Постучи в мою дверь - Маша Моран

— Гос-с-сподин мой, узнай кровь твоего с-с-слуги и отвори врата в с-с-свою обитель…

Олеся вздрогнула, когда дверь заскрипела и сама собой начала открываться. Вот и все… По ту сторону ее ждет конец. Смерть, насилие, зелье — не важно. Ее душа просто умрет. Без Габора она не сможет. В груди стало так больно, что захотелось взвыть. Закричать. Разодрать чертову грудную клетку, чтобы не ныло, не болело.

Демон шагнул вперед и, дернув за длинную цепь, втащил ее за собой. Олесю окутало запахом моря и мороза. Внутри оказалось холодно и сумрачно. Башня — вот куда ее привели. Круглая просторная башня без крыши. Ветер бешено метался среди мрачных стен, снежинки пьяным хороводом носились за ним, но врезались в стены и оседали на них ледяными кристаллами. Темно-серое небо мрачно наблюдало за происходящим.

Олеся обхватила себя за плечи, пытаясь удержать хоть капельку драгоценного тепла. Она превращалась в ледышку, и, наверное, так было даже лучше — она не сможет чувствовать разрывающего душу отчаяния. Но… но разве не спас ее Габор, когда она вот точно так же оказалась на холодном балконе, испуганная и потерянная?! Нет. Ему нельзя сюда. Ни за что. Он не должен умирать из-за нее.

Может она просто не создана для счастья? Все, что ей позволено — несколько кратких, но до боли прекрасных моментов рядом с любимым мужчиной.

— Явис-с-сь, хозяин… Я привел ее…

Демон стоял на коленях посреди башни, и только сейчас Олеся заметила узоры на белом полу. Два выложенных мозаикой ворона с монетами в клювах. Птицы смотрели друг на друга красными глазами. На монете у одной снова была морда Крампуса. У другой монету украшало… Олеся чуть согнулась, всматриваясь в мелкое, но вполне отчетливое изображение. Возможно, если бы она не видела вживую, то не узнала бы лицо. Но сейчас сомнений почти не осталось. Морозный Дед.

Олеся готова была зарыдать от нахлынувшей истерики. Что все это значит? Что?! Ворон со знамен матери Габора. Две монеты. Крампус и Морозный Дед. Почему она во всей этой чертовщине?! Ей ведь просто хотелось любви. Любви Габора…

Ветер окончательно растрепал волосы, выстудил покрытую потом кожу. Даже рана в плече перестала болеть и покалывать. Олесю словно парализовало холодом.

Неожиданно из щелей в стене начала сочиться… лава. Огненно-яркие капли вытекали, словно сок на коре дерева. Одна за другой, они ползли вниз, собираясь в ручейки. Все больше, больше и больше.

Олеся перевела взгляд на демона. Он зачарованно смотрел на то, как лава уже бурными потоками бежит по стене. Лежащая у его ног Генриетта не двигалась. А огненные лучи уже добрались до пола, сползли на него длинными змеями и начали свой новый путь.

Олеся была уверена, что они достанут до ее ног, но нет. Огненные реки словно обладали разумом. Они растекались кругом, отползали от контура и складывались в непонятные символы. Стена начала оплавляться. Повеяло жаром и вонью паленой шерсти. От каменной кладки, напротив Олеси, не осталось и следа. Но с той стороны была вовсе не пустота.

Сердце забилось часто и тяжело. Волны страха начали накатывать одна за другой.

За оплавившейся стеной бушевала кипящая лава. Брызги взмывали в воздух крошечными фонтанчиками и со звуком, от которого кожа покрывалась мурашками, бултыхались обратно. Над морем лавы клубился черный дым, в котором мелькали очертания людей. Только больше они напоминали высохшие скелеты. Тонкие руки и ноги, выпирающие ребра. На островках земли торчали скрюченные в немыслимых муках деревья. Повсюду были воткнуты копья, на которых застыли обуглившиеся от жара лавы тела. Олеся даже разглядела, как трепещут на горячем ветру яркие полотна знамен.

С той стороны стены слышался лязг металла и воронье карканье.

Олесю обдало волной горячего сухого ветра. Огненные брызги и капли лавы полетели в ее сторону.

Расширившимися от ужаса глазами она всматривалась в жуткую картину по ту сторону башни. Кто-то закричал, зазвенело оружие. Из темного сумрака, подсвеченного красно-оранжевой лавой что-то вылетело.

Олеся закричала и отшатнулась, когда к ее ногам покатилась отрубленная человеческая голова. К горлу снова подступила тошнота. Опять кто-то закричал, и Олеся увидела, как смазанные в черном тумане тени сошлись в дикой схватке.

Фигура с огромными рогами насадила на копье противника. Конечности человека дрожали, все тело тряслось в судорогах, хорошо различимых даже сквозь темное марево.

Боже, что там происходит?.. Что это за место? Какая битва там идет?

Рогатый силуэт увеличивался. Шаг за шагом, воин только что расправившийся с другим, приближался. Он становился все больше и больше.

От собственной глупости хотелось нервно рассмеяться. Рога, фигура, вырастающая до невероятных размером… Вот он — хозяин преисподней. Крампус.

Олеся задрала голову, когда из клубов серого марева вышел огромный демон. Он действительно с ног до головы был покрыт шерстью. Длинной, угольно-черной. Вишневыми каплями с нее стекала кровь.

Бездумно Олеся следила, как каждая капелька превращается в крошечный алый рубин.

У демона не было козлиных копыт, как на фресках, которые она видела в тайном зале. У него вообще не было ног… Олеся не сразу поняла, что на Крампусе длинный меховой плащ. Лоснящаяся черная шерсть намокла от крови и тянулась за демоном тяжелым саваном.

У него было три пары рогов — огромные дуги возвышались над головой жуткой короной. И с них тоже стекала кровь, а еще частички чего-то… кажется, человеческой плоти.

Рвотный спазм сдавил желудок, а потом и горло. Олеся часто коротко задышала, пытаясь справиться с тошнотой. Запах пепелища и соленой влаги проникал в ее тело через поры, заполняя собой нутро.

Крампус вышел из тумана и дыма, перешагнул через ручьи лавы и ступил на каменный пол, покрытый тонким слоем хрустящего снега. Снежинки возле его ног тут же превратились в воду, а она — в белесый пар.

Олеся подняла глаза, готовая увидеть жуткую морду и подобный змее язык. Но этот демон отличался от других… Олеся не знала, откуда ей это известно, но на нем точно была деревянная маска. В прорезях отчетливо виднелись человеческие глаза. Только радужки в них были оранжевого цвета — словно лава, бурлящая по ту сторону стены, пролилась и туда. Выглядывающий изо рта язык был кусочком алого лоскута. Он трепыхался на ветру туда-сюда и казался скорее смешным, чем страшным.

Но почему-то Олесе совсем не хотелось смеяться. Ее била дрожь настолько сильная, что стучали зубы. Пот выступал на коже и тут же превращался в ледяную корку. Олеся была готова увидеть уродливого монстра, почти свыклась с мыслью, что ее просто растерзают на куски, как всех тех несчастных женщин, которые попадали к нему в лапы.

Но то, что скрывалось за маской, было намного хуже… Олеся знала это.

Жутковатый сип разнесся по башне:

— Наконец-то… Ты еще красивее, чем я думал…

Демон шагнул к Олесе. Она пристально следила за каждым его шагом. За каждым движением. Маска не двигалась, и казалось, что звук доносился откуда-то со стороны. Как будто говорит призрак. Бестелесный дух, которого нельзя увидеть или потрогать, но который может оставить от тебя только кровавые ошметки.