Принц снов - Курт Бенджамин

В углу, там, где на походной койке лежал Хмиши, раздался хрип и резко стих.

Нет! Вскочив на ноги, Льешо как можно крепче сжал челюсти, чтобы не закричать. Наверное, следовало разбудить Льинг, но как сообщить ей горестное известие? Она должна оставаться в здравом уме, чтобы не позволить развалиться на куски ему самому. Однако стоять молча, в одиночестве, испытывая разрывающие душу горе и отчаяние, было невыносимо.

По лицу били низкие ветки, ноги путались в траве… король ни на что не обращал внимания: он бежал — бежал, сам не сознавая, что делает. Нет! Нет! Нет! Ему просто необходимо скрыться как можно дальше, оказаться на берегу реки, где можно будет беспрепятственно возроптать перед богами за то, что они снова и снова разрушают его жизнь. Отбежав на почтительное расстояние от лагеря, когда, как ему казалось, уже никто не мог его услышать, Льешо дал волю гневу и боли.

— Я не могу этого пережить! — кричал он скрывавшему реку туману. — Он нужен мне! Мне нужен и Харлол, но ты забрал их обоих! Как мне спасти Фибию? — Молния из снов Льюки обожгла его мозг. — Как я могу предотвратить конец света, если не в силах сохранить живыми собственных товарищей? С равным успехом ты можешь просить меня вычерпать пиалой Онгу — это просто невозможно!

Льешо понятия не имел, на кого кричит, гнев его обращался возее не к одетой в зеленый, словно бамбук весной, наряд женщине, которая вышла из-за деревьев. Но госпожа Чауджин обратилась именно к нему:

— Я понимаю, дитя. — Раскрыв объятия навстречу юноше, она с печальной улыбкой заметила: — Все они просят слишком многого и не дают тебе отдохнуть, а ты так устал. Я утешу тебя. Пойдем.

Льешо должен был спросить себя, как и почему она появилась здесь, в лесу, недалеко от лагеря, когда он только что во сне заходил к ней и ее мужу во дворец в сотне ли отсюда. Сон, в котором она в виде изумрудно-зеленой бамбуковой змеи свернулась на груди супруга, должен был насторожить и предупредить об опасности. Но голос дамы звучал нежно, призывно, страстно, гипнотизируя обещанием отдыха и чего-то большего. Госпожа уже не распаляла юношу, как раньше, но сулила покой и забвение на мягкой груди. Впрочем, где-то в глубине сознания мелькнуло предупреждение Карины о том, что влечение вызвано искусственно, при помощи снадобья, и может снова дать о себе знать.

Тут стоило бы забеспокоиться, но потери давили на сердце таким тяжелым грузом, что все остальное казалось не важным. Раскинув руки, Льешо пошел навстречу и провалился в сладкое зеленое забытье.

В этот миг за спиной, в кустах, раздались тяжелые шаги. Льешо отскочил, испугавшись, что его застанут в объятиях жены хана. Но он не успел придумать хотя бы мало-мальски правдоподобного оправдания: на берегу стоял мастер Ден собственной персоной.

— Мне почему-то показалось, что тебя можно будет найти именно здесь.

Дама моментально исчезла. Увидев Льешо возле реки в одиночестве, учитель нахмурился.

— Не двигайся! — едва слышно скомандовал он и засунул руку под рубашку Льешо. Через секунду он уже держал изумрудную бамбуковую змею. — Все это нам вовсе ни к чему, госпожа Чауджин, — сурово заключил он.

В присутствии мастера Дена чары разрушились, и Льешо узнал ядовитую змею, жало которой можно было сравнить лишь с самой страшной отравой мастера Марко. Она попыталась укусить лукавого бога, но тот схватил страшное пресмыкающееся чуть ниже смертоносных челюстей и поднял так, чтобы встретиться со змеей взглядом.

— Юноша принадлежит Богине, — веско произнес он. — Твоему хозяину не удастся его захватить.

Змея зашипела и сделала резкое движение хвостом, однако учитель держал ее осторожно, так, чтобы она не смогла поранить ни его, ни себя. А когда существо успокоилось, он положил его в развилку дерева.

— Так это настоящая госпожа Чауджин? — в ужасе уточнил Льешо, глядя, как змея уползает в заросли.

— Такая же настоящая, как и тогда, когда приветствовала тебя в шатре мужа, — ответил мастер Ден.

Юноша усомнился, какой из визитов он имел в виду — официальный, во время которого эта особа пыталась напоить его приворотным зельем, или нанесенный во сне.

— Ты был очень занят, — многозначительно заметил мастер Ден, оглядывая фигуру юноши наметанным взглядом личного слуги.

Льешо лишь махнул рукой и, нервно и сердито дергая головой, направился к лагерю. Ему надоели загадки, надоела помощь, которая приходила тогда, когда Хмиши уже ничего не могло помочь.

— Как ты здесь очутился и почему всегда появляешься на несколько минут позже того последнего момента, когда еще можешь оказаться полезным?

Не останавливаясь, Льешо бросал упреки, словно выпускал острые стрелы излука.

— Хан вместе с армией передислоцировался и воздвиг город вон там, на равнине, как раз над нами. — Быстрыми, энергичными шагами учитель догнал короля, который ни единым движением не показал, принимает ли столь обыденное объяснение необычного явления. — Мы появились вскоре после ложного рассвета. Но найти тебя в лагере не удалось. Принц Таючит предположил, что ты мог отправиться на реку — искать утешения. И вот я и пришел — как раз вовремя, чтобы избавить тебя от отдыха более длительного, чем тот, которого ты искал.

Последнее утверждение мастера Дена говорило о многом и заставляло о многом задуматься. Нет, он пришел к реке вовсе не затем, чтобы искать покоя смерти. Но да, он с радостью принял предложение госпожи Чауджин, хотя и догадывался, что именно она может предложить. А что касается прихода как раз вовремя…

— А может быть, ничего плохого и не случилось бы.

Пусть учитель обдумает эту мысль — как она ему понравится? Когда краензая женщина предлагает отдохнуть в своих объятиях, надо быть полным дураком, чтобы отказаться от подобной милости, даже если эти объятия грозят продлиться вечно.

Хотя скорее всего он сейчас рассуждает как дурак. Что, если не только Льинг тронулась умом? Льешо рассмотрел безумие в ней — но почему же не увидел его в себе самом?

— Карина просила передать тебе, что Адар спокойно отдыхает, но перевезти его можно будет только под действием успокоительных лекарств и, естественно, только в багажной повозке. Льинг пока трогать нельзя: она выпила немного чаю и теперь будет спать по крайней мере до восхода Великого солнца. А Ясное Утро сейчас занимается телом Хмиши и просил тебя вернуться.

— С каких это пор смертные боги превратились в посыльных? — ядовито поинтересовался Льешо.

Мастер Ден поднял бровь, тем самым выразив недовольство строптивым учеником.

— Да, именно это мы и делаем — передаем сообщения и известия. Но когда собираешься начать пререкания с лукавым богом, необходимо сразу заготовить следующие два вопроса: «Кто передал сообщение? С какой целью? »

— Мне подсказывают?

Не ожидая ответа, Льешо подбросил ногой опавшие листья. Лукавый бог, как всегда, удивил:

— Можешь не сомневаться, прислуживающие тебе боги точно соответствуют собственному назначению.