Легенда о свободе. Мастер Путей - Анна Виор

– В этот раз я не могу ничего сделать, – бормочет светловолосый подвижный человек, положивший ему обе руки на солнечное сплетение. – Он мертв. Все… Искры нет! Я не могу ничего сделать!.. – Он резко отстраняется, вытирает полой кама пот со лба, его руки дрожат так, что это простое движение удается ему не с первого раза.

– Может, нужно вынуть Доа-Джот? – говорит всклокоченный худощавый человек с серебряной нитью в длинных растрепанных волосах. – Не может быть, чтобы он умер!..

– Говорю тебе, Сет, – он умер! Смарг тебя сожри!.. Нет искры! Нет!.. – отчаянно кричит светловолосый.

– На его месте должна была быть я!.. – Девушка рыдает, припав к лишенной дыхания груди, к сердцу, которое больше не бьется… – Я должна была умереть!..

– Элинаэль… – Ее осторожно пытается поднять за плечи другая девушка, с золотыми волосами, заплетенными в длинную косу. – Элинаэль… Все кончено…

– Он сжег Атаятана… – шепчет сероглазый парень, обхвативший себя руками. – Не усыпил – сжег!.. Оставил кучку пепла на полу… И отдал за это жизнь…

– Нет!.. – кричит Элинаэль, хватает его тело, сжимает его безвольные плечи… в ее синих глазах – слезы. – Вирд! Вирд! Вирд!..

Это она его звала, это ради нее он вернулся… Ради нее. Она – его нить, крепко привязавшая к земле.

Вспышка. Холод. Толчок сердца. Колющая боль в груди. Обжигающий внутренности глоток воздуха. Судорога, скрутившая каждую мышцу.

Он открывает глаза, но видит с трудом, дышит с трудом.

«Я найду в себе силы, чтобы ее обнять!» И он находит. Он вытягивает из груди Доа-Джот, отбрасывает его в сторону. Дар исцеления закрывает рану, и становится намного легче. Он поднимается, преодолевая головокружение, и прижимает к себе Элинаэль.

– Жив…

Вирд сидел на парапете, огораживающем крышу башни. Это «Песнь горного ветра», возведенная Итином. Внизу простирается бездна, плывут облака, обнажая иной раз ленту реки в ущелье, зелень склонов, белую шапку соседней вершины, менее высокой, чем гора Волков… Сорваться бы вниз – и полететь… Как жаль, что летать он не может… Хотя тогда, в видении, он поднялся над Городом Семи Огней и поднял Элинаэль, он полетел, но то была иная сила… не его… он не почувствовал ничего: ни восторга, ни волнующей сладости полета… только болезненную жажду разрушить все, томящую его сердце и тянущую жилы… То был иной полет…

Он усмехнулся и прошептал:

– Я не умею летать…

– …зато у меня есть крылья! – услышал он тихий, чуть с хрипотцой, голос.

Вирд вздрогнул и обернулся. Рядом так же, на парапете, сидел человек, напоминающий чем-то Гани Наэля: приподнятые уголки черных глаз, пепельные волосы до плеч. Он был чуть крупнее Наэля и чуть шире в кости; прищуренные глаза усмехались. Одет он тоже как-то странно и для тарийца и для арайца: на нем светло-серый, в тон его волосам, запахнутый и подвязанный поясом халат поверх туники и широких брюк. На вид лет ему тридцать, не более…

– Кто ты? – спросил Вирд. – Мастер Перемещений?..

Только «прыгун» мог оказаться здесь так неожиданно. Вирд подумал, что не знает этого человека, что его собеседник может оказаться кем-то из выживших, связанных с Древним… Но Вирд так устал бороться… так устал опасаться… Он беззаботно отвернулся, вновь глядя в бездну.

– И это тоже, – усмехнулся незнакомец. – Это тоже, Вирд-А-Нэйс…

– Знаешь мое имя?

– Знаю.

– Так назови свое.

– Мое ты тоже знаешь. Многие называют меня Астри Масэнэсс.

Вирд не обернулся, не стал таращить на первого Мастера Путей удивленные глаза. Масэнэсс так Масэнэсс…

– Ты жив до сих пор? – только и спросил он.

– Нет и да… Я пришел сюда в видении, а не во плоти, как и ты…

– Разве?.. – Вирд вдруг понял, что спит сейчас где-то в Городе Семи Огней. Это и вправду видение… сон…

– Мне известен Путь Пророка, и тебе тоже… Вот мы и встретились: я заглянул в будущее – на несколько тысяч лет вперед, а ты совсем чуть-чуть в прошлое – на несколько мгновений назад… и Пути наши пересеклись… Я люблю это место… Когда-то здесь я жил, окруженный волками, и горцы прозвали меня Каэ-Мас… А эта башня так хороша, что я готов каждую ночь видеть ее во сне. Встретишь того Архитектора, который ее сделал, передай ему мои слова…

– Так уж и быть, передам…

Несколько минут никто из них не произносил ни слова.

– Ты знал?.. – вдруг серьезно спросил у него Астри.

– Что знал?

– Знал, что Атаятан умрет, когда ты сделаешь это? Знал, что тебе не придется ему служить?

Вирд помолчал, а затем сказал правду:

– Нет… Я тогда сделал выбор. За то, чтобы она осталась жива… я бы и снова разрушил Город Семи Огней… Только за то, чтобы не видеть ее смерти, я убил бы их всех… снова бы убил… Я знаю это… И мне больно от этого…

– Она – твое испытание.

– Я не прошел это испытание… Между ее жизнью и всем остальным я выбрал ее, я шагнул на эту тропу, и если бы там не было второй развилки… я бы сейчас сидел на руинах Города Семи Огней… Мастер Судеб был ко мне милостив и дал мне еще раз выбрать. А этот второй… выбор показался мне легче облачка… Выбор: умереть, убив Атаятана, или жить, служа ему… Я выбрал смерть… Свою. Но не ее…

– Проваленное испытание всегда возвращается. Снова и снова… – сказал Астри.

– Но не завтра, еще не завтра!.. – прошептал Вирд, словно молитву.

– Еще не завтра… – повторил эхом Астри Масэнэсс. – Я тоже проваливал тысячи испытаний… Они вновь и вновь восставали из пепла передо мной, пока я не проходил их… Самое тяжелое испытание – это те, кого любишь… Рано или поздно, когда живешь так долго, теряешь всех… всех до одного…

– Тебе было пятьсот, когда ты… – Вирд осекся. – Ты же знаешь, когда и как умрешь?

Астри рассмеялся:

– Знаю, знаю…. Не пятьсот, гораздо больше. Мне сейчас пятьсот сорок, а до часа моей смерти еще лет триста, не меньше…

– Ты можешь видеть свое будущее? – удивился Вирд. – Я не могу…

– Это еще один твой Дар, самый драгоценный… поверь… Ты скрыт от глаз Пророков и от своих глаз в том числе. Хотя некоторые видения твоего будущего предстают иной раз твоему взгляду, но то лишь отблески – не целостная картина. Только я один могу увидеть тебя.

– Но Абиль Сет утверждает, что это обо мне говорилось в найденном им пророчестве… неизвестного Пророка.

– Да. О тебе. Я же сказал, что могу тебя видеть. Один я…

– Так это ты его написал?..

– Да.

– А как же Атаятан? Что он показывал всем нам обо мне? Это неправда?..