. Надо только этого от двери оттащить. Тут мне уже Лёха помог, прикрыл, пока я руками в перчатках старался ухватить труп за ботинки — больше всего боялся к его коже прикоснуться, прямо до дрожи зябкой от отвращения. Заскользило тело по ламинату легко, а затем мы начали двигать шкафы, заваливая дверь изнутри. К удаче нашей, казалось бы совсем отвернувшейся от нас в это утро, здесь дверь поставили не так, как на нижних этажах — эта внутрь открывалась, и поставленные с перекосом железные шкафы заблокировали её сразу насмерть, если двигать, то только техникой.

Удары по сооружённой нами баррикаде продолжали доноситься снизу, их через окно было слышно хорошо, но Большой с Викой отнеслись к ним спокойно, видать, угрозы всё ещё не было. Подали рюкзаки поочередно, и мы втащили их в нашу каморку верёвочной петлей, затем к нам полезла Вика, причём лезла уже нормально, со страховкой — репшнуром, завязанным по всем правилам скалолазной науки, а мы постепенно выбирали слабину. Она добралась до этажа внизу, ловко по подоконнику перескочила на следующую лестницу, и вскоре Лёха за руку втащил её к нам.

Большой тоже добрался без проблем, и следом за ним втащили лестницу на верёвке. Я снова бросил взгляд на крышу дома напротив, до которой всего несколько метров было — дом был копией того, по которому карабкались мы. Не уверен, что «клюв» найдёт за что зацепиться, может заскользить, если лесенка расшатается. Надо будет её держать, причём так, чтобы ещё обратный уклон ей не придать — нужна возможность освободить хотя бы одну руку для оружия, случись чего.

Думали недолго — вытащили её наружу, зацепили — вроде не скользит, по крайней мере. Лёха изо всей силы натянул верёвку, а Большой, напротив, упёрся руками в нижнюю ступеньку, чуть отжимая её от стены, вместе со мной, потому что полез, разумеется, я, хоть и страшно было — как-то всё ненадёжно выглядело.

К радости моей и неимоверному облегчению, крыша оказалась пустой. Грязной, пыльной, продуваемой ветром, но — пустой. Совсем. А в трёх метрах от лесенки какая-то железяка торчала, за которую очень удачно удалось зацепить верёвку, закрепившую лесенку, для вящей надёжности.

Последний рывок занял минут десять — пока рюкзаки, пока страховку на каждом закрепили, пока я сам себя, как страхующий, «закрепил на местности» — время на всё ушло. И Аня начала снова вопросы задавать, умаялись они там молчанием:

— Серый, ну что у вас, а?

— Почти на крыше, не отвлекай, — буркнул я. — А вообще, лучше связь с ОМОНом установите, поболтайте насчёт помощи.

— Ты нас за кого принимаешь? — чуть возмутилась она. — Как вы со связи пропали, мы сразу с ними связались.

— И что? — задал я самый важный на настоящий момент вопрос.

— Рожу они скривили, но обещали подогнать броню, ждут только отмашки и подтверждения маршрута.

— Тогда ещё чуток пусть подождут, нам тут осмотреться надо, — ответил я. — Надо, чтобы мы их ждали, а не они нас, а то мертвечины набежит.

Куда ломиться, я уже заранее прикинул — к углу Неглинки и Кузнецкого Моста, к трёхэтажному дому, в котором трактир «Ёлки-Палки» разместился. Но туда ещё добраться надо, так что лучше подождать с отмашкой. А вообще омоновцам спасибо, не бросили в беде, не послали куда подальше, сославшись на то, что мы в самое пекло по своей собственной дури полезли, не по чьей-то ещё, не предложили самим расхлебывать свои проблемы.

Когда вторая лестница была затащена на крышу, вздоха облегчения сдержать не смог. Тут нас уже так просто не возьмёшь — выходов сюда мало, да их ещё и знать надо, это не для гнилых зомбячьих мозгов. Да и заперты такие выходы чаще всего, так что пока мы в безопасности.

— Куда дальше? — спросил я, ни к кому конкретно не адресовываясь.

— А что, выбор есть? — спросил Лёха.

— Можно на крышу библиотеки забраться и оттуда на «Ёлки-Палки» спуститься, а можно по большому кругу идти, по часовой стрелке, — прикинул я варианты.

— Через библиотеку надо, — сказала Вика. — Там тупик, если мертвяки снизу заметят, куда мы движемся, то не сообразят снаружи весь квартал обойти. А если пойдём по кругу, то всех за собой поведём, как крыс дудочкой. И чего тогда на крышу лезть было?

— Верно мыслит, — поддержал её Большой, натягивая рюкзак.

— Согласен, — сказал Лёха.

— Ну, раз все здесь такие согласные, то так и пойдём, — согласился я, прикинув, что длины лестниц нам должно хватить, чтобы туда забраться. — Давайте, верёвки снимаем с лестниц, рюкзаки на горбы — и вперёд.

Через пару минут мы уже тронулись, осторожно, оглядываясь и стараясь не шуметь. Чем меньше вероятность того, что нас заметят — тем лучше для нас, тем проще к нам будет прорваться, потому что в переулок между домами, боюсь, и бронетранспортёру уже не прорваться — завязнет. А если прорвётся, то на него через секунду целая куча мертвяков заберётся, какая уж тут погрузка. И не отстреляешься от них — слишком много, не успеешь просто.

Тут крыша бетонная, покрыта рубероидом, так что пока шума никакого, те же мертвяки в проулке сильней шумят, там какое-то мычание и возня, топот и шум. А вот когда заберёмся на библиотеку — скрытности конец, потому как кровельная жесть имеет дурную особенность громыхать как барабан, как бы ты тихо по ней двигаться ни пытался. Это я ещё с детских времён помню, довелось по крышам полазить, любил это дело.

— Это что? — вдруг спросил Большой, показывая пальцем куда-то налево.

Мы уже подбежали к зданию Технической библиотеки и собирались устанавливать лестницу, когда он это спросил.

— Что? — не понял я сначала, куда он показывает.

— Крыша напротив, за чердачным окном, мансардой, или как оно всё называется? Будка такая.