Катя & 2/3 - Наталия И. Новохатская

– Ириш, что это за дама с веером встает из камня на газоне? – спросила я вроде как ни в чём не бывало. – Шляпка на ней очень элегантная, хотя и каменная.

– Это австрийская императрица Елизавета, – доложила Ирочка мрачно. – Её убили террористы на этом самом месте в позапрошлый «конец века». Или в прошлый.

– Ой! – сказала я невольно, далее продолжила печальную тему. – Как, однако, жаль бедную женщину! Вышла погулять на озеро, и ни за что ни про что…

– Боролись за идею, – объяснила Ирочка. – Они так полагали, надо думать.

– Каждый что-нибудь себе полагает, – ответила я с возмущением. – Только никому от этого не легче, в частности покойной императрице. Кстати, а где здесь памятник какому-то Брауншвейгу? Я про него читала, там саркофаг должен быть.

– Это как раз напротив, – наконец оттаяла Ирочка. – Пойдём, покажу, зрелище на сто миллионов! Такой подарок городу Женеве, покойный герцог висит в гробу по собственным эскизам. Был у них большой затейник…

– Этот самый «Брауншвейник», – ответила я Ирочке и самой себе.

И обе оказались правы, монумент для назначенной встречи поражал воображение затейливостью замысла и исполнения. Ирочка рассказала краткой дорогой, что один сказочно богатый и эксцентричный герцог из Брауншвейгской династии так полюбил Женеву, что заказал похоронить себя у озера в чрезвычайно сложном антураже. Завещал городу кучу денег и обидел наследников, они потом долго судились, наверное, думали, что завещатель лишился рассудка, а жадные женевские бюргеры потакали ему в безумном расточительстве.

Я бы на их месте тоже была недовольна, однако внимательно обозрела сооружение и примерила его к назначенному свиданию. О да, встреча с безумным киллером у подножия саркофага обещала быть по крайней мере живописной с исторически-монументальным уклоном, ключевая сцена из голливудского боевика.

Через дорогу от озера за ограждением, охраняемым львами и грифонами, среди газонов и клумб с ползущими розами, в центре мелководного бассейна стоял на каменном пьедестале открытый мавзолей в форме многоугольной беседки, с фигурной решёткой внизу. К входу подводил висячий железный мостик с решётками у перил, частые колонны уходили на уровень второго этажа… Там на открытой площадке грузно восседал каменный саркофаг, частично прикрытый круглой крышей тоже на колоннах, но помельче. Изнанка крыши изобиловала звёздами и прочими элементами астрологии.

Ирочка сказала, что вроде была история, точно она не помнит, но по каким-то причинам массивный гроб не должен был касаться женевской земли, и его вознесли в мансарду. Ажурная беседка-мавзолей была щедро изукрашена скульптурой в стиле псевдоготики, латы, мечи и прочие геральдические символы, сами по себе и нацепленные на множество всяческих фигур, заполняли пространство напрочь, разве что на верхней крыше не гнездились.

– А вот и нет, обознатушки, змейка-эрудит! – радостно возникла Ирочка, выслушав неодобрение перенаселению каменных гостей. – По задумке знатного покойника на крыше должен был стоять конный памятник ему самому – вот он в тени деревьев. Герцога вместе с конём затащили на крышу и установили. Люди тут серьёзные, раз деньги плачены – надо исполнять. Но вовремя поняли, что крыша может не выдержит и съедет, сняли и поставили рядом. Проявили исполнительность, но в рамках здравого смысла.

– Однако, ты, змейка, проявляешь эрудицию без рамок, – восхитилась я. – Какая у вас тут занятная история! Давай подойдём ближе к решёткам, посмотрим с мостика на саркофаг, к нему, надо думать, ближе не подберёшься.

– Нездоровые у тебя вкусы, – пожаловалась Ирочка. – Понятно, саркофаг – это вещь, но зачем тебе смотреть решётки? Сама говорила, что это курьёз, художественной ценности не имеет.

– Тебе что, жалко? – в духе детской перебранки спросила я. – Меня этот мостик с узорами интересует функционально, там можно назначать встречи и делать фотографии, как эти японские гости. Потом могу сказать, что гуляли у саркофага и цитировать, что «на цепях чугунных там гроб качается хрустальный».

– Змейка Катя, ты не перегрелась? Где ты видишь хрусталь или цепи? – забеспокоилась Ирочка. – Пойдем, лучше съедим по пирожному в кафе «Казанова» и тронемся на шопинг.

– «Ибо и фонтану нужен отдых», – сказала я, чем убедила кузину окончательно, цитаты из сочинений Козьмы Пруткова она не помнила, решила что я всуе поминаю фонтан на озере и посчитала это плохим признаком.

На самом деле, стоя у сложного ритуального сооружения, я прикидывала, можно ли счесть мостик через бассейн правильным местом встречи. В краткой инструкции упоминались решётки и саркофаг, однако на месте я убедилась, что саркофаг находится вне доступности, но над мостиком. Или мне следует ходить вокруг мавзолея, поскольку больший массив решёток ограждал первый этаж, наподобие колючей проволоки.

Соображая будущий расклад действий, я, наверное, слегка перегрелась. Безумный Брауншвейг наряду с сумасшедшим клиентом достали напрочь, исчерпали здравый смысл практически до дна и взбаламутили остаток. Оставалось одно. Последовать совету кузины, съесть пирожное под сенью великого соблазнителя и отправиться за покупками. Это успокаивает нервы, как ничто иное.

Так мы и сделали. Возвращаясь с прогулки мы уселись за столик около очередной кондитерской рядом с вокзалом, где по словам Ирочки, пришлые португальцы держали марку родной кухни. Я встрепенулась, припомнила давнее прошлое (чудный город Лиссабон, наше художественно-нищенское житьё с мелкой крохой) и спросила по старой памяти особенное пирожное с кремом. Ирочка оценила угощение, но буквально со второго слова вернулась к излюбленной теме. Что называется, «хоть кол на голове теши» – моей милой младшей змейке!

– Зато подумай, как обрадуется Антуан, если придёт на вокзал меня проводить, а встретит тебя, – мечтательно заметила кузина. – Если вспомнит, каким поездом я уезжаю…

– А если не вспомнит, то и Бог с ним, – я сделала вид, что виноград очень зелен.

– Да, кстати, когда пойдешь обратно, там будет путь дворами, – вдруг вспомнила Ирочка. – Это ближе и не по шоссе, идти сподручнее. Если, конечно, Антуан будет без машины.

– Или вообще его не будет, – я стала готовить Ирочку к неизбежному разочарованию. – Ты уезжаешь в Париж, а я могу подождать, не правда ли?

– Разумеется, – заметила кузина. – Но путь я тебе всё равно покажу. Там мы с Борькой обычно встречаемся. Когда он задерживается, я иду внутрь и сижу на скамейке в грузинском дворике. Сама увидишь – там балконы и террасы на всех этажах, как в фильмах о старом Тбилиси. Очень скромное место, идёт прямо насквозь, выходит на короткую дорогу к дому. Если пойдешь одна – то лучше не придумаешь, после скверика просто иди вверх.

Рассуждения кузины Ирочки пришлись в самую точку Еще по дороге в город я прикидывала, как можно скрыться с глаз незаметным образом. Если на вокзале объявится волей случая совсем не «Антуан». Проходные дворы