Военная агентурная разведка. История вне идеологии и политики - Владимир Соколов

Другой пример, комкор Н.В. Куйбышев, кавалер трех орденов Красного Знамени, в царской армии — капитан, в Гражданскую войну командовал армией. В 1929 г. он командует Сибирским военным округом. Его тогда называли «хозяином Сибири». В 1930 г. удельного князя опускают до уровня секретаря распорядительных заседаний Совета труда и обороны: после него штат замыкала лишь секретарь-машинистка. Не обидно ли?

На «гражданке» положение было точно таким же. «Заслуженных» бездельников, болтунов, пьяниц и тупиц снимали с должностей, а они объясняли это политическими гонениями. К примеру, А.И. Рыков, старый большевик, после Ленина возглавлял СССР, но начал пить не просыхая, замечания к нему по этому поводу выдавал за политические придирки. Проводил коллективизацию, будучи ее противником, то есть делал все, чтобы показать, что у Сталина ничего не получится. В 1930 г. был снят и назначен министром почт и телеграфа, а пост председателя Совнаркома занял его подчиненный Молотов. Каково ему было смотреть на это? Жаба-то давит!

Или любитель отдыха на немецких курортах на бюджетные средства Крестинский. Еще в 1907 г. он был членом Думы от большевиков, при Ленине — наркомом финансов. Не справился. Его отправили послом в Германию. Была такая практика у большевиков: не можешь работать — иди представляй страну за границей. Такие дипломаты были объектом насмешек белоэмигрантской прессы, материалы которой нередко перепечатывались изданиями других стран. Идейный сторонник Троцкого. По возвращении в СССР получил скромную, не по амбициям, должность замнаркома иностранных дел. Больно было «старому революционеру» смотреть на незаслуженного, но уже члена политбюро Л. Кагановича.

Таким образом, у гипотетических руководителей иностранных спецслужб проблем с получением разведывательной информации об СССР не было: необходимо только не скупиться на «подкормку» оппозиции — и заговорщики сами доставят благодетелям любые доступные им сведения. В то же время специалисты-разведчики зарубежья прекрасно понимали, что информация будет поступать, пока заговорщики не придут к власти. После этого построенная на них агентурная сеть обычно рушится. Причем гибнет она как при положительном исходе путча, так и при отрицательном. Ведь победившие заговорщики сами становятся правительством, и, закономерно, их начнет заботить государственная безопасность, которую они считают залогом личного благополучия. Поэтому революционеры прекратят свой шпионаж и начнут бороться с чужим. На такой случай для непрерывности в получении информации вербовались жены заговорщиков и оппозиционеров, их взрослые дети, близкие родственники и друзья-подруги, о чем «первые лица» даже не догадывались.

Чтобы сорвать планы большинства, рецепт простой: вызвать у населения страны недовольство властью и свергнуть ее. Поэтому его идейные противники, опасающиеся за свое будущее, с пониманием отнеслись к полученным от Троцкого инструкциям о разворачивании широкомасштабного саботажа и вредительства с целью сорвать индустриализацию и коллективизацию и вызвать недовольство сталинским правительством. В борьбе использовалось все: и подсыпание песка в механизмы, и добавление воды в топливо, и поджоги, и многое другое из бесконечного списка пакостей. Таким образом пытались вредительством добиться ситуации, когда народ, не выдержав напряжения индустриализации и коллективизации, сам свалит сталинский ЦК.

Что это было так, а не иначе, вспоминает американский инженер Джон Литлпейдж, работавший в СССР на Урале вместе со своими соотечественниками с 1928 г. После возвращения в США он в 1939 г. написал книгу. Иностранец лично столкнулся с умышленным саботажем со стороны инженерно-технического персонала и партийных работников. Для него было ясно, что эти действия были осознанной попыткой ослабить большевистский режим и что такой саботаж мог происходить только с одобрения высочайших властей Урала. Вот как Литлпейдж описывает обстановку, сложившуюся на рудниках в 1931–1937 гг.: «Мы обнаружили прежде всего, что американские инженеры и металлурги не получали совершенно никакой поддержки; даже не было сделано попытки предоставить им компетентных переводчиков. Они тщательно изучили месторождение и написали рекомендации по эксплуатации, которые сразу бы принесли пользу при их применении. Но эти рекомендации или никогда не были переведены на русский язык, или же были положены под сукно.»

Рекомендации инженеров, повествует он дальше, «игнорировались; им не давали никакой работы, они были не в состоянии передать свои идеи русским инженерам из-за незнания русского языка. Русские инженеры. почти все без исключения, были строптивы и препятствовали нам.

Расследование в Сибири привело к аресту Пятакова, старого троцкиста, помощника Орджоникидзе, комиссара тяжелой промышленности с 1932 г. Орджоникидзе был близок Сталину и следовал политике использования и переобучения буржуазных специалистов.

По вопросу о промышленности вот уже несколько лет проходили дебаты внутри партии. Радикалы, возглавляемые Молотовым, выступали против буржуазных специалистов, которым они не доверяли с политической точки зрения, и уже давно призывали к чисткам. Орджоникидзе, с другой стороны, утверждал, что эти специалисты были необходимы.

Расследование выявило, что Пятаков, помощник Орджоникидзе, широко использовал буржуазных специалистов для саботажа шахт.

В январе 1937 г. прошел процесс над Пятаковым, Радеком и другими старыми троцкистами; они признались в своей подрывной деятельности. Для Орджоникидзе удар был настолько силен, что он совершил самоубийство».

Примечательно, что все обвиненные в заговоре видные деятели партии сначала проходили предварительный суд на пленумах ЦК, на которых они могли доказать товарищам свою невиновность, покаяться в неблаговидных деяниях. Выводы суда партийного почти всегда на 100 % совпадали с решениями инстанций судебной власти государства.

Сталин начал борьбу с заговорщиками не оружием, а с помощью судов. В этот период вскрылась еще одна болезнь общества — склонность к выживанию и получению «места под солнцем» путем клеветы, наушничества на ближнего: академик Вавилов писал доносы на академика Лысенко, поэты клеветали на поэтов, генералы на генералов — всяк норовил с помощью суда устранить конкурентов и устроиться получше на шее налогоплательщика, а устраняемые рвали чужие глотки зубами, пытаясь сохранить свои доходные места. Особенно «отличилась» в те годы интеллигенция. Ныне некоторые авторы мудрено пытаются оправдать подлость существованием в обществе «неэвклидова морального пространства», теорией изменения моральных норм человека в зависимости от условий, в которых он находится.

До сих пор подробности предательской и заговорщической деятельности «жертв сталинизма» засекречены, полная правда о них недоступна.

С января 1938 г. в СССР стартовала третья пятилетка, которая должна была завершиться в декабре 1942 г., но планы сорвала война.

С начала 1938 г. Советский Союз начал массовую закупку у США легковых автомобилей для нужд высшего состава РККА. Советское руководство наличие у гражданина собственного легкового автомобиля (о грузовом авто не могло быть речи!) считало буржуазной роскошью. Поэтому в СССР были только персональные (казенные) машины, которыми обеспечивались начальствующие лица согласно специальному перечню должностей. Каждый обладатель авто имел жесткую регламентацию своей повседневной жизни, поэтому машина рассматривалась как средство ее государственного обеспечения. На транспортные средства выделялись специально подготовленные водители. Должностные лица имели право эксплуатировать автомобили круглосуточно, в том числе и в личных целях.