Последний ход за белой королевой - Олег Агранянц

– Где они?

– В городе.

– Это полицейские?

Я кивнул.

Глебов задумался.

– Вам перевести? – спросил я Исидору.

– Нет. По вашим глазам я понимаю, что ничего хорошего он не сказал. А умирать со знанием чего-то или без знания – все равно.

Практичная дама.

– Вы хотели отправить нас в факторию, – напомнил я.

– Верно. Я так и сделаю. Вы поживете там пару недель. Если вас не хватятся, я прикажу вас убрать… Если хватятся, то вы будете представлять предмет торга. Логично?

– Логично, – согласился я.

– Кроме того, мы испытаем на вас наш последний образец.

Я поморщился.

– Не бойтесь, он теперь совершенно безопасный. Хотя к нему можно привыкнуть.

Он повторил:

– Очень легко можно привыкнуть.

Потом встал:

– Так и поступим. Идемте. И без глупостей.

Мы снова прошли через лабораторию и оказались в комнате, где сидели два парня, лет под тридцать.

– Это Коля, пилот. Он доставит вас на факторию. А это Витя, наш сотрудник.

Оба парня встали. Глебов вежливо попрощался с нами.

* * *

Самолет, маленькая «Сесна», стоял во дворе.

– Ты тоже бразилка? – спросил Коля Мальвину.

– Культурные люди говорят бразильянка.

Колю это развеселило:

– Знаю. Все бразильянки – обезьянки. А мне даже лучше, что ты русская, быстрей договоримся.

– С тобой я договорюсь только картошку чистить.

– Ишь ты! Прилетим в факторию, заговоришь по-другому.

Вмешался пилот:

– Будешь говорить по-другому. И долго будешь говорить, пока мы не устанем.

Мы подошли к самолету.

– Залезайте! – скомандовал Коля.

Они были чем-то удивительно похожи друг на друга. Хотя, если присмотреться, казались совершенно разными. Пилот Коля – высокий, худощавый, с продолговатым лицом и светлыми глазами, коротко подстрижен. Сотрудник Витя – среднего роста, упитанный, длинные волосы почти до плеч, круглое лицо и бегающие маленькие коричневые глазки. И одеты они были по-разному, один в футболку и шорты, другой в майку и короткие шаровары. Но общим у них был взгляд: злой и усталый.

* * *

Взлетная дорожка начиналась за усадьбой.

Коля деловито распоряжался приборами.

Мы плавно взлетели, и самолет набрал высоту. Сначала внизу были кустарники, потом река. Мы полетели вдоль реки.

Я начал пересказывать Исидоре последний разговор.

– Как вы думаете, нас хватятся?

– Уже вечером будет тревога.

– Значит, у нас есть шанс спастись?

– Да… Но вот только… – Она показала на Мальвину.

– Когда прилетим, я скажу, что сам Глебов ее пожелал и никому не велел трогать. Ну, а если не поможет…

– Поможет, – успокоила Исидора. – Посмотрите, какие у них холуйские лица.

Синьоре Исидоре не откажешь в умении разбираться в людях.

Вдруг самолет пошел на посадку.

Самолет явно шел на посадку, хотя впереди не было видно ничего, кроме песчаного пляжа.

– Почему мы садимся?

– Перекур, – буркнул Витя.

Шасси стукнуло о песок.

– Выходите, – приказал Коля. – Курить только в двадцати метрах от самолета.

Мы выпрыгнули из самолета и медленно пошли вдоль реки. Витя шел за нами следом на расстоянии двух-трех метров. Коля оставался в самолете.

Я осмотрелся: слева река, справа метров в двадцати кустарники. Невысокие, густые.

– Стойте здесь, – распорядился Витя и направился назад к самолету.

Я не заметил, как из самолета выскочил Коля. В руках он держал автомат Калашникова. Он дал короткую очередь в нашу сторону.

– Девка остается на месте, а вы бегите к кустарникам. – И он снова выпалил. – Быстро, а то всех уложу!

Исидора поняла, что от нее хотят, и побежала к кустам, я оставался на месте.

Снова очередь, пули совсем уже у ног.

– Беги! – закричала Мальвина. – Мертвые герои мне не нужны.

Я не побежал, пошел медленно. Это, видно, Колю устраивало, он прекратил стрелять, но оставался на месте в метре от самолета.

Зато вперед двинулся Витя, в руке у него блестел пистолет Макарова. Он подошел к Мальвине, осмотрел ее:

– А теперь снимай платье.

– С чего бы это? – неуверенно произнесла она.

– Живой хочешь быть? Или сначала твоих друзей пострелять?

И Мальвина сняла платье. Несмотря на отчаянность положения, я не мог не залюбоваться: «Какая же она красивая и как сложена».

Витя довольно чмокнул:

– Молодец.

Мальвина отошла на полметра и прикрывала платьем низ живота. Вите это не понравилось:

– Подними руки вверх.

– Не подниму.

– Поднимешь.

И он вынул из кармана складной нож, раскрыл его и приблизил острие к ее лицу. Для этого ему пришлось подняться на носки, Мальвина была выше его почти на целую голову.

Я сделал шаг вперед:

– Слушай, Витёк. Я сейчас тебе скажу одну очень важную вещь.

И тотчас пули засвистели у моих ног.

– Дурак, пожалеешь.

Витя держал пистолет Макарова в левой руке, а правой манипулировал ножом: то подносил его совсем близко к лицу Мальвины, то отводил.

Мальвина бросила платье на песок. Витя проследил глазами за платьем. И вдруг…

* * *

Все произошло в одно мгновение. Мальвина схватила его за руку, которая держала нож, повернула ее таким образом, что нож оказался немного выше его живота, и воткнула нож в тело.

Он завопил, пистолет выпал из его левой руки, сопротивляться он не мог, а нож уходил все глубже.

Его друг сначала не знал, что делать, потом побежал к ним. Мальвина резко отбросила Витю, он упал на песок, а она нагнулась и схватила упавший пистолет.

Коля дал очередь, но так как он бежал, пули влетели в песок в стороне от Мальвины. Он уже был метрах в десяти, когда она выстрелила.

Коля рухнул, как подкошенный.

Когда я подбежал, то увидел: пуля попала ему прямо в лоб.