Фурии Кальдерона - Джим Батчер

Тави машинально прикрыл голову руками.

— Фредерик! — крикнул он. — Фред, это же я!

Фредерик опустил лопату и уставился на него.

— Тави? Ты жив?

— Не уверен, что надолго, — выдохнул Тави, поднимаясь на ноги. — Фред, меня хотят убить!

Фредерик заморгал. Шлем снова сполз ему на глаза. Тави поднял было руку, чтобы снять его совсем, и тут заметил стремительно спускавшегося к нему воздушного рыцаря. Рука его снова дернулась к карману — и тут он обнаружил, что в прошлый раз в спешке вывернул его наизнанку. Остаток соли высыпался на бегу.

— Тави, — пробормотал Фред. — Стедгольдер сказал, чтоб я не снимал его…

— Берегись! — крикнул Тави и с силой толкнул его.

Оба снова упали. Рыцарь просвистел мимо, взмахнув мечом, и Тави вдруг обожгло руку чуть выше локтя.

Фредерик оцепенело уставился на Тави. Рыцарь разворачивался в небе для новой атаки.

— Тави, — пробормотал Фредерик, потрясенно глядя на его руку. — Да он… он же тебя порезал. — Он поднял взгляд, и глаза его расширились. — Они хотят убить тебя!

— Даже сказать не могу, как я рад, что ты понял это, — буркнул Тави, морщась от жгучей боли в руке. Кровь испачкала рубаху, но шевелить рукой он мог. — Не так и страшно. Помоги мне встать.

Фредерик послушно поставил его на ноги, хотя, судя по выражению лица, продолжал пребывать в полнейшем смятении.

— Кто это?

— Не знаю, — сказал Тави. — Но он возвращается.

Тави повернулся, чтобы нырнуть в конюшню, — и увидел в дверях темный силуэт знакомого мечника с клинком в руке.

— Туда нельзя, — прохрипел Тави. Он оглянулся. К воздушному рыцарю присоединился один из его товарищей, и они шли в атаку уже вдвоем. — Фред, нам нужен Тампер.

— Чего? Но Тампер не умеет драться!

— Соль, Фред. Нам нужна соль, чтобы бросить в этих летунов, много соли!

— Но…

— Живо, Фред!

Воздушные рыцари уже неслись к ним в завывающем вихре. Тави стиснул в руке кинжал и лихорадочно оглядывался по сторонам, но бежать было некуда. Сжав лопату обеими руками, Фредерик шагнул вперед, закрыв Тави от рыцарей. Он громко завопил, и крик его перерос в гортанный рык. Он отвел лопату назад и, описав полукруг в воздухе, ударил ею первого рыцаря прежде, чем тот успел дотянуться до него мечом. Удар смел рыцаря с такой легкостью, будто тот был сделан из соломы. Тави даже не поверил своим глазам.

Фредерик тем временем снова поднял лопату и замахнулся ею на следующего рыцаря. Тот отвернул в сторону, и Фредерик промахнулся. Однако Тави увидел, как с клинка лопаты срываются белые кристаллики соли. Соль пронзила воздушный поток, поддерживавший рыцаря, и тот с криком полетел к земле, с силой врезался в стену одной из казарм и остался лежать там безжизненной грудой доспехов. Фред, задыхаясь, широко раскрытыми глазами смотрел на два лежавших перед ним тела. Потом повернулся к Тави.

— Знаешь, — пробормотал он. — Я уже посолил свою лопату. После того как сшиб… ну, когда возился с тем валуном. — Он покосился на лопату и снова посмотрел на Тави. — Ты в порядке?

Тави сглотнул, потом заглянул через плечо внутрь конюшни. Там кто-то бросился на мечника из тени. На мгновение силуэты смешались, послышался короткий вскрик, и мечник продолжил свой путь к ним.

Фредерик неуверенно переступил с ноги на ногу и покрепче сжал свою лопату.

— Тави, что нам делать?

