Бронированные жилеты. Точку ставит пуля. Жалость унижает ментов - Леонид Семёнович Словин

пьянке…

Дежурный продемонстрировал симпатичные ямочки на щеках. Он был абсоолютно спокоен и даже бессонная ночь на нем вроде и не отразилась.

— За водкой пригнал, — в голосе слышалась самоуверенная нотка опытного служаки. — Везде с этим туго. Знаете сами… Сейчас они с одного края Москвы на другой едут…

«Откуда же он узнал про строительный домик, который заказал Волоку покойный Сергей Джабаров?!» — подумал Смердов, но не спросил об этом, а только поинтересовался вслух:

— Ты уверен?!

Смердов сам находился накануне в патрульной машине у винного магазина — выезжал по случаю нанесенного ножевого ранения…

Он заподозрил этого Анчиполовского сразу, когда увидел, как тот вдруг оставил очередь и устремился через палисадник наперерез Волоку. Водка этого человека не интересовала.

«Его интересовал Волоков, которого он явно поджидал…»

Смердов еще не знал про вопрос о строительном домике, заданный Волокову, но поведение мужика все равно показалось ему странным и он дал команду взять того в отделение.

Потом Смердов разговаривал о нем с Голицыным и Волоком.

Голицын только пожал плечами:

" Кто у нас по распределению обязанностей отвечает за безопасность?..»

— Да хрен с ним…

Волок был беспечен. Впрочем, как обычно. Для этого все всегда выглядело просто.

— Какие проблемы, начальник?

Рассказ об их приключении накануне был тоже незамысловат.

Охотник, которого они везли из Спецохотхозяйства, оказался раздетым после того, как они оставили его у дома на Плотниковом переулке и погнали за водкой. Занести в квартиру не смогли — вместе с одеждой пропали ключи. Их нашли уже потом, в машине. Охотника доставили в отделение:

— Будет под присмотром. В случае чего там всегда врач. Скорая помощь…

" Типичное объяснение милицейских неслухов…»

Мужика, подошедшего в сквере к их машине, оба — Голицын и Волок видели впервые, вопрос, который тот задал — о строительном домике, явился для обоих полной неожиданностью.

Так Анчиполовский попал в отделение. В нарушение закона, по указанию Смердова его сунули в камеру, организовали накоротке разработку…

— Проверили его?

— Как же! — Майор — дежурный держался уверенно. — По подпискам о невыезде. По разыскиваемым. По Центральному адресному бюро…

— По МУРу?

— Тоже. Все в порядке. Вот справки.

Смердов признал:

— Четко. Теперь давай его самого сюда.

Майор, все также уверенно, отрапортовал:

— Не могу, товарищ подполковник.

— То–есть?

— Пришлось отпустить.

Смердова так и подбросило на стуле:

— Отпустить?!

— Звонили из ЦК КПСС… — Майор и глазом не моргнул. — Вас не было. Я вам звонил. Потом начальнику. Никто трубку не взял… Мне велели немедленно освободить.

— Ты телефон записал? Кто звонил?

— Товарищ подполковник!.. — Майор оскорбился.

От унижения он даже нарушил субординацию — ответил вопросом на вопрос:

— Как вы себе это представляете? Так и спросить — «Извините, мол! Надо вас записать… Ваша фамилия? Какая у вас должность?» А если он и назвал бы, как проверить? Иванов он или Шишигин… И вообще. Я еще не чокнулся! Хочу до пенсии дослужить…

«До пенсии…» — рефрен был везде одинаковый.

Смердов усомнился:

— Почему же ты поверил, что действительно из Центрального Комитета КПСС? А не из Центральной Котельной…

— Очень просто…

Дежурный объяснил резонно:

— Перед тем я дал возможность Анчиполовскому позвонить своему начальству. Вот номер телефона. Вот рапорт. Все, как положено!

Он достал из стола бумагу.

— Затем я позвонил на телефонную станцию. Они дали справку. Вот! «Телефон проходит по первому списку КГБ СССР. Данные на абонента только через Центр…»

— И…

— Посмотрите на номер. Миусская площадь. Здание, принадлежащее Управлению делами ЦК КПСС. Там все начальство живет. Все совпадает. А дальше и ежу понятно: хозяин подключил свои связи на верху. Организовал звонок…

Дежурный и глазом не моргнул.

Словно и слыхом не слыхал, что задержанный тут, в дежурке, был обменен на коньяк и водительские права, отобранные у его свояка…

Зам по опер работе что–то чувствовал, но формально дежурный был прав — он сделал все возможное.

Смердов привел последний аргумент:

— Но Анчиполовский–то живет не в доме ЦК…

— Он прописан у метро «Тульская».

— Точно?

— Я проверил по адресному…

— Хорошо. А что т е говорят? — Смердов кивнул в сторону камеры внизу.

Он интересовался своими помощниками.

— Я их еще не принимал…

Дежурный был начеку. Не позволял себе ни малейшей несобранности. С кумом, знавшим службу «от» и «до» это было бы в высшей степени рискованно.

— Но, по–моему, ничего существенного. Будете разговаривать с ними?

— Обязательно. Пусть доставят наверх.

Смердов показал на спящего:

— А этот что?

— С ним все в порядке, — дежурный почувствовал, что ловко миновал опасные рифы. — Одежду привезли. Сейчас будем будить. Я дам команду отправлять…

— Там у него ключи, — напомнил Смердов. — Пусть принесут.

— Есть… Ключи сюда! — крикнул дежурный в дверь.

Смердов подвинул журнал происшествий.

— Что с этим? — Он показал на сообщение скорой помощи.

— С порезом у магазина? — Майор обошел стол, стоял уже с другой стороны от начальства. — Тут можно не беспокоиться. Без последствий.

— Заявления от него не будет?

— Нет.

— В больницу выезжали?

— Обязательно. Вот объяснение. «Упал у магазина на ящики, напоролся на штырь». В общем притензий нет.

— А состояние?

— Средней тяжести. Задета селезенка…

— Товарищ майор… — Помощник осторожно приоткрыл дверь. Позвал дежурного. — На минуту!

— Я сейчас, товарищ подполковник… Извините!

Он вышел за дверь. Помощник молча поманил его дальше, к шкафу с вещами задержанных, показал на стеллаж.

— Ключей потерпевшего нет, товарищ майор!

Дежурный увидел перед собой пустой промежуток на полке и лежащую тут же копию протокола.

— Где же они?

— Все время здесь лежали…

— Может, в сейфе?

— В сейфе нет.

— Вот это номер!

Справа и слева виднелись пакеты с вещами других доставленных. Лейтенант развел руками:

— Не знаю, чего теперь делать!..

Дежурный колебался не больше секунды. Он был человеком действия, решительным, не обремененным комплексами.

— Быстро! Тащи любые ключи… — Он кивнул на полку с вещами соседей.

Помощник побледнел:

— Шум поднимется! Товарищ майор!

— Кому я сказал?! Быстро! Возьми конверт!

Через минуту он уже входил в дежурку. Симпатичные ямочки на щеках сияли.

Смердов закончил подписывать протоколы.

— Все?

— Все, товарищ подполковник…

Обстановка в дежурке разрядилась.

— Народ совсем спивается.