Коровы - Сергей Евгеньевич Акчурин

Ида тут же так поддала ему своими рогами, что рев его оборвался, бык опустил голову, тяжело засопел.

Перед крутым поворотом дороги Джума и Елена оглянулись на поле, оставшееся далеко позади, и, конечно, уже не увидели и не услышали, как к цветам скотской любви, выросшим из Божественного навоза, приблизилась стайка розовых пони и голубых жеребцов, пообсуждала «грязь» этой любви и всю «неестественность», по их мнению, отношений между коровами и быками, и как под взглядами производной третьего рода иллюзорно-реального направления цветы быстро сникли, попадали и растворились в бесценной субстанции, так, что подошедшим к этому месту двум собчакам не на что было уже и смотреть…

Разделение коров и быков произошло как-то странно-молчаливо-торжественно: появилась дорога — ответвление от тракта, и быки один за другим сошли на нее, дождались последнего — Цезаря, и под его предводительством цепочкой двинулись по этой дороге и скоро исчезли за пределом коровьего видения. Коровы тоже повели себя на удивление спокойно: не останавливая движения, проводили взглядом быков, не испытывая и поэтому не выказывая никаких эмоций по поводу расставания, и лишь поступь их и осанка превратились в чисто коровьи, как будто какая-то ноша легла на их плечи после ухода быков.

Долго стадо шло в полном молчании, пропуская вперед спешащие небольшие гурты, составленные разного вида и рода скотиной и погоняемые выкриками невидимых Пастухов и ударами их бичей, и в конце концов Елена сказала:

— Пастух, мне почему-то кажется, что мы сейчас удаляемся от того сущностного, что было и усиливалось в нас с каждым столбом благодаря познанию реальности, и все более уходим в какое-то скотское состояние отупелости, безразличия к тому, что нас ждет впереди, и главное, в отсутствие каких-либо мыслей по поводу нашего Божественного предназначения и места в установленном из недосягаемых сфер великом и общем порядке вещей. Мы, конечно, коровы, но не совсем, и вот этого не совсем я сейчас совершенно не ощущаю.

— И действительно, — согласилась Джума, — мы идем, идем… только и оставляем шлепки, и я чувствую, что вот-вот замычу, сама не зная о чем — так ведут себя коровы в проекционной иллюзии…

— Дело все в том, — ответил Пастух, — что, во-первых, при подходе к нулевому столбу вся скотина теряет в некоторой степени сущностное начало, которое замещается скотским, поскольку для прохождения последних столбов требуется именно неосмысленность — настолько все быстро и сложно происходит на этих столбах, — и, во-вторых, подобное состояние объясняется тем, что в каждой из вас уже зародились новые сущности, которых вы произведете на свет в момент прохождения нулевого столба, или, как полагает бык Иллюзор, пространство с помощью вас породит это новое… Те же из вас, кто не чувствует отупелости и наплыва скотского безразличия ко всему, что ни есть, те схлестнулись со своими быками впустую и на второй круг выйдут яловыми коровами… Есть ли такие?

Никто не ответил, и Джума сделала вывод:

— Вот, Пастух, значит, все мы родим телят!

83. «Дерево» линий и отдельные звезды

После восемьдесят второго столба, справа от тракта, на бесплодной поверхности открылся берег большого голубоватого озера, гладь которого уходила за предел коровьего видения, и телки, обнаружив здесь много разной скотины, стоящей на берегу и припавшей к воде, свернули к этому водопою не столько от жажды, сколько желая поучаствовать в чем-то общем для всего великого стада, как это было недавно на вершине холма, когда они вместе со всеми поклонялись святыням.

Потягивая без особой охоты воду из озера, телки-полукоровы переговаривались с другими коровами и быками, извлекая для этого все, что только могли, из своего запаса мычанья, и познакомились с коровами Розалиной и Алевтиной — сущностями пятого круга, идущими в своем стаде по тракту к нулевому столбу, с одинокой свободнопасущейся яловой особью третьего круга Кокеткой, которая тоже двигалась к нулевому столбу, но намеревалась еще по пути заглянуть в большую воловню, где у нее была назначена приватная встреча с быком Кипятком, который среди коров был нарасхват и от которого эта Кокетка надеялась понести и, таким образом, начать свой четвертый на плоскости круг полноценной молочной коровой, без бубенчика, звук которого ей опостылел, — а также затеяли куролесь с бычками первого круга Ястребом, Чижиком, Кузей и Рыжиком, очень веселыми, из баловства пытавшимися оседлать разных взрослых коров, размерами превосходящими их чуть ли не вдвое, причем Рыжик вспрыгнул даже на Иду, которая в возмущении так вильнула своей задней огромной частью, что Рыжик этот улетел прямо в воду. Мария-Елизавета, Анна и Роза стали гоняться за этими не поймешь какого столба молодыми бычками, на подмогу подбежали еще Антонина-гадалка и Марта, употребившие сразу свою бодливость с брыкастостью, и место на берегу, где остальная скотина степенно, не торопясь, наполнялась водой, превратилось в площадку для игр, и взрослые особи, снисходительно мыча и ревя, передвинулись влево и вправо, и продолжили водопой там, где было спокойно.

Вскоре стало быстро темнеть. Вода зазеркалилась, появились первые звезды на своде, и в обратной от озера стороне возникли в пространстве над плоскостью грандиозные очертания Божественных доек. Бычки убежали куда-то, очевидно, к своему Пастуху, Ида, раскачивая внушительным выменем, вместе с другими коровами, включая Розалину и Алевтину, направилась в сторону доек, а вся остальная скотина стала готовиться к тьме, располагаясь у озера по видам, стадам и отарам, и с тракта пришли еще несколько лошадей, которые быстро напились и, фыркая, встали возле двух одиноких деревьев с паутинными кронами, несколько потеснив отару овец, расположившихся под теми же кронами. Пастух, не выбрав никакого приметного места, просто прилег на поверхность там, где стоял — неподалеку от кромки воды, и, призвав своих подопечных расположиться вокруг, прикурил от синего сгустка большую козу, выпустил дым и сказал:

— Странно, но близость большой воды не дает скотине уснуть, что-то тревожит ее возле этой субстанции, так что настраивайтесь не спать и, пока не сгустился мой Пастуховский эфир, задавайте вопросы — даже сущности высших кругов, до самых высот утвердившиеся в понимании реального мира, обсуждают под звездами возле воды установленный порядок вещей, определяющий смысл существования в стаде любой Божественной особи.

И точно, как только зажглись лампочки звезд и проявилась на своде красноватая Великая Мать, отображение которой обычно как будто бы накрывало поверхность спокойствием и тишиной, вокруг, напротив, начало раздаваться то блеянье барана или овцы, то мычанье коровы или глухой рев быка, то ржанье и фырканье лошадей, и все эти голоса, похоже, перекликались и явно были несколько возбужденными…

— Интересно, Пастух, — сказала Ириска, — на