— Дай мне пару секунд, — буркнул Тави. — Не видишь — я думаю…

Неожиданно откуда-то сбоку появился воин-марат и с разбега схватил Тави, явно намереваясь треснуть его головой о стену конюшни. Тави испустил крик, больше похожий на хриплое карканье, и попытался ударить марата ножом, но только чуть оцарапал тому плечо. Марат рванул его клыками и все-таки ударил о стену, хоть и не головой, а боком. Впрочем, и этого хватило, чтобы Тави задохнулся и перед глазами его поплыли разноцветные звездочки.

За спиной у марата возник Фред — он обхватил дикаря рукой за шею и, рванув назад, оттащил от Тави. Ноги марата задергались в воздухе, и он сдавленно взвизгнул.

— Тави! — крикнул Фред. — Беги!

Тави приземлился на четвереньки и тряхнул головой, приходя в себя. Мечник все приближался. Не выпуская из руки кинжала с золотой рукоятью, Тави повернулся и бросился обратно, в царившую на дворе неразбериху. Тави поднырнул под легионерское копье, поскользнулся на какой-то темной луже, вглядываться в которую у него не было ни времени, ни охоты, и почти на четвереньках побежал дальше. Окровавленный гольдер, которого Тави помнил по Ротгольду, повернулся к нему, занося меч, но успел узнать Тави и крикнул ему что-то, потонувшее в шуме боя.

Ветер снова взревел, и Тави, оглянувшись, увидел еще одного воздушного рыцаря, который парил над двором, шаря по нему взглядом. Глаза его задержались на Тави, он удивленно нахмурился и нырнул вниз, к нему. Где-то совсем рядом пронзительно заржала лошадь, и Тави повернулся на этот звук. Он обогнул пожилого жилистого гольдера, тащившего из боя раненого легионера, и бросился навстречу небольшой группе всадников, клинками и копьями прокладывавших себе путь через двор.

— Хашат! — крикнул Тави.

Голова с развевающейся белой гривой повернулась к нему, и вождь лошадей одарила Тави свирепой улыбкой.

— Алеранец! — весело крикнула она, скользнула взглядом куда-то поверх его головы и, злобно зашипев, сжала бока своего коня босыми пятками. Тот рванулся вперед, едва не затоптав Тави, и тут же сдал назад. Тави задрал голову и увидел воздушного рыцаря — вместо того, чтобы пронзить его, тот повернул на Хашат и получил удар саблей в лицо. Рыцарь вскрикнул и, зажав глаза руками, взмыл вверх. Виляя в воздухе как пьяный, он полетел прочь; один из сопровождавших Хашат маратов вскинул короткий, тяжелый лук и добил его стрелой.

— Ба! — крикнула Хашат стрелявшему. Тот расплылся в довольной ухмылке и потянул из колчана новую стрелу. Она поднесла окровавленную саблю к губам и протянула Тави руку. — Садись, алеранец!

Тави с опаской взялся за ее руку, и она с легкостью — он не ожидал от нее такой силы! — подняла его на легкую подушку, используемую маратами вместо седла, бесцеремонно обвила его руку вокруг своей талии и крикнула своим всадникам что-то на незнакомом ему языке. Лошади как одна повернулись и, разбрасывая визжащих людей и зверей, понеслись к стене.

— Что происходит? — крикнул Тави на ухо Хашат.

— Ваших людей теснят к стене! — крикнула в ответ Хашат. Она дернула плечом, и Тави увидел на нем связку черных шарфов — тех, что носили вражеские рыцари. — Волки и овцерезы окружили их. Наши пробиваются сквозь кольцо, но это требует времени. Мы помогаем вашим подняться обратно на стену или прорваться на другой двор!

Удар копья сбросил одного из всадников Хашат с седла в самую гущу овцерезов. Один из них взмахом стеклянного ножа перерезал ему горло, схватил рукой за белую гриву и отсек ее от головы вместе со скальпом. При виде этого Хашат пронзительно, яростно завизжала, и конь ее ударил копытами в грудь окровавленному воину-овцерезу. Тот с криком упал. Один из маратов-лошадей занес было копье, но Хашат подняла руку и бросила короткую команду. Тот кивнул, и копье его, вместо того чтобы пронзить грудь врага, дважды полоснуло острым наконечником по его ребрам, начертав на них багровый крест.