Американская ария князя Игоря, или История одного реального путешествия - Алекс Экслер

– Оба, – сказал Игорь. – Похоже, я о тебе чего-то не знаю.

– Ты обо мне многого не знаешь, – призналась Кира. – Но об этом – не сейчас.

Копперфильд в этот момент устроил небольшой перерыв в фокусах, во время которого он пообщался с залом и даже представил всем присутствующим свою маму с ее спутником, находящихся в зале.

– Здорово, – прокомментировал Игорь. – Это же надо, с одной стороны, совершенно домашняя обстановка – вон, даже мама его тут, – но с другой, шоу просто экстра-класс, этого даже я отрицать не могу.

– Шикарно, – согласился Сергей. – А главное – мы попали на него только благодаря могуществу самого Дэвида.

– Я в это уже тоже поверил, – признался Игорь.

В это время Копперфильд, показав еще штук пять трюков один эффектнее другого, судя по всему, начал готовиться к заключительному суперфокусу. На сцене развернули здоровенный экран, на котором появился кусочек гавайского пляжа с ассистентом Дэвида. Копперфильд пообщался с ассистентом, чтобы зрители убедились в наличии прямой видеосвязи, а потом начал выбирать зрителей из зала. На этот раз вместо тарелочки-фрисби в руках фокусника появился увесистый на вид стальной шар. Дэвид сказал, что сейчас кинет шар в зрительный зал и пошутил, что, мол, у кого первого разлетится голова, тот и пойдет на сцену.

– Старая хохма, – пробурчал Игорь, доливая себе шампанского. – У нас в Цирке на Цветном так кирпич в зал кидали.

Копперфильд кинул шар ближайшим от сцены столикам, его поймала какая-то девушка, сидящая лицом к сцене.

– А теперь, – сказал фокусник, – не оборачиваясь, кинь шар назад в зал.

Девушка бросила шар назад, он описал широкую дугу и… треснулся прямо об Игорев бокал с шампанским. Шар, разумеется, оказался из какого-то очень легкого материала, поэтому бокал не разлетелся на мелкие кусочки, а просто упал на стол, залив шампанским скатерть и брюки Игоря.

– Вот спасибо! – возмущенно сказал Игорь. – Это не девушка! Это какая-то прибалтийская женщина-снайпер из Чечни! Мой любимый костюм, между прочим!

– Эй, приятель, – позвал Игоря Копперфильд. – Подойди, пожалуйста, к сцене.

– Да я весь в этом чертовом шампанском, – громко ответил Игорь по-английски, вставая однако из-за стола.

На брюках у него было здоровое мокрое пятно в районе гульфика.

– Ничего страшного, – сказал Копперфильд. – Шампанское как раз в тему – Новый год скоро.

Зрители засмеялись.

– Остряк, чертов, – пробурчал Игорь, отправляясь к сцене. – Ему бы так штаны залили.

Игорь подошел к краю сцены, рядом с которой на планшете был установлен здоровый лист бумаги, обращенный к зрителям.

– Какой твой любимый вид спорта? – спросил Дэвид.

– Женская борьба в грязи, – ответил Игорь, не задумавшись ни на секунду.

Зал разразился аплодисментами, Копперфильд тоже засмеялся.

– Ты можешь ее изобразить на этом листе? – спросил он Игоря.

– Запросто, – ответил Игорь.

Он взял здоровенный черный маркер, услужливо подсунутый ассистентом фокусника, и за пару минут изобразил здоровенный черный клубок, из которого торчала одинокая сиська. Выглядело очень образно.

Зал веселился вовсю и аплодировал.

– У тебя прекрасные художественные способности и редкостная наблюдательность, – похвалил Игоря Дэвид. – Хочешь поехать со мной в турне? Будешь на концертах рисовать.

– Конечно, хочу, – согласился Игорь. – За двадцать процентов с твоих гонораров.

Зал снова зааплодировал, Копперфильд засмеялся, но, правда, уже как-то натужно. Игорю после этого предложили отправляться на место, что он и сделал, величественно проплыв по залу в своих облитых шампанским брюках.

Сергей в очередной раз позавидовал старому другу. Вот казалось бы, Игорь попал в идиотскую ситуацию, оказавшись перед всем залом в облитых шампанским штанах. Другой на его месте, страшно расстроившись, немедленно убежал бы переодеваться, но Игорь не только наплевал на залитые брюки, но и даже ухитрился «срезать» Копперфильда, который и сам был малый – очень даже не промах.

– Как картинка? – небрежно спросил Игорь, наливая себе шампанского в пустой бокал.

– Прекрасная, – сказала Кира. – Милый, у тебя и правда талант. Одинокая грудь, торчащая из грязи – даже Пикассо такое не снилось, хотя он умел изображать подобные штуки.

– Еще и нарисована как достоверно, – заметила Катя. – Игорь, ты правда офтальмолог, а не маммолог?

Между тем, на сцене Копперфильд продолжал собирать яркие приметы текущего момента, чтобы, судя по всему, продемонстрировать их на Гавайях. Он, с помощью шара, выбрал еще одного произвольного зрителя и спросил его инициалы. Эти инициалы маркером были нарисованы на руке Дэвида. Также один из этих инициалов вытащенный из зала ребенок с невысокой достоверностью изобразил на листе бумаги рядом с шедевром Игоря.

После этого всех зрителей, участвующих в данном трюке, вызвали к планшету, и Копперфильд сфотографировал их на «Поляроид». Игорь при этом встал впереди планшета, изобразив эффектную позу танцовщицы кабаре.

На готовой фотографии Дэвид попросил Игоря написать маркером свое имя. Игорь нацарапал по-русски «Газанфар Мамедович». Копперфильд озадаченно посмотрел на эти – с его точки зрения – каракули и спросил, что это означает.

– Это «Клаудия Шиффер», написанная по-русски, – объяснил Игорь.

Фокусник на мгновенье онемел, зал сдержанно захихикал – тема все-таки была пикантная.

– Когда я последний раз с ней общался, – быстро нашелся Копперфильд, – она свое имя писала по-немецки.

Зал с облегчением засмеялся и зааплодировал. Игорь тоже засмеялся, похлопал Дэвида по плечу и сказал, что это было отлично парировано.

Фокусник несколько принужденно улыбнулся в ответ, взял у Игоря фотографию и отправился к специальной тонюсенькой платформе с открытой кабинкой, которая непонятно откуда выдвинулась и нависла прямо над зрительным залом. Позади платформы со стороны сцены установили круглое зеркало, чтобы зрители могли видеть платформу со всех сторон.

Копперфильд залез в кабинку, простер руки над «океаном» из зрительских голов, и пояснил, что он – король этого мира, как утонувший на «Титанике» Джон Ди Каприо. Вокруг кабинки опустилась полупрозрачная ткань, внутри которой заметались какие-то тени. Буквально через пять секунд ткань упала, показав пустую кабинку, а на экране из расстеленной на песке гавайского пляжа простынки вылез Дэвид Копперфильд собственной персоной.

– Слушайте, это совершенно офонареть, – сказал Сергей девушкам. – Ладно даже если он и не на Гавайях. Но как он за пять секунд из кабинки-то исчез? Там же только остов, стоящий на тонюсенькой платформе, висящей в воздухе над залом. Кабинка видна со всех сторон. Сзади – зеркало.