Я попал в Мурим в роли злодея и я этому не шибко рад - Паркер

пока, приятно было увидеться!

Шон вскочил со стула и побежал куда-то, не забыв при этом прихватить с собой меч и вино.

Едва его братья и сестры призадумались о его словах, как в проходе показалась тяжело дышащая Лио. Она оглядела всех и крикнула.

— А Шон где!?

— Он ушел и сказал, что для пробуждения требуется смертельная опасность и желание стать сильнее. Вот и все. — сказал Рен, откинувшись назад на стуле.

— А, ну ладно тогда… — сказала она и ушла, неся в руках ошейник и плетку.

— Зачем она… хотя наверное это не наше дело. — сказала Роза махнув рукой на странные подарки сестры.

***

Шон стал опрашивать солдат и те ему указали место расположения лагеря штрафников.

Он прошел туда и его везде встречали радостные солдаты и он по мере возможности улыбался и кивал им в ответ. Вскоре он прибыл в нужную ему палатку и войдя туда увидел лежащую в койке Куро в одном нижнем белье.

Она уставилась на него, он на нее и когда она покраснев крикнула.

— ВОН!

Тот виновато крикнул.

— Сорян!

Когда она оделась то вышла сама и с красным лицом сказала.

— Так чего вам нужно, господин генерал?

— Да я решил проверить как ты… ну после… случившегося…

— … я в порядке… однажды это все равно должно было с ним случиться… — стоически произнесла она, стараясь скрыть горечь в своем голосе.

— Ты не голодна?

— Да нет, а что, вы хотите меня угостить этим весьма дорогим даже на вид вином?

— А? А! Ты про это! Ну да почему бы и нет, мне как бы это сейчас моя сестра подарила в честь выздоровления.

— Что ж… ну если вы этого так хотите генерал, то почему бы и нет!

Они пошли в офицерскую столовую и пока они топали, всем как будто бы не было до них никакого дела, но при этом у всех странным образом развилось косоглазие и почему-то они краем глаза наблюдали за ними.

Вскоре они пришли в палатку и хотя сейчас было не время обеда, но Шон прошел на кухню и глянул на толстого повара в белом халате и шапке.

— Слушай шеф, а у нас ничего поесть нету?

— Ща все будет генерал! — хмыкнул тот увидев Куро в столовой и начал готовить.

— И что он сказал? — спросила она, когда тот садился за стол.

— Да говорит щас все будет.

— Понятно…

— … так какие потери у нас? — спросил Шон, не найдя о чем бы еще поговорить.

— Из 72000 мы потеряли 22621 человека мертвыми и еще 34805 человек раненными. Из этих раненных 17382 не подлежат возвращению в строй из-за серьезности ранений.

— А че так жестко!?

— Основные потери мы понесли во время отступления, когда враги висели у наших буквально на спине и рубили их с тыла, а вторую часть мы понесли во время битвы во внутреннем дворе за третьей стеной, так как нам пришлось держаться еще какое-то время после того как вы отрубились после победы над мутантом, господин генерал.

— Понятно…

— Ваш отец распорядился распределить инвалидов на необременяющие должности во вновь отбитых обратно поселениях и замках, а также по всей империи.

— И какие же это должности?

— Ну там… повара, водоносы, уборщики, тех кто ходить не может — дозорными на стенах и вышках вдоль дорог, тех кто владеет грамотой — делопроизводителями в военные части… а тем кому не так сильно повезло — пошлют в отдельные поселения…

— Во всяком случае это лучше, чем если бы их оставили на произвол судьбы попрошайками на площадях…

— Да уж, это точно…

После этого они поболтали еще о всяких мелочах, пока не пришел повар.

— Обед готов мой генерал! Кушайте с удовольствием! — сказал тот и поставив подносы с деревянными тарелками с картофельным пюре и жареной рыбой, а также кружками с чаем ушел.

— Ну что ж! Давай отобедаем хорошенько…

— Почему бы и нет…

Пока они ели, где-то за палаткой кто-то играл на губной гармошке — весьма распространенной штуке, которую поставляли во все районы империи торговцы из их региона. Шон слышал, что ее как-то между делом изобрел его отец, но он уже скептически относился ко всем слухам относительно него, так как если им верить, то он был ответственен за большинство, если не все технологические новшества и изобретения в Империи.

— Чуть не забыл! — сказал он и налил в пару заботливо принесенных поваром пустых стаканчиков дорогущего вина.

— Ну что ж, за штрафников!

— За штрафников!

Они выпили, а затем Куро словно о чем-то вспомнила, но тут Шон начал.

— Кстати! Мои парни теперь получается весьма опытные бойцы! Если я буду командовать ими и дальше, то…

— Кстати, насчет этого… ваш отец сказал, что штрафники исполнили свой долг перед родиной и искупили свою вину кровью, так что их теперь отправят как поселенцев в новые бункера на диких территориях, чтобы они смогли начать новую жизнь с чистого листа.

— А… во как… а ты теперь что делать будешь?

— Я?

— Да, ты!

— Ну… если честно, то я бы хотела конечно начать новую жизнь в новом поселении. В конечном счете мы бы не начали разбойничью жизнь, если бы не тот случай на реке.

— Понятно…

— Что-то не так?

— Да, я просто думал, что может быть ты захотела бы остаться со мной…

— О-о-о! Я вам что, нравлюсь? — спросила она, улыбаясь.

— Ну да, ты вадь храбрая, ты отчаянная и если не будешь делать импульсивных поступков то будешь прекрасным товарищем, готовым прикрыть мне спину.

— Ну… это все конечно интересно, но я все-таки не боец, мне куда больше подойдет жизнь в новом поселении…

— Но… почему ты отказываешься?! Ты ведь можешь стать моей… моей…

— Кем!? Наложницей что ли?!

— Ну… нет… то есть, да, скорее всего…

— Эх… Господин ген… Шон, слушай, я понимаю, что ты скорее всего в первый раз влюбился и что я тебе кажусь прямо такой необычной и экзотичной девушкой, особенно после рафинированных и избалованных дворянок, но я ведь вам не пара, все-таки вы для меня слишком хороши, тем более что вы теперь — пробужденный мастер, а я — всего лишь бывшая разбойница и штрафник.

— Ничего страшного! Если ты станешь моей наложницей, то никто ничего не скажет!

— Ха-ха! Конечно же… слушай, Шон, ты конечно можешь взять меня силой и заставить стать частью твоего гарема, но я тебе этого не прощу никогда.

Они посидели глядя друг другу в глаза, а затем Шон выдохнул и сказал.

— Хорошо, это твой выбор…