Вторая Пуническая война - Михаил Борисович Елисеев

мерил шагами пространство претория, тщательно обдумывая свои дальнейшие действия. План, который он уже мысленно составил, был необычайно дерзким и рискованным, но зато в случае успеха гарантировал римлянам величайшую победу над карфагенянами. Нерон задумал с отрядом отборных войск покинуть лагерь, совершить марш-бросок на север, объединиться с силами Марка Ливия и атаковать армию Гасдрубала. А затем так же стремительно вернуться назад.

Здесь очень многое зависело от его величества случая. Если ничего не заподозрит Ганнибал и не атакует лагерь Нерона в отсутствие командующего. Если войска Гая Клавдия придут на помощь Марку Ливию до того, как он сразится с армией Гасдрубала. Если консулы выиграют битву. И если Нерон успеет вернуться назад до того, как об этом узнает Ганнибал. Риск был велик, в случае неудачи всё могло закончиться для Рима чудовищной катастрофой, последствия которой будут необратимы.

Но был ещё один тонкий момент. Гай Клавдий искренне ненавидел своего коллегу и очень не хотел идти к нему на помощь. Сражаться плечом к плечу с Ливием было для него просто невыносимо. Но ситуация складывалась так, что консулу приходилось выбирать между личными амбициями и пользой государства. Скрепя сердце Нерон принял решение помочь своему недругу и с этой минуты больше не думал о старинной вражде. Отношения с Ливием он выяснит после войны.

Консул понимал, что сенат может запретить ему осуществить такой рискованный маневр. В том, что Фабий Максим и его сторонники выступят против этой авантюры, Нерон не сомневался ни минуты. Поэтому он решил просто поставить «отцов отечества» перед фактом и написать в сенат письмо о том, что он сделал, а не о том, что хочет сделать. Гай Клавдий не боялся, что с него спросят за самоуправство по всей строгости военного времени, поскольку те же сенаторы разрешили консулам выводить войска из своих провинций в случае необходимости. Поэтому Нерон немедленно отправил в Рим своё послание вместе с письмом Гасдрубала. Консул разъяснял сенаторам, почему он поступил именно так, а не иначе, а также предписывал перебросить в столицу легион из Капуи и произвести в Риме дополнительный воинский набор. А все имеющиеся в наличие войска необходимо в спешном порядке отправить в город Нарнию. Этот город находился на юге Умбрии и прикрывал столицу со стороны Фламинивой дороги, по которой карфагенская армия могла подойти к столице.

Наметив маршрут движения своего отряда на север, Гай Клавдий выслал вперед гонцов с распоряжениями заготовить все необходимые припасы на пути следования войск. В населенных пунктах были собраны лошади и повозки, чтобы подвозить усталых легионеров. После этого из состава консульских легионов были отобраны лучшие воины – 6000 пехотинцев и 1000 всадников, которым было приказано изготовиться к походу. С собой было велено не брать ничего, кроме оружия. В войсках был пущен слух, что на следующий день командующий поведет отряд на некий город в Лукании, чтобы выбить оттуда пунийский гарнизон. Ночью, когда лагерь погрузился в сон, Нерон тихо вывел отряд за линию укреплений и повел на север, передав командование над главной армией Квинту Катию.

В Риме решение Нерона вызвало самую настоящую панику, многие подумали, что карфагенские армии вот-вот появятся у стен города. Говорили, что Ганнибал либо погонится за отрядом Нерона и уничтожит его, либо атакует римский лагерь, где нет командующего, и разгромит консульскую армию. Но даже если Ганнибал будет пребывать в неведении относительно действий Нерона, то это не значит, что победа над Гасдрубалом обеспечена: «Люди, сведущие в испанских делах, добавляли, что своего будущего противника, полководца Гая Нерона, Гасдрубал уже знает – случайно захваченный когда-то Нероном в лесном ущелье Гасдрубал ускользнул, обманув его, как мальчишку, притворными переговорами о перемирии. Силы врага преувеличивали, свои – преуменьшали: страх все истолковывает в худшую сторону» (Liv. XXVII, 44). Но Нерон об этом ничего не знал, он продолжал делать дело.

Отойдя на значительное расстояние от лагеря, Гай Клавдий остановил войско и вкратце обрисовал легионерам создавшееся положение. Ничего не скрывая, он поведал воинам обо всех трудностях предстоящего похода и его значении для дальнейшего хода войны. Не удержался и помянул Марка Ливия, заявив, что его коллега не вступит в бой с Гасдрубалом до тех пор, пока сенат не пришлет ему дополнительных подкреплений. Но время будет упущено, вражеские армии смогут объединиться, и тогда республике будет грозить катастрофа. Если же Нерон успеет привести свои войска на помощь коллеге, то легионы Ливия воспрянут духом и вместе с воинами Гая Клавдия одолеют врага. Поэтому – марш на север!

Когда легионеры проходили через селения и деревни, то множество людей выходили им навстречу, желали скорой победы, зазывали к себе в дома и предлагали взять что-либо из еды. Но воины не останавливались и проходили мимо, они шли день и ночь, ели на ходу, делая лишь очень короткие привалы для отдыха. Множество людей хотело присоединиться к войску добровольцами, но командующий брал только тех, кто по возрасту и физическим данным подходил для службы в легионах. Нерон с марша послал гонца к Марку Ливию, уведомляя коллегу о своем прибытии. Военачальники договорились встретиться ночью и тайно, чтобы обсудить дальнейшие совместные действия. На встрече Ливий рассказал Нерону, что его легионы стоят лагерем у Сены Галльской, а на расстоянии пятисот шагов расположилась армия Гасдрубала. Пусть Гай Клавдий пока укроет свой отряд в горах, а ночью введет воинов в расположение легионов Ливия. По лагерю уже отдан приказ, чтобы каждый трибун предоставил в своей палатке место трибуну из отряда Нерона, центурион принял центуриона, всадники – всадников, а легионеры – легионеров. Сделано это для того, чтобы лагерь не увеличился в размерах и Гасдрубал раньше времени не узнал, что к армии прибыл второй консул с подкреплением. С наступлением темноты воины Гая Клавдия вступили в лагерь Ливия и тихо разместились в палатках своих товарищей по оружию.

Военный совет состоялся на следующий день. Кроме Нерона, Ливия и их трибунов с легатами на нем присутствовал претор Луций Порций Лицин, отступивший со своими войсками к консульскому лагерю. Решали, как поступить в сложившейся ситуации. Большинство участников совещания высказалось за то, чтобы войско Нерона отдохнуло после утомительного марша. И пока легионеры набираются сил, необходимо узнать как можно больше о вражеской армии и только после это вступить в битву с Гасдрубалом. Марк Ливий помнил советы Фабия Максима и собирался им неукоснительно следовать.

Тогда слово взял Нерон. Он вкратце обрисовал сложившуюся ситуацию, предложил немедленно начать приготовления к битве и настаивал на том, чтобы дать сражение карфагенянам в этот же день. Гай Клавдий упирал на то, что